каменной резьбы, содержащей множество искусных изображений Ворона. Его изображения встречались и в других местах: фрески в общественных зданиях, фигурки на дорогах в виде путевых столбов, флюгеры, скульптуры на площадях или небольшие барельефы.
Штаб-квартира Гвардии Пауков и Северная Стража находились на восточной окраине города, и в хааре от них высилась Северная Башня, массивное белокаменное строение круглой формы с зубчатой плоской крышей. Высокий классический купол Северной Стражи был виден издалека — его разноцветная черепица в ясную погоду блестела пестрыми, красочными узорами.
— Он сказал, что острова — вотчина Ворона, а ему лучше не попадаться.
— Ворон здесь не охотится, — возразил Ролли.
— А где же?
— Не знаю, где-то в Тайреме или в Ирнане, где больше низкоразумных рас.
— Если они низкоразумные, это не значит, что их можно жрать.
Ролли смутился.
— Богам всегда приносили жертвы.
Видя, что он обескуражен, Юлька не стала продолжать, переведя разговор на Гвенду и их общую компанию. Гвенда появилась одновременно с новым жильем. Она была на пару лет моложе Юльки и училась на факультете изучения Основы. Типичная элезианка, светло-русая, сероглазая, курносая, полненькая и жизнерадостная, она мечтала стать разведчиком Основы, специализировалась на европейских странах и очень хорошо говорила на нескольких европейских языках. Она оказалась невероятно деятельной и энергичной; взяв Юльку под покровительство, она принялась таскать ее с собой везде, где могла. Она сразу же привела ее в свою студенческую компанию, по возрасту не сильно моложе Юльки — здесь было принято выбирать университет, уже получив некоторый жизненный опыт, предварительно поработав и определившись с полем деятельности. Впервые за все время, проведенное в Солнечных землях, Юльке было весело и интересно. Гвенда таскала ее не только по Альбре и университетскому кампусу, но и по ближайшим городам северного Тайрема. Городки Юльку очаровывали: простор, каменные и деревянные домики разных эпох, много зелени и цветов, удивительный симбиоз человеческих и Двуликих рас. Еще она таскала Юльку по магазинам и тусовкам, изрядно обогатив ее скудный гардероб и приведя его в соответствие с местной модой. Постепенно Юлька перестала с тоской думать о сделанном ею выборе, к которому ее толкнуло желание остаться в одном мире с Сашей. Он остался здесь, решив стать частью миров Ар Соль — что ж, останется и она… Он нашел свое место — и для нее найдется свое, тут Рес прав, надо только поискать.
— Давай завтра устроим пикничок на берегу? — предложила Юлька, когда они дошли до дома. — Улетим далеко за башню Ворона, найдем место покрасивее, бутербродов возьмем, чаю… можно и костер развести. Ты умеешь?
— Конечно, — кивнул он с достоинством. — Так даже интереснее. Можно и мясо на огне приготовить. Только давай не завтра? Завтра у меня две лекции и зачет… Давай в выходные?
Юлька согласилась, решив завтра сходить с ним на лекции — ей нравились многие предметы из тех, что преподавали Ролли и Гвенде, и поскольку никто не гнал ее из аудитории, она часто ходила послушать об истории и литературе Ар Соль.
Но следующее утро выдалось настолько ярким и солнечным, что все ее высокоумные планы разбились о желание побродить по лесу, подышать насыщенным солено-хвойным воздухом и поглазеть на океан. Она быстро собралась и, купив по дороге булочку и бутылку местного лимонада, отправилась вдоль обрывистого берега в сторону башни Ворона к местному лесочку. Ее давно интересовало, есть ли там грибы? Ролли не знал, Гвенда, как местная уроженка, заверила, что грибная охота тут так же популярна, как и на Юлькиной родине.
Высокий обрывистый берег сплошь зарос лесом из узловатых кривеньких сосен с длинными и острыми, как свечи, шишками. Гулять там было одно удовольствие. Юлька уже как-то раз выбралась в те края на крыльях, полетала над лесом и над кромкой берега, но удалиться от береговой линии в сторону океана не осмелилась. Любуясь морем, она ушла далеко за башню, к белесым валунам, чьи очертания напоминали ей медвежью морду, и устроилась там с книжкой, и, пригревшись на солнышке, сама не заметила, как заснула. К ее величайшему огорчению, когда она проснулась, то обнаружила, что небо стремительно затягивает грозовыми облаками, подгоняемыми порывами душного влажного ветра. Гроза двигалась со стороны города, над которым уже висела тяжелая сиреневая туча.
Юлька неохотно поднялась, заторопившись домой. Воздух отчетливо пах дождем. Дойдя до оконечности леса, она остановилась в сомнении — до города было далековато, а сосны хоть как-то могли укрыть от ливня. Прямо посередине пути лежала Северная башня, и ей пришла в голову шальная идея попросить там убежища, если гроза застанет ее в дороге. Кто бы в ней ни обитал, вряд ли ее выгонят прямо под дождь.
Она ускорила шаг и уже на полпути к башне заметила над морем стремительно растущую черную точку. Неужели ее хозяин тоже спешил в башню, желая укрыться от дождя? Юлька остановилась. Интересно было бы понаблюдать со стороны, но ей не хотелось вымокнуть. Посомневавшись, она продолжила путь, все еще надеясь успеть в город до грозы, но огромная черная птица приближалась гораздо быстрее грозовых туч, нацеливаясь прямо на нее.
Родное побережье встретило его теплым влажным ветром и чуть пасмурным, хмурым небом, готовым разразиться грозой. Описав несколько кругов над морем, Ворон снизился над лесистой полосой побережья и принялся высматривать легкую добычу. Охотиться не хотелось, хотелось быстро насытиться и залечь на камни старых фортов напротив Северной башни, хранящие память десятков его предшественников. Как назло, перед дождем на берегу никого не оказалось… Там, в глубине сознания, отчаянно бился человеческий разум, пытаясь заставить древнее существо убраться отсюда подальше, но хищник, чувствуя голод, игнорировал ее. Здесь было место его силы, его исконная вотчина.
В поле зрения попала одинокая фигурка с очень яркой, горячей искрой жизни — не только сытная пища для тела, но и бесценная энергия для бессмертного духа. Хищная птица рванулась вверх, раскинув крылья, и, сделав круг над морем, принялась медленно снижаться над добычей. Обычно добыча убегала, но эта почему-то замерла в неподвижности, подняв голову и глядя прямо на него, словно и не боялась хищника. Частица человека судорожно билась где-то в сознании птицы, пытаясь вырваться на свободу, но птица не обращала на нее внимание. Человек слаб. Никто не отнимет у нее добычу, ее жертву, ее пищу…
Вдруг осознав, что бежать ей на самом деле некуда, вокруг открытое пространство, а она — отличная мишень, Юлька замерла в неподвижности, испуганно оглядываясь по сторонам и со страхом наблюдая, как высоко в небе злобная черная тварь выписывает над ней круги, постепенно сужая спираль
