всех врагов – с собственными мыслями.
По синему небу гуляли могучие серебристые облака, пшеница уже начинала наливаться золотом, а тысячи колосьев своим волнением от ветерка напоминали океан. От полевой травы красиво летел пух, берёзы взъерошились и тихо перешёптывались, отбрасывая прохладные тени.
Давно Олег не бродил бесцельно. Он даже и позабыл, что всё вокруг такое живое и мирное. Жизнь его не способствовала созерцанию и полному ощущению настоящего момента, она всегда швыряла Олега в самое пекло, в борьбу за выживание, в бегство. В извечную суету. И вдруг всё утихает, становится волшебным, молчаливым. И Олег не мог понять, что ему нравилось больше – постоянная опасность, за которой забываешься, или волшебство момента, которым он всё равно не умел наслаждаться, потому что сталкивался с самим собой.
Появилось время подумать об Алле. Долго он откладывал мысли о ней. Боялся. Как всё было прекрасно в те короткие деньки. Тогда Олег чувствовал себя завершённым, чувствовал внутри биение жизни, знал, ради чего живёт. Он был опьянён счастьем, но их время сгорело слишком быстро.
Зачем он покинул убежище? Почему не остался там? Слишком многое поставил на борьбу с человечеством, он хотел обезопасить её. А вышло всё совершенно иначе. Ненависть к человечеству кипела в Олеге. Эти бесчисленные хитрейшие и непобедимые твари, от них нигде нельзя было скрыться. Всюду они пустили свои корни, как назойливые сорняки. Сильней всего злила их неуязвимость. Вампиры! Даже они, многочисленные и сильнейшие – не смогли за тысячи лет истребить человечество. Добились только позорного симбиоза. Олег посчитал бы деда Даню трусом, не проживи тот многие тысячелетия на земле. Приходилось прислушиваться к его «мудрости», волей-неволей… Конечно, тот мог упустить что-то из вида. А может, он старался недостаточно хорошо.
Желание уничтожить своего врага – вполне себе естественное желание. Но способа нет никакого. А те, что имеются – уничтожат и человечество и всё остальное, будто люди – это глист, поселившийся в голове у природы – никак не вытащить. Одними щупальцами всех не замочить.
И что тогда остаётся? Вечно жить в бегстве? Не лучше ли тогда закончить всё прямо сейчас, в этом ветреном поле? Нет, не лучше. Олег хотел жить. И хотел жить счастливо. Добиться счастья любой ценой. Научиться чувствовать эту тишину момента, радоваться взъерошенным берёзкам и плывущим облакам. Найти вторую Аллу уже вряд ли выйдет, он одинок на этой планете, так что довольствоваться придётся малым…
Кстати, а как там его малые?! Их с Аллой оставшиеся в логове детишки? Олег о них тоже давно не думал. Они с Саней убежали далеко, спасая собственные жизни. Вот он ответ на вопрос! Одними щупальцами с человечеством не справиться. Так почему бы не возглавить целую армию щупалец? Частички Аллы, частички их любви. Такие же, как он существа. Оставленные где-то посреди леса на произвол судьбы, наедине с жестоким человечеством.
Олег оживился. Нужно возвращаться в лес.
-- Но там же армия… Организация… -- сказал Саня, когда Олег подбежал к крыльцу. Саня сидел на ступеньках и опустошал третью банку пива. Его тоже гложили внутренние черти и тоска по убитой возлюбленной, хоть та и лгала ему всё время их знакомства…
-- Там мои дети. Их сотни. И я оставил их без присмотра.
Саня уже слышал о некой Алле и о потомстве Олега, но как-то не размышлял, было не до того. Теперь же мурашки пошли по коже, он приложился к пиву.
-- Сотни олегов… -- сказал Саня и поставил пустую банку под ноги. – Охуеть…
-- Мои детишки. С ними мне будет не одиноко. Нужно вырастить их и научить всему, что я знаю. А ведь иначе пропадут!
-- Сотни, блять, олегов…
-- Да, сотни! И что с того?! – возмутился Олег.
-- Я просто представить не могу, что будет, когда они подрастут… На них же целого города не хватит, всё сожрут…
-- И пусть! – махнул щупальцем Олег. – Человечество не достойно этой планеты. А когда мои подрастут – можно всех людей уничтожить.
-- И тогда одинок будешь уже не ты, а я… -- Саня вдохнул и задумался.
-- Будто сейчас с восемью миллиардами лысых обезъян вокруг ты не одинок!
-- Это не то… -- сказал Саня. – Тебе, конечно, тяжко быть совсем одному. У тебя, правда, есть я. А у меня есть ты – единственный мой друг… Но я всерьёз задумался над тем, чтобы стать вампиром.
-- Серьёзно?
-- К чему эта война с человечеством. Эта дорога ведёт через страдания. А я не воин… Я хочу тишины, и чтобы от меня все отстали. Так что я пас. Я лучше останусь здесь.
Повисло молчание. Олег смотрел на Саню и не верил услышанному.
-- То есть, после всего этого, что с нами случилось… Ты отказываешься идти со мной? Когда у нас в руках почти появилось оружие?
-- Не всегда же мне за тобой ходить, -- сказал Саня. – И вообще, это не я отказываюсь с тобой идти, а ты отказываешься оставаться со мной. Я тебе уже много раз предлагал залечь на дно и начать спокойную жизнь. И вот – подходящий момент. Но ведь у тебя в зад… или что там у тебя… шило! Вспомни, как
