Проходят третьи галактические сутки, и я уже о Мартине знаю всё. Как и он обо мне. А что ещё нам делать, кроме как не говорить? Хоть какое-то отвлечение от неизвестности, которая пугает и тревожит сильнее любой опасности. Правду говорят, что неизвестность хуже самой смерти. В самое яблочко.
Я знаю, что Мартин ещё не встретил свою пару и у него срок исхода «Дара жизни» наступит через три года. Надежда у дракона ещё тлеет, что он найдёт её, но уже слабо ему верится. Правда, мой и адмирала случай взбодрил Мартина и у него есть мысли полететь на Землю. Если, конечно, драконы вступят в альянс.
Думаю, что вступят.
Я обещаю Мартину, что в любом случае помогу ему попасть на Землю и попутешествовать по моей планете, если вдруг вступление в ЗС затянется или сорвётся.
Главное, нам бы выбраться…
Мартин рассказывает об их планете «Дил-Ган». Он, как и мой Рикард говорит о ней с мечтательной улыбкой и так вдохновенно, будто о любимой женщине рассказывает.
«Рик, ну где же ты, любимый? Я так сильно тебя жду… И так сильно по тебе скучаю…»
⅏
Это случилось, когда мы все трое спали.
Корабль встряхивает настолько сильно, что я во сне умудряюсь больно прикусить язык. Зато быстро просыпаюсь и спрашиваю дракона:
— Что это?
Мартин реагирует мгновенно.
Вскакивает, прихрамывает, но уверенными и скупыми движениями вытаскивает из шкафа костюмы для выхода в космос и скафандр.
— Возможно, идёт атака. Давай наденем защиту. На всякий случай.
Мартин сначала помогает мне вставиться в этот непомерно гигантский костюм. Скафандр дико неудобный. Моя голова в нём, как в огромном аквариуме. Он настраивает динамики и связь между нами.
Потом Мартин ловко засовывает и Закра в костюм, даже натягивает на него скафандр. Рукава и гачи болтаются, тело и лапы рвана размещены где-то по середине костюма. Скафандр закреплён и рван шипит, елозит в костюме и разражёно что-то порыкивает.
Затем сам дракон одевается. Он приматывает штанину костюма рвана к своей здоровой ноге, к щиколотке. И вовремя.
Корабль вновь встряхивает. Слышны уже сильные хлопки, скрежет металла. А после совершенно неожиданно пропадает гравитация.
Нас резко впечатывает в потолок. И очень больно.
— Это точно взрыв, — говорит со стоном Мартин.
Каюта начинает сильно дрожать.
— Что это? — спрашиваю с лёгкой паникой в голосе.
Мартин притягивает меня к себе, прижимает всем телом к поверхности и говорит:
— Взрывная волна. Она распространяется сквозь металлические стены и потолки. Какая-то часть корабля, должно быть, взлетела на воздух.
Боже…
Мне становится просто дико-дико страшно.
Мартин стискивает меня в крепких-крепких объятиях, что, кажется, вот-вот расплющит меня. Хочу уже сказать ему, чтобы ослабил хватку, как вдруг происходит тотальный Армагеддон и мне становится понятно, зачем он так крепко держит меня. И если бы не Мартин… В общем, думаю, понятно.
Взрывная волна иной раз страшнее самого взрыва.
Нашу каюту просто разносит. В стене появляется разрыв более чем в два метра.
Меня с Мартином и рвана, которого дракон заранее примотал к себе «выплёвывает» наружу – в открытый космос.
Обычно в таких ситуациях люди и нелюди дико орут. Но у меня срабатывает иной инстинкт – пропадает всякий голос. Я открываю рот в беззвучном крике, и раздаётся лишь жалкое беспомощное хрипение.
Зато по связи скафандра слышу оглушающий рёв Закра.
— Ари, ты как? — тяжело дыша, спрашивает Мартин.
— Ннн… не зззнаю… — выдыхаю, заикаясь.
Нас уносит в космос. Далеко уносит.
— Кислорода хватит максимум на час, — сообщает дракон. — Постарайся делать неглубокие вдохи, хорошо? Я вижу наши корабли. Нас вытащат, Ари. Слышишь?
Я что-то невразумительное мычу.
Спасти нас надо ещё умудриться. Пока до нас долетит спасательная капсула, мы будем уже далеко…
Закрываю глаза и сама вцепляюсь в Мартина. Если уж и умирать, то хоть не одной. Как бы эгоистично это не звучало. Вот уж не думала, что моя смерть – это смерть от удушья. Кажется, это очень больно. Лучше, если начну задыхаться, сразу снять скафандр – смерть тогда будет мгновенной.
На этих безрадостных мыслях на нас падает что-то упругое.
— Это сеть для взятия астероидных образцов, — вдруг очень устало произносит Мартин. — Ари, всё кончилось. Мы сейчас будем на нашем корабле.
Мне бы обрадоваться, что-то сказать, закричать, но меня сковало что-то изнутри, будто цементов кто-то залил. Какое-то равнодушие разлилось. Я лишь смотрю на удаляющийся от нас корабль селтов и вижу, что от него ничего не осталось, кроме раскалённой массы железа, пропадающей в пространстве газового облака. Там остались не только проклятые селты, но и соуты и кассы. Они погибли. Быть может, они погибли ещё раньше. Я не знаю. Я уже ничего не знаю. Я просто устала. Как же я устала…
⅏
⸎ АРИАННА ⸎
У меня всё отмирает, тугой узел развязывается и душа птицей бьётся в груди, когда вижу своего адмирала, своего дракона, своего любимого мужчину.
Вижу его осунувшееся и побледневшее лицо, покрытое чешуйками. Его взгляд – горячечный, усталый и какой-то одержимый. Его волосы… Боже… Его роскошные волосы цвета каштана теперь покрыты сединой! Словно кто-то взял кисть и серебряной краской щедро облил голову моего Рикарада.
У меня перехватывает дыхание, пульс гулкими, тугими и сильными ударами колотит в груди, в горле, в висках и везде сразу, затмевая сознание, и я не могу из себя выдавить ни слова.
Он сам с меня снимает селтовский костюм и скафандр. Я вижу, как дрожат его руки. Как бешено изучает меня его потемневший взгляд.
Меня саму колотит, бьёт сильная дрожь.
Сознание отмечает у меня шок и откат. Но мысль быстро улетучивается.
Я слышу, как вокруг меня разливается неясный шум. Не сразу понимаю, что за звук исходит, откуда или от кого. Какой-то скулёж, вой… А потом понимаю, что это я вою. И слёзы льются как никогда в жизни. Чёртов водопад слёз обрушивается на моего адмирала.
Я вжимаюсь в него с таким диким отчаянием, будто пытаюсь врасти в него, влезть ему под кожу и навсегда остаться с ним, чтобы ни на шаг, ни на вдох от него…
— Ари… — его шёпот хриплый, наждачный, но для меня он звучит как райская музыка. — Любимая…
— Как же ты… долго… — реву во всю силу лёгких. И не могу остановиться. Никак не могу.
И Рик уносит меня от всех любопытных, сочувствующих глаз. Уносит и укладывает меня в кровать, как маленькую. Ложится рядом и обнимает, укрывая своим телом. Держит меня крепко, целует мои волосы, гладит меня, ловит губами мои слёзы, кажется, и сам плачет…
