Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
Правда, Константин старался каждый день бывать на тренировках и занятиях, контролировать ситуацию. И понимал, что об успехах говорить рано. Но, по крайней мере, ни одного пьяного или обколотого среди братвы замечено пока не было.
Группа разведки тем временем поделила между собой направления работы и приступила к активному сбору информации. На первом же совещании решено было Стаса Маленького, которого назвали так, чтобы отличать от Стаса Иконкина, верзилы почти двухметрового роста, поселить в Фокине как переехавшего из Москвы.
Он должен был стать резидентом в стане наиболее сильного сейчас противника среди соседних группировок. Панфилов понимал, что в саму группировку Стасу Маленькому внедриться не удастся, поскольку он не только блатным не был, но и в зону не ходил, фокинцы его на пушечный выстрел не подпустят. А вот внешнее наблюдение он вполне может вести, информацию собирать о членах группы, искать слабые места, а со временем, глядишь, и завербовать кого-то из фокинцев удастся, подкупить или еще как-то…
Через день Стас Маленький уже снимал небольшую квартиру в Фокине и сразу же устроился работать шофером на фокинскую автобазу.
Рослому, широкоплечему Степану дали задание устроиться в запрудненскую ментовку. После того как Константин рассказал своим новым товарищам о нравах, которые царят в Запрудненском ОВД, и о методах, используемых полковником Сапроновым, ни у кого из них не осталось сомнений, что этот клоповник нужно раздавить, но сделать все с умом и не подставляясь.
Сорокалетнего Сергея, бывшего командира взвода разведки, Константин предложил оставить в Запрудном для координации и контроля за текущей ситуацией. Поддержали его единогласно.
Сам он занялся поисками братьев Матукаевых, пожалуй, наиболее сложным заданием из всех остальных.
Реальнее всего было выйти на них через телевизионную компанию, контроль над которой они захватили силой и обманом, убрав из нее человека, имевшего с Панфиловым деловые контакты и договоренности о покупке контрольного пакета акций, и посадили своего, стучавшего им обо всех, кто приходил в офис компании от имени и по поручению Константина Панфилова.
Но сам Константин туда не пошел. Телекомпанию посетил Сергей. А двое ребят из «Витязя» его страховали и вообще были на подхвате.
Назвавшись продюсером съемочной группы каскадеров, Сергей предложил директору телекомпании финансировать съемки российского боевика-телесериала, взяв на себя обеспечение группы съемочной аппаратурой. Выслушав его вежливый отказ, он спокойно удалился, изображая искреннее разочарование в возможностях телекомпании.
А в расположенной неподалеку однокомнатной квартирке, которую накануне сняли по его распоряжению ребята из «Витязя», заработала приемная аппаратура. «Жучок», установленный Сергеем под крышкой стола директора, передавал все, что говорилось в его кабинете.
Ждать пришлось трое суток. На четвертые в кабинет директора заявился человек, говоривший по-русски с заметным кавказским акцентом, угрожал директору Николаю Павлову, требовал какие-то учредительные документы и проценты по какому-то кредиту.
Разговор записали и сообщили об этом визите в Запрудный Сергею и Константину. А один из «витязей» проводил кавказца до шикарного особняка в районе Таганки, рядом с Садовым кольцом, с его внешней стороны, на Краснохолмской набережной.
Особнячок скрывал от посторонних глаз двухметровый железобетонный забор, а металлические ворота открывали, чтобы пропустить джип «Чероки», на котором ехал кавказец, двое автоматчиков с черными бородами.
Забравшись на крышу стоящего на улице Народной шестнадцатиэтажного жилого дома, «витязь» по имени Олег, вооруженный хорошим «телевиком», смог за двое суток наблюдения разобраться не только в системе охраны особнячка, но и снять садящегося в «Мерседес» человека с ярко выраженной кавказской внешностью, который держался со всеми остальными подчеркнуто свысока.
А второй из «витязей», обойдя несколько соседних домов, выспросил у пенсионерок, сутками торчащих на лавочках и на лоджиях, что живут в особняке дагестанцы, что «бандюги они», что раз в два дня приезжает в особнячок фургон с продуктами, таскают ящиками.
Удалось также установить, что женщин в особнячке нет, только проституток привозят… Но уж этих-то регулярно, почти каждый день. Что за дагестанцы, чем именно занимаются, никто не знал, старушки только ухмылялись и повторяли одно и то же, – «бандюги они».
Некоторую ясность внесла некая пьяная личность, обнаруженная «витязем» Олегом в подвале той самой шестнадцатиэтажки, с крыши которой он делал снимки.
Личность, как выяснилось, умудрилась однажды попасть во двор особняка. Когда с полной сумкой пустых бутылок, она добиралась до родимого подвала с Новоспасского пруда, где занималась сбором пустой тары и в поисках надежной опоры держалась за железобетонный забор, то около железных ворот была остановлена каким-то «абреком», как с презрением выразилась личность, и грубо, за шиворот, уволочена во двор.
Затем ей, личности, дали пинка, чем смертельно оскорбили ее человеческое достоинство и заставили убираться, как какую-нибудь последнюю уборщицу, в каком-то «сарае» рядом с воротами, в котором стоял такой бардак, что по сравнению с ним подвал, где личность обитает уже второй месяц и ни разу еще не подметала, потому, что она личность, а не уборщица какая-нибудь, так вот, – этот подвал показался бы стерильным помещением.
В «сарае», как вспомнила, сильно напрягшись, пьяная личность, она подмела и вымыла полы в двух комнатах, в одной из которых было восемь топчанов, как в казарме, а во второй – какие-то шкафы.
Один из «абреков», отпихнув ногой возящегося с веником мужика, открыл такой шкаф и поставил туда свой автомат, после чего шкаф закрыл на замок.
Ясно было, что это что-то вроде караулки у «бандюг-дагестанцев». Но пьяная личность, которая через полчаса общения с Олегом вспомнила, что зовут ее саму – Семен Васильевич и что была она когда-то доцентом и кандидатом наук, правда, не помнит, каких, поведала Олегу еще один интересный факт.
Между собой «абреки» разговаривали на своей тарабарщине, но, когда Семен Васильевич спросил у одного из них, нельзя ли ему забрать мешок с пустыми бутылками, целую батарею которых он вытащил из-под топчанов, они перешли на русский, и один из них сказал другому, что пусть, мол, забирает и убирается оттуда поскорее. А то, если, мол, не приведи аллах (так и сказал: «Не приведи, аллах!»), вернется Руслан, он им уши отрежет с головами вместе, если узнает, что они не сами в караулке убирались, как он приказал, а какого-то пьяного русского мужика заставили.
Семен Васильевич все эту историю очень хорошо запомнил, потому что он сначала от смертельной обиды просто-таки протрезвел окончательно, когда его пинком наградили, а потом обрадовался смертельно, потому что мешок с бутылками ему забрать все же разрешили. Правда, еще один пинок дали, когда он из ворот выходил.
Вручив Семену Васильевичу в качестве гонорара бутылку «Анапы», Олег тут же сообщил добытые им сведения в Запрудный.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
