"Если бы", — подумалось мне, но вслух я сказал другое: — Рассказывай дальше.
Сирин снова оживился, огляделся по сторонам, протянул было руку к большой склянке с мышами, но передумал и ограничился жуком, похожим на огромного таракана. Колдун вытащил пробку из крышки, сунул насекомое и быстро закупорил сосуд. Жук даже не успел коснуться дна, как паутина выгнулась ему навстречу, словно под напором ветра, и спеленала добычу! На дно упал шевелящийся кокон, который буквально на глазах ужался до размера фасолины, после чего взорвался, оставив в воздухе темное облачко праха.
…!
Я медленно распрямился и посмотрел в упор на чокнутого колдуна:
— Агаи, дай-ка левую руку.
Тот удивленно моргнул, недоумевая, какая муха меня укусила, но приказ выполнил беспрекословно. Я задрал рукав, убедился, что руны клятвы на верность остались на месте, и поинтересовался:
— Не подскажешь, как мы сами рядом с этой мерзостью выживем?
Губы сирин тут же растянула самоуверенная ухмылка:
— Эта паутина — результат самого первого эксперимента. В Азале ее, конечно, использовать нельзя, зато если скатать в кокон и заключить его в стеклянные колбы…
Стекло? Коконы? Демон меня раздери… А ведь мальчишка прав! Достаточно докинуть их до противника или рассыпать при отступлении в коридорах… Великолепно, просто великолепно!
Теперь уже я довольно осклабился:
— Сделаешь мне штук пять.
Сирин тут же перестал улыбаться:
— Придется подождать, пока я подберу более совершенный материал для футляра. Стекло слишком хрупкое. Представляешь, что произойдет, если оно треснет в руках или карманах?
И тут же, явно желая уйти от назревающего спора, результат которого был известен заранее, ткнул пальцем в другой сосуд:
— А это подарок для тех, кто приземлится на крыши!
В склянке лежал брат-близнец первого куска сланца, на котором поблескивало "кружево" еще одной ловушки.
Колдун проделал точно такой же фокус что и с предыдущей паутиной, скормив ей еще одного жука. На этот раз шелковистая сеть свернулась лишь в тот момент, когда насекомое коснулось ее всеми лапами. Итоговый результат тоже оказался иным — паутина не рассыпалась в прах, а почти сразу снова развернулась, оставив на камне жесткие надкрылья и колючие лапки жука.
— С более крупным противником она точно так же расправится? — заинтересованно уставился на останки Рис.
Это были его первые слова, после стычки с вампиром.
— Нет, — помотал колдун головой, — переварить человеческие тела быстро не получится.
— А как насчет остального? — продолжил любопытствовать Лаланн. — Что станет с костями? Переварит или тоже выплюнет?
Маг застыл с полураскрытым ртом и неуверенно вымолвил:
— Скорее всего, костная ткань останется.
Я представил, как сыплются очищенные кровожадным заклинанием мослы на головы выживших, и не удержался от смешка — воистину достойный города нежити салют!
— Ну и чувство юмора у тебя, — недовольно проворчал сирин. — Нашел, над чем потешаться.
Я только отмахнулся:
— Давай, показывай дальше!
Следующими на очереди оказались болты, снаряды и стрелы. Алхимик и маг решили использовать все возможности нового заклинания.
— Сколько ты сможешь сделать таких снарядов? — спросил Рис, покачивая в ладони круглый шар и примеряясь к его весу.
Сирин вздохнул:
— Немного. Для основы заклинания требуется очень тонкая и эластичная нить. Его светлость пожертвовал на эксперименты коллекцию насекомых. Там я нашел три кокона Кавалера теней — бабочки, что живет в лесах у Южного океана. Эти нити из них. Они на удивление прочны, отлично плетутся, и, самое главное, на них прекрасно накладывается заклинание! Остальные экземпляры, к сожалению, не подошли. У них оказались или слишком ломкие, непрочные нити, или такие, которые толком не держат колдовство. А чаще и то, и другое.
— В следующий раз доверху забью трюм корабля этими коконами. А еще лучше, вывезу самих бабочек и разведу их у себя, — раздался за нашими спинами голос князя.
— А как быть с остальными крышами? Раз на всех ловушек не хватит… — мрачно поинтересовался Рис, явно не разделявший оптимизма правителя нежити.
— Ну, я работаю кое над чем, — кивнул Агаи на большую колбу, содержимое которой показалось мне смутно знакомым. Ее наполняла сероватая, полупрозрачная масса очень похожая на кисель.
Я вытащил пробку из колбы, желая понюхать содержимое, но вовремя опомнился и предпочел за благо уточнить:
— Пары не ядовиты?
Алхимик и маг одновременно кивнули, притом в глазах правителя нежити явно мелькнула насмешка.
Я осторожно поднес сосуд к носу. Рот тут же наполнился слюной: кисловатый запах дрожжей и овсяной каши напомнил мне, что завтрака еще не было.
Точно! Кисель!
— Агаи, ты решил накормить наших противников? Думаешь, сытыми они хуже воюют?
— Нет, размышляю о том, как сделать, чтобы кисель не протухал и не высыхал, — не заметил издевки сирин и пояснил: — Понимаешь, наши во… воины си… воины пророчицы будут босыми. Даже если они спустятся с неба в доспехах, это всего лишь иллюзия. А у его светлости есть в кладовой яд, способный проникать сквозь кожу.
Вот тут я понял, почему веселился вампир.
— Агаи, ты хочешь намазать кисель на крыши?
— Да, а что? — недоуменно моргнул юнец.
Вместо ответа я предпочел задать вопрос. Притом адресовался он хозяину замка.
— Андру, кажется, я видел в Азале воробьев. Мне ведь не померещилось?
— Еще у нас водятся голуби, а весной и осенью на крышах отдыхают перелетные птицы, — с самым серьезным видом подтвердил Андру. — Мух, жуков и прочую крылатую живность тоже стоит принять в расчет.
— Я же хотел как лучше, — обиделся маг на наши ухмылки.
— Да уж… крыши, облепленные смердящими птичьими тушками — самое подходящее украшение для столицы нежити. Глянет сверху враг на все это великолепие и передумает нападать. На кой ему будет нужен такой вонючий город, — рассмеялся я и предложил: — Но изобретение достойное, да. Когда-нибудь продашь его с выгодой некромантам. Им пригодится для создания летучих монстров.
Конечно, я сказал это в шутку. Вот только восприняли ее всерьез.
— А вы можете поднять умертвие из птицы? — прищурился князь.
Пришла моя очередь пожимать плечами:
— А что, у животных есть душа для призвания?
— Сейчас проверим! — заблестели глаза у вампира, и он исчез с быстротою ветра, а вернулся уже с зажатым подмышкой чучелом и звериным остовом на подставке.
