закрывшись от всего.
— Вам известна ситуация в Хриллингуре. Не будем про прошлое. Из него мудрые люди извлекают уроки. Вам бы не хотелось, чтобы Хриллингур изменился, оставив самое лучшее?
— Возможно…, — он сделал паузу. — Возможно, меня устраивает то, что мы имеем сейчас. Зачем гнаться за иллюзией?
— Я плохо знаю юг, — Стефан тщательно продумывал каждое слово, будто ступал между коварных ловушек. — К сожалению. Но за несколько дней, что я был на свободе, — он улыбнулся. — Я увидел, что жизнь в Хриллингуре рассыпается, этот мир умирает в том виде, как он есть. Долго существовать в таких условиях…
— Хриллингур живёт так столетия.
— А Эльсвер? Я думаю, вы хорошо его знаете. Ему будет мало власти. Он не остановится на магах или подданных, — отслеживая, как каждая фраза отражается в суровых глазах Гри, маг нащупал ниточку.
После слов о Риннах и власти, закрытый, молчаливый вожак клана досадливо и презрительно скривился.
— Этим всегда мало, — эмоции пробили брешь в южанине. — Говорил брату не связываться с Риннами. Не к лицу это Ду`Гри. Но он точно безумец упивался вседозволенностью и удовольствиями. За что и поплатился.
— Ринны уничтожают Хриллингур, — спокойно добавил Фолганд. — Уничтожат и другие кланы. Это вопрос времени.
— Знаю, — вожак хмуро смотрел в сторону. — Эльсвер и не собирался проводить расследование по убийству?
— Как видите.
— Я так и думал. И что вы хотите от моего рода?
Стефан кратко изложил вождю свои идеи. Эльсвер должен заплатить за преступления. Рода и слуги, участвовавшие в них так же. В Хриллингур необходимо вернуть закон земель Фолганда одинаковый для всех. Так будет безопаснее для существования остальных кланов. Гри обещал помочь людьми. Они почти попрощались, когда вожак рода задумался о чём-то и сказал:
— Опасайтесь Эльсвера. Магов он люто ненавидит, но использовать магию не гнушается.
— Как использует?
— Я уверен, что Эльсвер которого я знал, как старика, и этот Эльсвер — один человек. Он нашёл способ продлить себе жизнь и подкармливает своих подпевал вроде Уинков и Кадегеров. Расплачиваясь с ними этим…средством. Он и мне предлагал, намекал, что может поставить мне какие-то чудесные плоды.
— Взамен чего? — Стефан внутренне улыбнулся, сон его быстро разъяснился.
— Присоединиться к похищению вашей дочери, милорд, — Гри говорил обыденным тоном и, похоже, не испытывал никаких чувств.
— Благодарю, что отказались, — Фолганд постарался сдержать язвительность.
— И он хотел людей Гри для отлова магов, но и в этом я отказал. Гри не занимаются такими вещами.
После этого он все-таки ушёл, оставив Стефана вполне довольным результатами беседы. Переделать южан Фолганды не смогут, но воспользоваться помощью, чтобы переделать сам Юг, затея не безнадёжная. Агент вернулся к решётке.
— Вам что-нибудь нужно, милорд?
— Свободу и нормальную ванну, — улыбка коснулась губ Фолганда.
Парень развёл руками, мол, не в моей власти, уж простите. Быстро пробежав мысленно по основным пунктам плана, Стефан спросил:
— Кто-то из агентов или верных людей может свободно ходить в подземелье? Мы должны найти место, где содержат мага Гостара. Я часто слышу ночами бормотание. Это должно быть рядом.
— Попробуем.
Чем нравился Стефану агент — для него не существовало ничего невозможного, он был готов пробовать разные варианты и оставался спокойным при любых обстоятельствах. Они обговорили некоторые детали дела.
— Малат придёт завтра утром.
— Лишь бы не вместе с Эльсвером, — маг подумал, что такая встреча была бы не кстати.
— Говорят Ринн собирает большой отряд и уходит в лес.
Плечи Стефана опустились, за всеми делами угасли эмоции от произошедшего, а ведь Эльсвер теперь знает, где искать Дариона. Южная провинция слишком мала, чтобы потратить на это много времени. А если он подключит мага, который наверняка знает об убежище, то Ри очень скоро окажется в руках клана. Дело снова показалось Стефану безнадёжным. Поднялась злость на собственную беспомощность. Вместо защиты родных он сидит здесь и сам нуждается в помощи. Не привык Фолганд к такому положению вещей.
Ночь Стефан провёл тревожно. Его мучили раны, дурные мысли и необходимость учесть все тонкости дела, не потерять что-то важное. К утру он решил, что агенты должны предупредить и магов-рабов. Сил у них не много после подвалов знати и условий, в которых их содержат, но чем больше людей поднимется, тем вероятнее успех. Насколько понял Фолганд из записей и отчётов — настоящих, явных рабов сейчас не было много. Исчезло магов в несколько раз больше. Где пропавшие маги, никто не знал. Стефан устал, но понимал, что сил ему понадобиться не мало.
Утром агент привёл молодого главу Малата. Стефан как раз решил освежиться, снял камзол с рубахой и с наслаждением заснул разгорячённую после бессонной ночи голову в бочку с водой, сохраняющей прохладу в глубоком подземелье. Увидев мага, Малат отшатнулся от решётки так же, как и госпожа Ридена в своё время.
— Мерзавцы! — он старался говорить тихо, но не сдержал эмоций.
Стефану пришлось накинуть камзол прямо на мокрое тело. Вожака он рассматривал с удивлением. На Совете пяти ветвей Малат показался ему надменным и избалованным мальчиком, но сейчас от презрительной гримасы не осталось и следа. На мага с сочувствием смотрел приятный молодой человек. В его очень тёмных глазах было нечто такое, что заинтересовало Стефана. Несмотря на возраст за Малатом стояла история. Не множество событий и долгие годы, как это было с Эльсвером, а что-то изменившее юного вождя. В глазах сына маг видел подобное.
— Прошу извинить за мой вид, — улыбнулся Стефан. — У Риннов вчера был плохой день.
Малат покачал головой, его тёмные глаза вспыхнули яростью при упоминании Риннов.
— Хотел бы я увидеть Эльсвера в таком положении.
— Вероятно, — Фолганд встал ближе, чтобы говорить тихо. — Вероятно, мы можем помочь друг другу. Вы знаете, кто такой маг Гостар?
Пальцы юного вождя, спокойно лежавшие на прутьях решётки, с силой сжали железо. Он жадно смотрел на мага, пытаясь понять, откуда тот знает.
— Даже рабы на юге рассказывают историю про мага Гостара, который сошёл с ума и помогает Риннам-изуверам, — реакция Малата была понятна Стефану.
— После похищения прежнего вождя, наказанного за свои преступления, единственным мужчиной в клане остался я. Никто не думал, что так получится. Ожидали, что у дяди будут сыновья. Отец погиб сразу после моего рождения. Меня стали
