– Я не мог! – он обернулся к ней резко, так что волосы отлетели с лица. – Айна, я не мог! Я пытался... Боги свидетели, сколько раз я пытался! Но у меня получалось так скверно...
Айна сглотнула, стиснув челюсти. Ей не хотелось разреветься прямо сейчас.
– Ты... ты много чего не умеешь, Лиан. Тебе нужен учитель. Наставник, про которого говорила еще мать Лаэта. Помнишь ее? Если бы не сбежал тогда... все было бы по-другому! Тебе нужно учиться, развивать свой дар! Огранять его, а не сидеть тут в глуши с глупыми девками, которым от тебя надо только одно!..
Угли в очаге вдруг полыхнули ярким пламенем, которое взвилось до самой трубы.
– Проклятье! – прошептал Лиан, хватаясь руками за голову. – Айна... Ведь ты ничего обо мне не знаешь... Не говори так, пожалуйста!
Гнев на его лице сменился отчаянием. Огонь в очаге исчез, будто его и не было вовсе.
– Ну так расскажи, – тихо ответила Айна. – То, что можешь, рассказать...
Он был прав – она не знала о нем н и ч е г о.
Прошлое осталось в прошлом, а этот молодой парень с лицом небесного посланника и слепым взглядом, режущим все вокруг, как кинжал, был ей совершенно незнаком.
Айна вдруг с ужасом поняла, что тот, кого она так искала, не вернется в ее жизнь уже никогда.
Того мальчика с теплыми ладонями, который умолял ее быть рядом, больше нет. Она и навсегда потеряла его там, в Золотой Гавани десять лет назад. Точно так же, как Фарр потерял ее саму среди холодных пустошей Герны.
Ее ярость тоже исчезла, уступив место звонкой пустоте и усталости. Айна вспомнила, что встала почти засветло и с тоской подумала о своем уютном фургоне, который остался на постоялом дворе. Высокое летнее солнце еще не закатилось за горизонт, но кухню давно уже наполнили сумерки.
– Идем наверх, – сказал Лиан, взяв ее за руку. – Там есть постель, ты сможешь отдохнуть. Идем... Если ты и правда никуда не уедешь, все разговоры подождут до завтра.
Старые ступени нещадно скрипели, когда они поднимались по лестнице – Лиан впереди, а Айна за ним. Совсем как тогда, целую жизнь назад, когда он вел ее в ту роскошную комнату с настоящими простынями, кроватью и даже ванной. И как тогда он крепко держал ее за руку, словно боялся, что она вдруг передумает и уйдет прочь.
Наверху Лиан подвел Айну к узкой деревянной коробке с соломенным тюфяком внутри, которая служила ему кроватью. Простынь тут была, но выглядела так, словно ее не меняли по меньшей мере пару месяцев. Впрочем, Айна уже едва держалась на ногах, и ей было совершенно все равно, на что падать. Она почти опустилась на тюфяк, когда Лиан извлек из какого-то сундука роскошное темное одеяло, сшитое из множества лоскутов.
– Давай-ка я брошу сюда вот это, – сказал он, быстро накрывая постель своей находкой. – Так уж точно будет лучше!
Айна кивнула.
Вспомнила, что он ничего не видит.
Хотела что-нибудь сказать в ответ, но вместо этого зевнула и молча забралась в кровать.
И правда, все слова подождут до завтра.
Прежде, чем провалиться в глубокий сон, она почувствовала, как мягкое, пахнущее душистыми травами полотнище осторожно ложится ей на плечи, укутывая целиком – словно сама летняя ночь накрыла ее своими объятиями.
Мальчика больше не было, но этот новый человек, занявший его место, по-прежнему значил для нее очень много.
Как и она для него.
6
Разбудило Айну нестерпимое желание найти уборную. Выбираясь из кровати, она с досадой подумала о том, что не догадалась заранее узнать, где тут находится это важное место. А искать его теперь в темноте – та еще морока... Ежась от ночной прохлады, которая столь явно ощущалась в этом старом сыром доме, Айна почти наощупь двинулась в сторону двери. Тараща глаза в ночной сумрак, она молила богов не расставлять на ее пути стулья и сундуки.
К счастью, далеко идти не пришлось – отхожее ведро обнаружилось прямо за дверью, в коридоре. Аккуратно прикрытое толстой деревянной крышкой, оно все равно источало характерный запах, который порадовал Айну как никогда.
Решив проблему, она тихо вернулась обратно в комнату, где жил Лиан. Ночью эта пещера казалась еще мрачнее, чем днем... Лунный свет с трудом пробивался сквозь мутные, давно не мытые стекла высокого узкого окна и едва позволял разглядеть куда идти, чтоб не налететь на кресло или скамью.
Что ж... Лиану не нужен был свет. Уже давно.
«Поутру вымою это окно, – подумала Айна, медленно пробираясь к тому углу, в котором стояла кровать. – Кто-то же должен это сделать...»
Она полагала, что Лиан нашел себе место для ночлега в соседней комнате, но, проходя мимо очага, увидела неясные очертания человеческой фигуры на полу. Присмотревшись, Айна убедилась, что это и в самом деле он – Лиан спал, свернувшись клубком на огромной медвежьей шкуре, которая покрывала пол у камина. Светлые волосы отчетливо были видны на темном мехе.
Повинуясь внезапному порыву, Айна подошла ближе и тихо опустилась на шкуру рядом со спящим. В неясном сумраке она с трудом могла разглядеть черты его лица и потому особенно злилась на немытые окна. Почему-то ей было важно видеть Лиана даже ночью. Особенно ночью – в те часы, когда люди не в силах контролировать выражение своего лица и выглядят именно такими, какими являются на самом деле. Айне мучительно хотелось отыскать что-то в этих плотно сомкнутых глазах и упрямо сжатых губах... Возможно, следы прежнего Лиана, которого она знала много лет назад. Или доказательство того, что ее приезд случился не слишком поздно.
Она занесла руку, чтобы дотронуться до светлых прядей, как всегда упавших на его лицо, и тут же опустила, испугавшись, что потревожит чужой сон.
Ей все еще казалось невозможным чудом просто быть рядом с ним.
Но ведь вот он.
Здесь.
Живой. Настоящий. Теплый.
Даже не прикасаясь к Лиану, Айна ощущала исходящее от него тепло. И от этого ощущения сердце ее наполнялось летучей радостью, которую нельзя выразить вслух и даже внутри себя назвать невозможно.
«Как хорошо, что ты есть, – думала Айна, глядя на спящего рядом с ней человека. – Что ты жив. И что я нашла тебя... Наконец-то нашла. Теперь и дальше жить можно».
Также беззвучно она встала с пола и вернулась в свою постель, с головой завернулась в одеяло и снова провалилась в сон.
Айна очень надеялась проснуться пораньше, чтобы с самого утра вернуться за своим фургоном и лошадьми, а потом уже наконец выслушать спокойно историю Лиана, но, когда она вновь разлепила глаза, за мутным окном уже ярко светило солнце. И судя по этому свету, стояло оно высоко. Гораздо выше, чем дОлжно.
И бежать куда-то совсем не хотелось.
Айна сладко потянулась в своей постели и вновь закрыла глаза, позволяя сладкой полудреме еще немного покачать ее в своих нежных ладонях. Откуда-то из глубины дома доносились звуки брякающей посуды и глухой перестук, как будто кто-то с размаху отбивал об стол крутое тесто. Это были хорошие звуки, такие спокойные и наполняющие хмурое жилье Лиана дыханием обычной, нормальной жизни.
