— Ты мне это хотел сказать?
— Песочные замки, Тенесси, — парень сел, загрёб сухой песок пятернёй и пропустил его сквозь пальцы, — строения недолговечные. Что ты можешь предложить Нику? Ты сидишь среди нудистов и боишься расстаться с трусами. Ты ненадёжный причал, пришвартовываться к тебе всё равно что «Титаник» к ветке кипариса привязать. Думаешь, если Ник постоянно возбуждён, то трахаться — высшая цель его жизни? Достаточно ему вовремя отдаться — и накал проблемы снижается?
— Почему ты так разговариваешь со мной?
— Ты появилась и убила всё, чего мы достигли с ним за много лет работы просто ради своей прихоти. Он многого себя лишил, его организм вымотан, как и психика. Ты это вообще не учитывала. Однолюб, Тенесси, это не милый романтик. Это тиран и диктатор, лютый собственник. Как он тебя называет? «Моя», «маленькая», «девочка»? Думаешь, ты его любишь, он тебя любит — и это залог счастья? Чем ты можешь поддержать его? Шампуни от похоти ты вряд ли умеешь создавать. Так что ты можешь дать ему, если даже трусы снять среди таких же голых не можешь?
Каждое его слово било наотмашь. Выдуманная романтическая поездка с любимым превратилась в борьбу за себя. Оперативка в конференц-зале, банкет, теперь вот этот пляж — всё вместо приятного времяпровождения стало настоящим испытанием. Я терялась всё сильнее, а поддержки в Никите не находила. Он занимался делами, а потом возвращался в гостиницу и просто меня трахал.
И Джейк прав: я не профессионал в ароматерапии — это то, что я с удовольствием исправлю; я не светская львица — но со временем профессионализм поможет чувствовать себя увереннее. Он не просил ни о чём таком, чего бы уже не сделали окружавшие меня на пляже люди и он сам. Он лежал рядом голый и контролировал эрекцию. А я… овца в волчьей стае, и продолжала цепляться за своё руно, не желая понимать, что не трогают — своих. Пусть с куцым хвостом и пятой лапой, но нужно стать волчицей.
Нужно сделать первый шаг.
Просунула пальцы под кружевную резинку и всё же сняла трусики. Но по ощущениям — сдёрнула с себя кожу. Джейк снова откинулся на спину и прикрыл глаза рукой. А я напряжённо переводила взгляд с одного нудиста на другого и постепенно успокаивалась — на меня обращали внимание ничуть не больше, чем на остальных. Ну, может, чуточку больше, потому что женщин здесь было меньше.
Через несколько минут я устала сидеть без движения, заелозила. Мой, казалось, задремавший спутник вдруг сел и тут же встал, и его пах оказался на уровне моего лица. Я отвела взгляд, а он молча куда-то пошёл. Я вскочила и схватила его за руку:
— Ты куда? А Ник?
— Искупаться хочу. Пойдём, если одна боишься.
— Я… не могу.
— Тогда сиди.
Он вырвал руку и отвернулся, уверенно зашагав к воде. Я заметалась взглядом от него к вещам, снова посмотрела на его крепкую спину и ягодицы, увидела краем зрения, как поднимается, глядя на меня, какой-то парень, и рванулась следом за Джейкобом — оставаться одна боялась больше, чем пройти эти десять метров голой между людей. Почти догнала его у кромки воды, когда тот, кто встал, заступил мне дорогу. Я встретилась с ним взглядом, и у меня подкосились ноги.
— Сэм?!.
— Неська…
Глава 29. Тяжёлое обещание
— Ты просто не умеешь её готовить. Пообещай себе кое-что…
— Себе? Обещаю.
— Приготовь самое любимое на живом огне.
Его взгляд ожидаемо упал тяжёлым камнем мне в промежность. Я вздрогнула и еле поборола желание прикрыться руками. Бросила взгляд на Джейкоба. Он стоял ко мне лицом по колени в океане, расставив ноги чуть шире плеч и положив руки на бёдра большими пальцами вперёд, будто сунул их за шлёвки брюк. Индеец выглядел открытым и расслабленным, и я уже знала, насколько его вид обманчив, но словно откуда-то извне пришло понимание, что если Сэм позволит себе что-то лишнее, Джейкоб защитит меня, хотя вряд ли с радостью. Я вообще ему, похоже, не слишком нравилась.
Перевела взгляд на Сэма, и неожиданно с глаз будто пыль смахнули. Моргнула, думая, что это ощущение пропадёт, но нет, даже звуки стали отчётливее, а краски окружающего мира будто освежились.
Я вдруг успокоилась, будто кто накрыл разум защитным покрывалом, и посмотрела на промежность парня — его член вставал, а под моим взглядом этот неуместный здесь процесс заметно ускорился. Сэм переступил с ноги на ногу, прикрыл возбуждение рукой — ему явно было неловко, а мне… вдруг стало всё равно. Нечего было сказать бывшему, и я уже собиралась пойти к индейцу, но там, где он только что стоял, уже никого не оказалось. Поискала его глазами, но не нашла его и снова повернулась к Сэму. Холодно окинула его взглядом, и рука сама воткнулась в бок, а вес переместился на одну ногу, давая возможность второй ступнёй топнуть по песку, в потом и зарыться в него пальцами.
Я бы вся зарылась от насмешливого взгляда бывшего, но подбородок против воли сам вскинулся выше, а глаза зло и настороженно прищурились. Сознание будто раздвоилось: одна часть чуть ли не билась в истерике, а вторая закипала и требовала реванша. И эти эмоции оказались сильнее страха нового унижения. Да и защитный жест Сэма — в родном Вудлейке он вряд ли бы прикрылся рукой — обнажил его беззащитность, а явно появившееся желание, когда он посмотрел на мой клитор, придало уверенности в себе. Эти его реакции удивили.
— Хочешь меня? — насмешливо опустила выразительный взгляд на его ладонь, прикрывшую пах. — С чего бы это? — адресовала вопрос и себе тоже — с чего бы это я так разухарилась?
Улыбнулась снисходительно, вернув вопросительный взгляд на его лицо.
— Видел тебя по телеку.
— А-а-а, во-от оно что-о… — понимающе протянула и поджала губы.
— Что? — презрительно циркнул в сторону слюной Сэм.
— Тебя всегда привлекали богатенькие девочки…
— Что-о-о?! — возмущенно оскалился бывший. — Прошлась с миллиардером под ручку и решила, что сама чего-то стоишь? Ты без него всё та же курица! — он расхохотался.
А меня будто иглой прошило — он прав, я всё то же пустое место. И деньги Никиты не сделали меня достойнее, я всё та же Несси из небольшого городишки. И наш договор — ничуть не меньшее унижение. Никита выполнил всё до последнего пункта.
Эти мысли пронеслись ракетой и сбили непривычный для меня уверенный настрой. Но я взяла себя в руки, хоть лицо и застыло маской, а губы свело судорогой.
— Ты сам признал, что стою, — парировала как могла спокойно, снова выразительно, но теперь медленно скользя взглядом по поджарому телу бывшего к его члену, который уже невозможно было прикрыть рукой — он встал. На меня.
— Ты хочешь меня… — ошеломлённо прошелестела, хлопнув ресницами.
А чудо чудное никак на парня не среагировало. Разве что наоборот — клитор словно сжался, прячась и не желая возбуждать того, кто однажды высмеял и унизил прилюдно. Ярость вновь закипела, меня даже бросило в пот, а вот Сэма почему-то мелко трясло, его всего обсыпало мурашками, даже бёдра покрылись ими, а член качнулся в мою сторону.
