Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
Рован повернулся и увидел Майкла Макайви, который собирался вонзить ему меч в спину, пока внимание Рована было занято боем с его дядей.
У Рована не было времени думать, не было возможности решить, должен Майкл жить или умереть. Рован был вынужден развернуться и во время этого поворота пронзить Майкла мечом. Лезвие прошло через желудок, и младший Макайви рухнул на спину.
Рован неподвижно стоял над лежащим противником.
Глаза Майкла были открыты, из его рта медленно текла струйка крови. Майкл был мертв, и на его лице застыло изумление.
Рован быстро поднял взгляд от этого лица: он спешил увидеть, кто из отряда семьи Макайви нападет на него следующим. Но перед ним никого не было. Когда люди Макайви поняли, что не могут победить, они убежали с поля боя.
К нему подошел Брендан.
— Лорд Рован, это закончилось. Пора везти вашу леди домой.
— Да, — сказал Рован. — Домой.
Гвинет медленно проснулась. Ей казалось, что она лежит в глубокой темной пещере. Ощущения возвращались.
Слабый свет.
Что-то мягкое под ней.
Запах чистого белья.
Но она же умерла! Небесный мир не может пахнуть и быть на ощупь таким же, как земной!
Она попыталась шире открыть глаза. На ней были уже не лохмотья, а чистая, белая как снег сорочка. Она лежала на белоснежной, приятно пахнущей постели. На одну минуту все вокруг показалось ей белым туманом, и она моргнула, чтобы видеть ясней.
На нее внимательно смотрели два улыбающихся лица. Она снова моргнула.
Энни. И Лайза Даф.
— Ох! Иисусе милостивый, она проснулась! — закричала Энни, наклонилась вперед и обняла Гвинет, чуть не раздавив ее при этом своим большим животом. По лицу служанки текли слезы.
— Это правда. Лорд Рован, лорд Рован! — закричала Лайза.
И перед ней появился Рован. Его лицо было сурово, золотые волосы сверкали, а глаза сияли, как два волшебных голубых огня.
— Моя леди!
— Рован? — недоверчиво спросила она.
— Да, это я, любимая, — ответил он и сел рядом с ней.
Его пальцы ласкали ее ладонь. А потом Рован обнял ее нежно и так осторожно, словно она была хрупкой, как стекло.
— Этого не может быть! — прошептала она, и он отодвинулся.
Гвинет смотрела на него изумленная, растерянная и боялась, что все это только чудится ей перед смертью. Но белье было настоящее, и тепло, исходившее от его объятий, тоже.
— Она проснулась? Слава богу, наша леди снова с нами! — раздался еще один голос.
Голос Гевина.
— Хвала всем святым!
Гвинет увидела, что Томас тоже был в комнате. Рован быстро заговорил:
— Моя любимая, нам пришлось положить вместо тебя на костер труп. У нас не было времени сказать тебе об этом заранее. Ты должна была казаться мертвой, поэтому я напоил тебя снотворным. Прости меня за всю боль, которую я мог тебе причинить. Мне очень жаль.
— Но меня приговорили по закону!
— Как раз сейчас этот приговор отменяют.
— Макайви никогда не позволят этого, — сказала Гвинет и снова отодвинулась от Рована, чтобы взглянуть на него.
— Макайви больше нет, — негромко и жестко проговорил он.
— Но…
Он глубоко вздохнул:
— Мария отреклась от престола в пользу своего сына. Я думаю, что ее заставили. Перед отречением она распорядилась, чтобы наш брак был объявлен законным в Шотландии и чтобы Дэниел был признан нашим законным сыном. Джеймс, который теперь стал регентом, тоже подписался под обоими документами.
Гвинет беззвучно ахнула. Такие чудесные новости, хотя и приправленные печалью.
Но в эту минуту она могла только благодарить Бога за то, что жива.
Она крепко обняла своего любимого мужа.
— Ох, Рован! Я никогда не хотела сделать тебе больно. Я боялась… и я слышала…
Рован отодвинулся от нее, откинул назад ее волосы и коснулся нежно ее щеки. Гвинет испугалась, что не выдержит этого и потеряет сознание от радости и восторга…
— Я никогда даже не думал о другой жене, любимая. И я знаю, что ты кричала на меня только для того, чтобы заставить меня уйти.
Это уже слишком. Такого огромного счастья она не может вынести. А потом…
— Миледи, — начал Гевин и кашлянул, чтобы прочистить горло. — Кое-кто хочет увидеть вас, если только у вас достаточно сил.
Когда он шел к ее постели, Гвинет разглядела, что он был не один…
Она с изумлением смотрела на маленького человечка, которого он нес на руках. На мальчика, у которого были сияющие синие глаза и золотые, как солнце, волосы.
Мальчик посмотрел на нее настороженно, но с любопытством и спросил:
— Мама?
— Он теперь умеет и ходить, — произнес Рован, взял малыша у Гевина и усадил между собой и Гвинет.
Молодая мать долго смотрела на своего сына — на ребенка, который, как она думала, не узнает ее, а теперь наблюдал за ней с таким любопытством и ждал чего-то.
— Дэниел, — еле слышно шепнула она, потом перевела взгляд с него на Рована и вдруг расплакалась.
— Любимая, любимая, — стал успокаивать ее Рован, и она постаралась овладеть собой, чтобы Дэниел не заплакал.
— Я…
— Все хорошо, — прошептал Рован. — Все будет хорошо, — пообещал он и улыбнулся. — Будет, потому что я больше тебя не покину. Никогда. Я служил своей стране, и мы оба пожертвовали всем, что у нас есть, ради королевы, которую боготворили. Но теперь я понял, что Шотландия, которую я люблю, — здесь, на моих собственных землях и в моем сердце. Я понял, что не могу изменить других людей и, разумеется, не могу изменить мир. Поэтому… я всегда буду делать все, что смогу, если надо будет выступать в защиту королевы и ради мира и разума. Но больше я никогда не расстанусь с тобой.
Гвинет погладила волосы Дэниела, взглянула в глаза Ровану и улыбнулась, хотя ее глаза были влажными от слез.
— А я буду любить тебя всегда, — еле слышно прошептала она. — Всегда.
Судьба была добра к ним.
Даже великий проповедник Нокс разгневался, когда узнал, что в деле, касающемся человеческой души, подозреваемую допросили и осудили, исходя из политических интересов.
Священники Мартин и Донехью были арестованы и отданы под суд. Поэты того времени написали прекрасные стихи о том, как лорд Рован спас от гибели леди, свою жену. Положение супругов в Шотландии стало прочным, и их дому ничто не угрожало.
Беременность королевы Марии закончилась выкидышем, и яростный материнский инстинкт, который побудил ее отстаивать Босуэла, угас. Но народ — ее народ, когда-то так любивший свою красавицу королеву, — не мог простить ей, что считал ее соучастницей убийства, совершенного для того, чтобы она смогла стать женой своего любовника.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
