Я выдохнула, сжимая рукоятку кинжала.
Мы были настроены, а некоторые очень, что плохое дерьмовот-вот войдет в этот бар в Ukrainian Village.
Более того, никто не знал, что я была здесь, и у меня небыло моего телефона.
Телефон был у Адама, небольшое дерьмо, но крупная кучахорошего была бы достаточна для меня сейчас.(?)
Я старалась замедлить стук сердца и сдержать по-серебрениеглаз.
Я не хотел застрять в задней части бара, где нет выхода.
Я чувствовала себя, глупой героиней в фильме ужасов, охотноидущей в логово льва без телефона или меча, теперь попала в семейную ссорумежду Апексом и его братом.
Подстраховка, поняла я, была моей единственной ставкой.
Я должна связаться с Люком или Этаном - или даже Ионом - исообщить, что Адам пытался захватить нас.
"У тебя есть телефон?"
"В баре" ответил Гейб.
Когда мы поглядели на красную кожаную дверь, которая вела вбар, готовясь к движению, в порадной двери зазвонил звонок.
“Он вернулся,” сказал Габриэль
Не смотря на мои усилия сдержаться, мои клыки удлинялись исеребрились глаза.
Кровь начала мчаться через мои вены и мое тело было готово кборьбе.
"Сир?" позвал Ник.
“Пожалуйста?”
Габриэль двинулся к Нику, поместил руки позади головы, и прижал губы ко лбуНика.
Он шептал что-то, что я не могла услышать, но слова былитихо и искренне произнесены.
Тогда Габриэль оглянулся на меня, как будто мое присутствиезатрагивало любой ответ, который он собирался дать просьбе Ника.
"Изменись," сказал он " и сделай это быстро.
Я не знаю сколько у нас времени."
Ник закрыл глаза в облегчении и начал медленный процесс изсвоего положения.
"Никто из вампиров в жизни не видел этого," сказалГабриэль хриплым голосом.
Я позволяю это сейчас, так как один из нас толкает на это.
Но ты ничего не видела."
Я кивнула.
Даже если бы я не приняла его слова близко к сердцу,выражение в его глазах сигнализировало достаточно ясно, что он доверял мнечто-то важное — право наблюдать, как их волшебство меняет форму тела.
"Сир", сказала я, признавая его власть.
Когда Габриэль кивнул и повернулся к двери, занимая первуюлинию обороны против приближающегося нападения Адама, я рискнула взглянуть наНика.
Он снял с себя футболку, обнажив упругую - но ушибленнуюгрудь и снял свои джинсы.
Я не ожидала такого зрелища - неужели оборотни не моглиизменяться в одежде? - Я снова отвернулась, однако Ник успел поймать меня нанеумышленном разглядывании.
"Полностью раздеваться не обязательно", когда онсказал, я услышала как ткань упала на пол, "но это мои любимыеджинсы."
Соглашаясь, я слегка кивнула головой, однако держала своиглаза отведенными.
"Если ты хочешь это увидеть", предложил тихо Ник,"то сейчас лучше смотри."
Единственный живой вампир, который увидит как человекпревращается
во что-то? Я не за что это не пропущу.
Я оглянулась, очаровываясь сполна очень обнаженным и хорошосложенным журналистом.
У него были спортивные ноги, длинные худые икры и крепкиебедра.
Его плечи были сильными, руки мускулистыми, но он был избити ушиблен, порезан и искусан.
Он определенно пострадал от рук Габриэля.
Ник кивнул, и потом это началось
я разинула от шока рот.
Это было не то, что я ожидала.
Я смотрела Другой мир и другие фильмы, в которых подробнопоказывали преобразование человека в волка.
Я предполагала, что преобразование было физическим -чудовищное изменение мышц и костей, замена человеческой кожи и ног на лапы имех.
Но в этом не было ничего анатомического.
Я подняла руку, чтобы защитить свои глаза от света,вспыхивающего вокруг тела Ника, облако меняющихся оттенков как магия -достаточно толстое, чтобы принять конкретную форму - кружило вокруг него.
Я всегда думала, как и другие вампиры, что оборотни похожина нас - суперхищников, которые появились в результате генетической мутации,изменившей форму их тел.
Это было совсем не то, этот мягкий свет и цветной туман.
Оборотни были хищниками только во вторую очередь.
Во-первых, и в первую очередь, они были магией - чистой,непорочной, врожденной магией.
Не такими как мы.
Габриэль повернулся ко мне лицом, его янтарные глазасветились хищной самонадеянностью.
Но эмоции смягчились.
Я покачала головой.
"Я видел этот взгляд прежде, Мерит.
Это не так плохо как ты думаешь."
Я посмотрела на Ника, его не было видно из-за тумана, какбудто завернут в кокон.(?)
А потом туман изменил форму, от высокого, худощавогомужчины, к чему-то низкому, чему-то горизонтальному.
Когда он пробрался ко мне через этот туман, невысокая иковарная, гладкая, черная кошка - кугуар? ягуар? пума? - в центре бара вЧикаго, мое сердце внезапно остановилось.
Он был высок — его голова достаточно высоко, чтобыдостигнуть моего локтя, его шерсть, столь гладкая и черная, она мерцала какбархат под верхним светом, его тяжелые лапы, достаточно большие, чтобы оторватькусок от вампира, должно быть он почувствовал желание.
Его сила была бесспорна.
Также бесспорным было его здоровье.
Если Ник был побит и в синяках, то кошка была полностьюздорова.
Возможно это было то, почему он попросил перекинуться, так, чтобыон мог излечить себя и устранить удары и ушибы.
И возможно это было то, почему он должен был спросить —потому что Габриэль препятствовал свему выздоровлению.
Они могли вести себя обычно, расслабленно, менее стратегичнои беспокойно, в отличие от вампиров,
но в пищевой цепи перевертышей была конечно иерархия.
И иерархия имела значение.
Николас подошел ко мне и уткнулся мордой в мое бедро.
“Кто теперь 'Котенок'?” Я пробормотала тихо , звук, которыйон издал, был решительно кошачьим,новсе же это было саркастично.
