Двое его маленьких детей играли в прятки во дворе, и на лице Алекса появилось спокойное и удовлетворенное выражение человека, который наконец вернулся домой после долгого пути и который видит, что его присутствие вселяет уверенность и силу в тех, кто окружает его. Под черным бархатным небом, усеянным крупными звездами, я сидел и слушал, как его семья рассказывает доселе неизвестные подробности о тех шестидесяти девяти днях, что они провели на шахте, и в особенности о предрассветных часах 22 августа в палаточном лагере «Эсперанса». Вспоминая ту ночь, Роберто спросил, а вправду ли она была волшебной? Алекс ответил отрицательно, дескать, он не запомнил ничего такого, и все рассмеялись: да, нам казалось тогда, что ты с нами, хотя в действительности ты пребывал на глубине семисот метров под землей. Это была холодная августовская ночь, но семья Веги преисполнилась надежды, потому что им сказали, что скважина по «плану Б» приближалась к Убежищу, и они верили, что она вот-вот пробьется к Алексу. Несколькими днями ранее прошел редкий дождь, и пустыня вокруг рудника расцвела. Члены семейства Вега помнят песни, которые они пели в ту ночь, включая и ту, которую Роберто написал об «Эль Пато» Алексе и его семидесятилетнем отце, отправившемся под землю, чтобы спасти его.
В ту ночь в пустыне, покрытой цветами, и в населенной грибком пещере под нею Алекс и его семья пережили эпические события, которые отныне принадлежат всему миру и истории Чили, но при этом остаются семейным преданием, столь же личным и неприкосновенным, как и тот маленький недостроенный домик, который Алекс и Джессика Вега называют своим. Для Алекса его одиссея завершилась возобновлением обычной домашней жизни: по утрам, когда на город наплывает туман, который здесь называют camanchaca, он отправляется на работу; в полдень жаркое солнце пустыни разгоняет его; а по вечерам, таким, как сегодня, прохладный воздух манит его с семьей посидеть во дворе.
Я запрокидываю голову и гляжу на незнакомый звездный узор Южного полушария, раскинувшийся надо мной, и вижу небо, то же самое, что смотрело однажды на семью Алекса в лагере «Эсперанса». Где-то там затерялось небольшое созвездие под названием Феникс и пять ярких звезд Южного Креста. Под этими самыми острыми искорками небесного света, в предрассветные часы 22 августа, они верили в то, что вот-вот им явится чудо, и пели песню, провозглашавшую освобождение Алекса из горного плена. Сегодня вечером они поют ее вновь, для гостя из далекой страны и для Алекса.
– И Эль Пато вернется!
– Он обязательно вернется!
Когда песня закончилась, Алекс Вега обвел взглядом людей, которые любили его и улыбались, вспоминая ту ночь, когда они впервые пропели эти слова.
– Я вернулся, – сказал он.
От автора
В основу этой книги легли сотни часов интервью, которые я взял в Чили у тридцати трех выживших в катастрофе на руднике «Сан-Хосе» шахтеров и их родственников, а также записи в дневнике, который вел Виктор Сеговия. Разговаривать с шахтерами я предпочитал у них дома, в индивидуальном и приватном порядке, или же в присутствии жен, подруг, детей и других родственников, кому случилось в тот момент оказаться поблизости. Иногда мне приходилось брать групповые интервью, например в гостинице в Копьяпо или же в конференц-зале адвокатской конторы «Кэри» в Сантьяго.
Как всегда бывает с событиями, несущими прямую угрозу и вынуждающими изменить образ жизни, отношение к ним у больших групп людей, равно как и к поведению отдельных личностей в этих условиях, нередко оказывается диаметрально противоположным. Все тридцать три шахтера вместе доверили мне рассказать их историю миру целиком и полностью, при этом положившись на меня в том, что я сумею отделить правду от вымысла, что я и постарался сделать в меру своих скромных способностей. В силу всего вышесказанного вся ответственность за любые ошибки и неточности лежит на мне одном и только на мне.
Бо́льшую часть бытовых подробностей пребывания шахтеров под землей в течение первых семнадцати суток я почерпнул из интервью с ними. Впрочем, мне пригодились и несколько видеозаписей, которые они сделали в то время. Дело в том, что Хосе Энрикес в тот роковой день 5 августа взял с собой в шахту мобильный телефон (вместо того, чтобы оставить его в шкафчике в раздевалке наверху, подобно остальным), и камера этого самого телефона стала единственным источником видеозаписей, сделанных в те дни. Кроме того, чилийское правительство предоставило в мое распоряжение неотредактированную версию первого видео, снятого вскоре после того, как горняки были найдены, и эта запись дала мне исчерпывающее представление об их ужасающем физическом состоянии и нечеловеческих условиях существования на руднике «Сан-Хосе». Помимо всего прочего, я получил доступ и к частным видеокадрам и фотографиям, снятых самими горняками (с помощью камер и фотоаппаратов, которые передали им сверху после того, как к ним была пробита спасательная шахта). Неоценимую помощь в реконструкции событий и воссоздании общей атмосферы подземных горных выработок мне оказал тогдашний министр горнодобывающей промышленности Лоуренс Голборн, который устроил мне экскурсию на соседний рудник.
Помимо интервью, ключевым документом при написании книги стал отчет об аварии и ее причинах, подготовленный специальной следственной комиссией чилийского парламента. Эксперты НАСА, побывавшие в Чили, предоставили для архива агентства устные отчеты о своей командировке, и я почерпнул из них некоторые сведения о ходе операции. Крайне интересным и полезным оказался в этом смысле и рассказ американского бурильщика Джеффа Харта во время его выступления сначала на одной из телестудий в Колорадо, а потом и в Школе горнорудного дела в том же Колорадо. Пассаж о геологической истории региона позаимствован мною, хотя и в переработанном виде, из Отчета о результатах исследования и «минерализации» Южной Атакамы, представленный в 1993 году несколькими учеными для журнала «International Journal of Earth Sciences» («Geologische Rundschau»). Воспоминания Дарвина о Копьяпо и Атакаме я вынес из его знаменитого дневника «Путешествие натуралиста вокруг света на корабле “Бигль”». В основу описания неудачной попытки Педро Риверо спасти пропавших без вести шахтеров легло его интервью журналу «Area Minera», вышедшее в ноябрьском номере 2010 года. Блестящая ретроспектива спасательной операции, опубликованная в 2011 году в отраслевом журнале «Minería Chilena», предоставила в мое распоряжение и подтвердила некоторые критически важные факты. Многочисленные и малоизвестные подробности операции я почерпнул из обширных и ежедневных отчетов, которые публиковали в то время чилийские газеты, в частности «La Tercera» и «El Mercurio», а также из книги Карлоса Вергары Эренберга «Операция Сан-Лоренцо». Сам будучи ветераном журналистики, он воздает должное чилийским газетчикам и фоторепортерам за их профессионализм в освещении катастрофы на руднике «Сан-Хосе» и надеется, что они заметят влияние, которое их коллективный труд оказал на его отчет.
Среди многочисленных интервью, которые я взял у чиновников и спасателей, особого внимания заслуживают беседы с Голборном, Кристианом Баррой, Педро Галло, Андре Сугарретом, бурильщиками Эдуардо Уртадо и Нельсоном Флоресом, горноспасателем Мануэлем Гонсалесом, начальником смены Пабло Рамиресом и Карлосом Пинильей. Психолог Альберто Итурра заявил, что согласился на разговор со мной, потому что его попросили об этом «мои клиенты, шахтеры». И наконец, я чувствую себя в неоплатном долгу перед семьями Дарио Сеговии, Флоренсио Авалоса и Алекса Веги за те долгие часы, что я провел у них дома.
