Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
В стране грез в зависимости от момента вы в той или иной степени можете чувствовать себя богатыми или бедными. Как я упоминал в главе 21, мы с Эми работали с небольшой группой самых богатых людей страны и были поражены, видя, какими бедными и боящимися жизни они себя чувствовали. (Мы не брали с них платы, поскольку они казались нам бедными.)
Эми: Это было для них такой большой вещью, допуская, что они должны платить за все.
Арни: У этих людей масса денег, но они паниковали по всякому поводу. Концепция «верхнего одного процента» верна, но ее недостаточно. Среди тех, кто имеет несомненный ранг в общепринятой реальности, многие напуганы, например, в отношении своего здоровья; их волнует и пугает перспектива смерти. Они не могут перестать говорить о смерти, и никакое количество денег не смогло бы им в этом помочь. Кроме того, их беспокоят проблемы, связанные с обладанием массой денег: «Что правильно с ними делать?»
1% и 99 % – это роли, то есть переживания, бессознательно разделяемые всеми. Во всех нас есть все роли. Богатые – «один процент» – это роль, которую обычно проецируют на конкретную группу и описывают ее как жадную и сверхпотребляющую: «Я хочу покупать больше и иметь больше». С этой характеристикой часто ассоциируются банки, равно как и правительства, которые предлагают: «Повышайте налоги, но снижайте их для богатых. Нам нет дела до бедных! Экономьте больше денег, снижая их льготы! Мы больше не будем их содержать!»
Точно так же «девяносто девять процентов» – то есть средний класс и бедные – это тоже роли, связанные со страхом в отношении социальной и физической безопасности, депрессии, голода и смерти.
Как я говорил ранее, паника представляет собой еще один аспект страха в ответ на реальность или восприятие недостаточности. Паника может вести к интенсивной реакции, которая наделяет вас опасной силой и своего рода рангом жертвы. Если вы чувствуете себя побитым, вы расстраиваетесь и чувствуете себя жертвой, и это дает вам своего рода ранг, связанный с проявлением агрессии против других людей. Все это аспекты глубокой демократии финансов.
Теперь рассмотрим сущностный уровень финансов: заразительность, общность, духовность и шаманизм.
Заразительность относится к особому процессу, в котором экономические изменения в одной стране имеют вероятность распространения на другие страны. Заразительность описывает то, как переживания, происходящие в одном месте, «подхватываются» на расстоянии. То, что сегодня происходит в Афинах, важно потому, что имеется заразительность. Мы думаем, что проблема находится в Афинах, но то, что происходит в Афинах, влияет на рынки в Каире, Лондоне, Москве, Токио и Нью-Йорке. Вспомните, как крах 2008 года на Уолл Стрит отдавался и до сих пор отдается эхом по всему земному шару.
Мы живем в мире, где заразны не только вирусы, но и чувства. Трагедия в одном месте «становится заразной». Чувства, отношения и позиции воспринимаются повсюду. Поэтому то, что беспокоит вас в ваших личных финансах, может быть частью распространяющегося вируса. Заразительность – это причинный и отчасти нелокальный аспект экономики. Это «полевой эффект»: то здесь, то там – вроде болезни на сущностном уровне.
Еще один аспект сущностного уровня экономики мне бы хотелось назвать общностью. Почему когда горстка людей из «девяноста девяти процентов» восстает и говорит: «Теперь мы хотим!», то вслед за ними все больше людей на улицах повторяют это послание: «Теперь мы хотим!». Это весело! Но потом приходит кто-то из газеты, с ТВ или радио с микрофоном и спрашивает: «Чего именно вы хотите?», и некоторые люди отвечают: «Мы не хотим говорить». Что верно в их ответе? Они подразумевают, что то, чего они хотят, вряд ли можно точно определить. Чего же они хотят? Слушайте, я повторю это снова:
«Теперь мы хотим!»
(Группа повторяет.) «Теперь мы хотим!»
Какова суть этой декларации? Это общность. Часть сущностного уровня на заднем плане этого послания – чувство общности, надежность осознания («мы, люди»), мы – сообщество, атмосфера единения. Вместе мы здесь и в этом сообществе. Конечно, они так говорят отчасти потому, что у них нет микрофона, и показывают, что он им не нужен. Но они дают миру еще одно послание. Общность подразумевает, что деньги не главное. В сущности: «Давайте разделять». Нам не нужна такая вещь, как деньги. Понимаете, нам нужна такая вещь, как отношения, как общность. Этот компонент отношений представляет собой очень глубокий аспект финансов, который обычно упускают из вида.
Например, вам нужно радио или вам нужно музыкальное чувство, которое вы ищете? Разделять! Это вроде: «Могу я воспользоваться вашим радио? Мне нужно чувство, не просто радио». Таковы некоторые сущностные аспекты финансов.
Таким образом, люди могут быть богатыми, даже если они имеют мало, коль скоро у них есть общность. Это еще один взгляд на финансы, очень отличающийся от взгляда общепринятой реальности.
Последняя характеристика сущностного уровня, которую я хочу упомянуть, – это духовность срединного пути. Я высоко ценю то, как Далай-лама подчеркивает срединный путь буддизма. Срединный путь означает, что вещи ни существуют, ни отсутствуют. То, что мы называем вещью, в общепринятой реальности обладает парадоксальным существованием на уровне сущности: нечто не реально и в то же самое время оно не является нереальным. Я – человек, имеющий тело, и я по-прежнему человек и без тела. Не держитесь за ориентированную на состояние идею вещности. Это один из великих даров буддизма: не держаться за вещность чего-либо. Далай-лама называет эту практику непривязанностью, «промежуточностью» срединного пути.
Вспомним Ганди. Его идея владения состоит в том, что мы не владеем своей обувью, мы не владеем квартирами, домами или автомобилями. Ганди говорил, что мы – попечители этих вещей, сохраняющие это имущество для будущего мира.
Все, что мы делаем, рассматривается в связи с будущими поколениями. Я думаю, это по-настоящему глубокая идея сущностного уровня: мы – попечители; мы заботимся обо всем, чем мы владеем, и будем разделять это со всеми другими. С этой точки зрения нам следует хорошо заботиться и о наших телах, ибо они наши, но в каком-то смысле наши жизни тоже принадлежат всем. Мы – попечители всего, чем мы «обладаем», храня все это для собственной пользы и пользы других.
Ганди говорил, что британцы в Индии не были единственными ответственными за проблемы его страны. Он писал, что его собственная практика йоги позволила ему понять, что дело не в британцах как таковых. Проблемы Индии порождала привязанность индийцев того времени к британскому образу жизни, к материализму, насаждавшемуся британцами. Изгнание британцев не решило проблемы в Индии. Он понимал, что британцы были в призрачной роли, и мне кажется, что он искал для людей Индии отстраненности на сущностном уровне.
Допустим, что этот участок (отмечает участок на полу) является моей землей. Мой народ долгое время здесь жил, а теперь приходите вы и ставите свой стул на мою собственность.
Нормальная часть меня говорит, что я должен прогнать вас, используя повседневную тактику борьбы. Но моя экономика сущностного уровня говорит, что проблема не только в вашем стуле, но и в моей привязанности к тому, что вы поддерживаете. Когда я устраню свою привязанность, тот собственнический инстинкт Страны Грез, то вы уйдете. Проблема не только в вас. Это не означает, что нам следует мириться с тем, кто посягает на нашу собственность. Боритесь с этим захватчиком тем или иным способом, но старайтесь отстраняться от того, что представляет захватчик!
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
