Серебристые рыбы бесконечно проносились мимо нас, а с ними другие создания. Черные блестящие дельфины резали поверхность острыми спинными плавниками, оставляя за собой фонтаны брызг. Киты длиной почти с наш корабль выпускали облака пара через отверстия в голове, когда поднимались подышать. Мимо нас проносились полосатые, как тигр, акулы, улыбаясь зубастыми пастями, и все они двигались на юг.
Казалось, все живое бежит перед каким-то страшным бедствием за северным горизонтом.
Проходили часы, и грандиозное скопление летящих и плывущих существ постепенно редело, и вот не осталось никого.
Мы были одни в пустом мире: несколько смертных и маленькая канарейка, которая осталась со мной. Она сидела у меня на плече и сладко пела над ухом.
Наступила ночь, но мы упрямо гребли в темноте, и только звезды освещали нам путь. Когда взошло солнце, я увидел, что море и небо по-прежнему пусты. Тишина и одиночество казались еще более зловещими и угнетающими.
Единственными звуками оставались скрип в уключинах весел, которые несли нас к Криту, шелест воды о корпус и гулкие удары барабана. Люди не разговаривали и не смеялись.
Даже моя желтая канарейка замолчала, а перед самым полуднем соскользнула с моего плеча на палубу. Когда я поднял ее, она была мертва. Я отнес ее на корму и предал крошечное тело заботам Артемиды, богини птиц, – бросил канарейку в корабельный след. Потом поднялся на свое место на мачте.
Я внимательно осмотрел горизонт, но, к моему великому разочарованию, он был пуст. Я сидел на своей площадке целый час и другой, все смотрел и надеялся.
Безжалостное солнце слепило, и немного погодя я начал видеть несуществующее: призрачные корабли и иллюзорные острова. Я закрыл глаза, чтобы дать им отдых.
А когда открыл их, поразился тому, что мои иллюзии стали еще более отчетливыми. Водянистый горизонт перед нашим маленьким кораблем вздымался к небу, как горный хребет – скорее твердый, чем жидкий. С каждым мгновением могучие океанские Альпы делались все выше и грознее. Теперь стало видно, что их венчает блестящая пена, белая, как только что выпавший снег.
Тут я услышал на палубе голоса. Посмотрев вниз, я увидел, что Зарас, Гуи и все остальные старшие воины торопливо идут на нос. Там они столпились, показывая вперед и споря друг с другом. Люди на верхней палубе перестали грести, вставали и смотрели вперед. Корабль терял скорость и остановился.
Я подскочил к снастям, спустился на палубу и побежал вперед, крича на бегу, чтобы люди снова взялись за весла и двинули корабль.
На носу воины услышали мой голос и обернулись. Зарас побежал мне навстречу.
– Что происходит? Мир перевернулся вниз головой? – Он показал за плечо. – Море поднимается к небу.
Он был близок к панике.
– Это волна.
Я с трудом сохранил спокойный, ровный тон.
– Нет. – Он яростно покачал головой. – Слишком большая. И идет слишком быстро для обычной волны.
– Это приливная волна, – уверенно сказал я. – Та самая, что в древности затопила империю Атлантиды.
– Именем всех великих богов, что нам делать, чтобы уйти от нее?
Сдаваться без боя не в привычках Зараса, поэтому я крикнул ему в лицо:
– Предупреди людей, олух! Убедись, что под рукой есть запасные весла. Когда волна нас ударит, мы получим повреждения. Она сломает весла. Нам нужно уберечь руль и держаться. Если волна нас перевернет, она бросит нас, как бревно, и смоет всех. Закрыть все люки. Снять мачты и привязать. Натянуть вдоль гребных скамей спасательные тросы, чтобы людей не смыло за борт.
В ответ на мои категорические приказы Зарас немедленно подозвал Гуи. Я больше не вмешивался. Оставил их заниматься делами, а сам стоял на носу и смотрел, как надвигается волна.
Чем ближе она подходила, тем выше становилась и тем быстрее устремлялась к нам. Нам едва хватило времени, чтобы подготовиться, прежде чем нас подхватил передний склон.
Волна подняла нос корабля так быстро, что ноги подо мной подогнулись, а живот прижался к легким, заставив хватать ртом воздух. Мы поднимались все выше. Корма опустилась, и палуба встала под таким углом, что мне пришлось обеими руками ухватиться за планширь. Все незакрепленное со звоном покатилось по палубе.
Несмотря на весь этот ад, Гуи и Зарас продолжали держать корабль носом к волне, отдавая резкие приказы гребцам:
– Поворот налево!
– Правые табань.
Люди молились богам, умоляли матерей спасти их, но продолжали грести.
Чем выше мы поднимались, тем круче становился склон, и наконец палуба встала почти отвесно и нос устремился к небу.
На краткий миг я смог заглянуть за вершину могучей волны. Мы были так высоко, что я ясно увидел на далеком горизонте южный берег Крита и над ним, на дальнем конце острова, огромный столб дыма над вершиной горы Кроноса. Серно-желтые облака накатывались друг на друга, заполняя весь северный край неба. Потом через нас перевалил кремовый гребень волны, и палубу «Ярости» погребло под толстым слоем зеленой воды.
Один из натянутых канатов лопнул, и вместе с ним за борт улетели четверо моряков. Мы больше никогда их не видели. Остальных залило потоком воды, как крыс в затопленной канаве. Грубая конопляная веревка вокруг пояса резала меня пополам. Я даже не мог закричать, чтобы выразить свой ужас. Перед глазами потемнело. Я понял, что тону.
Но вдруг нос нашего корабля вырвался из обратного склона приливной волны. Я успел глотнуть сладкого чистого воздуха, и мы начали падать в пропасть. Казалось, мы падаем целую вечность. Только канаты спасли нас от падения за борт вместе со всем незакрепленным имуществом.
Потом мы с грохотом ударились о поверхность моря. Этот удар грозил переломать все доски, переборку и весь корпус. Весла лопались, как сухие ветки.
Я подумал, что нас снова утянет вниз. Но наш храбрый маленький корабль встряхнулся. Мы вынырнули на поверхность, тяжело накренившись; палубу заливало. На палубе лежали люди вповалку и снаряжение грудами.
Зарас и Гуи пинками и бранью заставляли людей занять места на скамьях. Но некоторые моряки сильно пострадали, у них были сломаны руки, ноги и ребра. Их оттаскивали в сторону. Под скамьями к палубе были прикреплены запасные весла. Гребцы выбрасывали в море обломки прежних и вставляли в уключины новые.
Мы все, как одержимые, бросились вычерпывать воду. «Ярость» становилась легче и медленно поднималась над поверхностью. Вновь застучал барабан. Гребцы занимали свои места на скамьях, весла погрузились в воду. Мы помчались к Криту. Теперь он снова исчез за горизонтом. Но моим проводником стал столб вулканического дыма.
Вскоре после полудня поднялся ветер, с юга надвигалась почти буря. Экипаж вновь установил мачты и поднял все паруса, чтобы поймать ветер. Мы почти удвоили скорость. За приливной волной оставалась бурная вода, покрытая обломками деревьев, частями разбитых кораблей и домов, снесенных с острова перед нами. Но мы шли вперед, поставив на носу людей, отводивших самые опасные обломки.
