— Надеюсь, ты не возражаешь? — Ладонь Лес скользнула в руку Рауля, и они двинулись вверх по огромной дубовой лестнице. — Я знаю, что ты не большой охотник до приемов.
— Некоторые из них бывают не так уж и плохи. Это зависит от компании.
— Я знаю точно, что они скажут, когда увидят меня с тобой. «Ох уж эта счастливица Лес Томас. Она-то, будьте уверены, непременно найдет себе кого-нибудь вроде этого парня. Еще бы, она — из Кинкейдов», — насмешливо проговорила Лес. — Языки будут работать вовсю.
Внезапно ей отчаянно захотелось, чтобы этот прием состоялся поскорее. После тех жалостливых взглядов, которые ей пришлось вынести, когда ее бросил Эндрю, Лес не терпелось упиться сладостью мести. Она не могла дождаться, когда увидит, как лица знакомых вытянутся при виде Рауля. Никто больше не сможет назвать ее «бедной Лес».
Войдя в их общую спальню, она подтолкнула Рауля к ванной.
— Прими горячий душ. А потом мы посмотрим, что можно придумать насчет растирания.
Глава 24
Вдоль подъездного пути выстроилась шеренга автомобилей. Огромный дом сиял огнями. Белые колонны фронтальной галереи были увиты гирляндами, а над входной дверью висел гигантский венок из сосновых веток, украшенный лентами. Лес решила не дожидаться в одиночестве у входа, а остаться в автомобиле вместе в Раулем, пока он искал место, где можно было бы припарковать машину. Все равно она не собиралась входить в наполненный гостями зал без него.
Наконец они оставили машину и подошли ко входной двери. Из дома до них доносился приглушенный гул голосов — прием был в самом разгаре. Рауль позвонил в дверной звонок. Лес окинула его восхищенным взглядом, любуясь, как ладно сидит на нем темный вечерний костюм, и повернулась к двери, ощущая гордость и уверенность в себе.
Один из наемных служителей, приглашенных специально для этого приема, впустил их в дом. Лес отдала ему свое длинное манто. Она не посмотрелась в зеркало, но и без того очень хорошо представляла, как сверкают блестки на ее красном, сшитом в виде туники, платье из шелкового жоржета, кокетка которого была как бы разграфлена на квадраты бисерными строчками. Она намеренно выбрала этот наряд, сразу же бросающийся в глаза.
— Лес! Я, кажется, не видела тебя целые столетия! — радостно воскликнула полная, округлая хозяйка дома Конни Дейвенпорт, выходя им навстречу. — Ты в этом платье выглядишь просто ошеломляюще — сверкаешь, как рождественская елка. А это кто? — спросила она, не переводя дыхания, а затем заговорщицки прошептала: — Это он?
Губы Лес невольно расплылись в улыбке, которую она не сумела сдержать.
— Конни, это Рауль Буканан… Рауль, познакомься с хозяйкой этого дома Конни Дейвенпорт…
— Клянусь, я собираюсь начать ходить на все матчи по поло в клубе. Кажется, я единственная, кто вас не знает. — Конни вцепилась в руки Рауля своими пухлыми пальчиками. — Ах, Лес, ничего удивительного, что ты скрывала его все это время. Он вос-хи-ти-те-лен!
— Вы очень любезны, миссис Дейвенпорт, — Рауль мягко отнял у нее свою руку.
— Боже мой, какой голос! — Конни даже задрожала от наплыва чувств. — Так и чувствуешь себя, словно тебя обволакивает сливочная помадка…
Зазвонил дверной колокольчик, извещая о прибытии новых гостей.
— Уверена, Лес, что ты знаешь здесь всех, — затараторила Конни. — Я пригласила Эндрю, но он в последнюю минуту позвонил и извинился, что не может прийти. Не может найти человека, который посидел бы с ребенком. Ну разве не истерическое поведение? В его-то возрасте! — Она попятилась к двери. — Запомните правило, которое установлено у меня на приемах. Если вы сидите на диете или придерживаетесь ограниченного питания, то можете сразу же уезжать. Вся еда здесь переполнена калориями и холестерином. Коктейль со взбитыми яйцами, сахаром и ромом приготовлен на чистых сливках. Лакомьтесь вовсю!
— Она не шутит. У нее все на самом деле так, — вполголоса предупредила Лес, взяв Рауля за руку и направляясь в центральную гостиную. — В каждой крошке — или уж, по крайней мере, в каждом глотке — не меньше тысячи калорий. Еда — это ее страсть. Чем жирнее и сдобнее, тем лучше. Конни единственная женщина из всех, кого я знаю, которая выражает желание забрать с собой остатки еды, когда уходит домой из гостей после вечеринки.
Большая комната была по-рождественски украшена. Надо всем главенствовало громадное дерево, с густых ветвей которого свисали пряничные человечки, леденцы и серебряные гирлянды. На каждой плоской поверхности в комнате, за исключением пола, стояли блюда и тарелки всех форм и размеров, наполненные всевозможными сладостями. Гости, окруженные этими сладкими соблазнами, толпились в гостиной, стоя или сидя небольшими группками.
Не успели Лес и Рауль войти, как их тут же остановила высокая, худощавая женщина в зеленом, отделанном бисером, платье, которое весило, казалось, больше, чем его обладательница.
— Лес, дорогая, осмелюсь ли спросить, где ты скрывалась все это время? — Это приветствие, произнесенное гортанным голосом, сопровождалось лукавым, понимающим взглядом.
— Здравствуй, Вероника. Удивительно, как это Конни разрешила тебе прийти?
— Я объяснила, что доктор велел мне набрать вес, и она тут же загорелась идеей откормить меня.
— Я не уверена, что ты знакома с Раулем, — начала Лес.
— На самом деле знакома, хотя не уверена, помнит ли он меня. — Она вложила свои длинные, тонкие, как косточки, пальцы в его руку. — Мы встречались в прошлом году на приеме у Чета Мартина, когда тот выиграл кубок Кинкейда. Я — Вероника Хамптон.
— Разумеется, помню. — Рауль слегка поклонился.
На его невозмутимом лице была написана одна лишь вежливость и ни малейшего признака того, что он ее узнает.
— Это было нечто предначертанное судьбой, не так ли? — сказала Вероника, обращаясь к Лес. — Когда ты решила задержаться так надолго в Аргентине, я сразу догадалась о причине. Да и кто бы на твоем месте не задержался, если бы возник шанс привезти домой кого-нибудь вроде твоего кавалера. Я не стану спрашивать тебя, довольна ли ты.
Лес поболтала еще несколько минут с Вероникой, а затем извинилась:
— Мы с Раулем еще не побывали в баре, чтобы выпить по чарке рождественского напитка. Поговорим позже.
— Присматривай за ним получше, — предостерегла Вероника.
Когда они отошли, Лес наклонилась поближе к Раулю и прошептала:
— Надеюсь, она все же послушается своего доктора и наберет немного веса. Иначе ей удастся доказать, что слово die «умирать» образовано от diet — «диета».
Она сознавала, что все головы в гостиной повернулись в их сторону, чтобы рассмотреть вызывающую общее любопытство пару. И ей был приятен гул голосов, который она вызвала, появившись под руку с Раулем. Она понимала, что улыбается как довольная кошка. Ну что же, примерно так она сейчас себя и чувствовала. Когда они проходили мимо небольшой кучки гостей, стоящих вокруг буфетного стола, Лес узнала пламенно-рыжие волосы одной из женщин.
