Исав прикрыл веки. Боль в ноге не проходила. Он хмыкнул.
— Что тебя развеселило? — спросил отец.
— Генерал Арнольд. Я дважды сидел у его постели. Оба его ранения — в ногу. Теперь мы оба колченогие.
— Арнольд перебежал к англичанам.
Для Исава это оказалось новостью.
— Как Андре? — спросил он.
— Слушания по его делу пройдут сегодня.
— А мои?
— Дня через два после того, как заживет твоя нога.
— Какая чепуха, я могу участвовать в слушаниях. Почему так спешат с Андре и откладывают мое дело?
— Я сказал то, что знаю.
— Позови кого-нибудь. Я выступлю в его защиту.
— Они не вызывают свидетелей. Это не суд.
— Тем не менее я хочу присутствовать на слушаниях. Помоги мне встать.
Исав приподнялся на локтях.
— Лежи, — остановил сына Джаред. — Я узнаю, что можно сделать.
И он направился к охраннику.
Диалог между Джаредом и прапорщиком длился несколько минут. Исав видел, как отец что-то говорил, а прапорщик в ответ отрицательно качал головой. И так несколько раз.
— Извини, — сказал Джаред, возвращаясь к постели сына.
— Похлопочешь за меня?
На вопрос сына Джаред ответил встречным вопросом:
— Хочешь, я пойду на слушания?
— Конечно. Ты столько сделал для этой страны, что заслужил место в зале. Воспользуйся именем Франклина. Я должен знать, что там произойдет. И я хочу услышать это от человека, которому доверяю.
Джаред поднялся.
— А ты лежи спокойно, не беспокой прапорщика. Он человек нервный. Ну а я пойду узнаю, что можно сделать.
Джареду Моргану разрешили присутствовать на слушаниях по делу майора Джона Андре. Ему даже не пришлось ссылаться на Франклина. Александр Гамильтон[63]знал Джареда по донесениям из Франции.
Слушания проходили в старой голландской церкви в Оринджтауне, Нью-Джерси. В них, в частности, принимали участие командир и советник по вопросам права генерал-майор Натаниел Грин, маркиз Лафайет и барон Фридрих фон Штейбен. Место судьи занял генеральный адвокат Джон Лоренс. Поднаторевший в дипломатических играх Джаред обратил внимание на то, что Вашингтон сделал все, чтобы его не обвинили в предвзятости: назначил многонациональный совет (из четырнадцати входящих в него офицеров, трое родились в Англии, один в Германии и один во Франции).
С учетом того, что речь шла о шпионаже и предательстве, рассмотрение дела проходило на удивление мирно. По всему было видно, что совет офицеров по-разному оценивал двух подсудимых — молодого джентльмена Андре и подлого изменщика Арнольда. В конце подвели итог: Андре — честный англичанин, пострадавший из-за нечестного американца.
Впрочем, и сам обвиняемый немало потрудился над созданием образа благородного английского джентльмена. Его главным оружием была искренность. Даже тогда, когда майор мог увильнуть от ответа (к примеру, изобразить забывчивость), он не поддавался искушению и говорил правду.
Генеральный адвокат Джон Лоренс:
— Лодка, на которой вы направились к берегу, шла под белым флагом?
Андре:
— Нет, сэр.
Лоренс:
— Значит, белого флага не было?
Андре:
— Нет, сэр. Белого флага не было.
Это заявление подсудимый сделал вопреки утверждениям капитана Сутерланда, генерала Клинтона и даже генерала Арнольда. Все они направили письма Вашингтону, в которых настойчиво подчеркивали, что майор Джон Андре сошел на американскую территорию под белым флагом.
— Мне понравился твой друг, — сказал Джаред. — Обаятельный, честный.
Исав сел в койке. Был вечер. Молодой человек только что поел. Весь день он возился в постели, пытаясь найти удобное положение для больной ноги. Хотя, говоря откровенно, его беспокоила не нога, а судьба друга. Он волновался, он мучился, он молился. Но вот наконец вернулся отец.
— И кто участвовал в совете?
Джаред подробно описал состав совета офицеров.
— Как все прошло? Есть ли известия от генерала Клинтона?
Останавливая поток вопросов, Джаред поднял руку. А затем обстоятельно рассказал сыну о заседании. Исав выглядел довольным.
— Неплохое начало.
— Все закончилось, сын.
— Закончилось? За день? И приговор вынесен?
Джаред смотрел на сына усталыми глазами. Он понимал: Исава ждет та же участь. С одной лишь, но весьма существенной разницей. Офицеры могли уважать Джона Андре, оставшегося верным своему воинскому долгу. Но к Исаву они отнесутся иначе. Он запятнал себя предательством. И в этом он скорее схож с Арнольдом.
— Они вынесли приговор?
— Виновен в шпионаже. Единогласно.
Это был удар, правда, ожидаемый. В конце концов, у Андре нашли планы защитных сооружений форта. В этом случае единственно возможный вердикт — виновен. Другое дело наказание. Обратился ли совет к командующему с рекомендацией проявить снисходительность? И внял ли ей Вашингтон?
— Совет дал свои рекомендации?
И снова Джаред кивнул, а потом сказал:
— Вашингтон вынес приговор.
— Так быстро? И какой?
— Смерть через повешение.
Исав сжался. Голова откинулась на подушки. Его мысли обратились к Андре. Это самый жестокий способ казни из всех возможных. Вешают злостных преступников. Офицер заслуживал быть расстрелянным.
— Вашингтон может передумать?
— Если я что-то понимаю в людях — нет, — ответил Джаред. — Он человек властный. И делает это ради блага страны. Надо дать понять: новая власть справедлива. Андре будет повешен, потому что сбежал Арнольд.
— И я тоже.
Джаред склонил голову и прикрыл глаза — он пытался совладать со своими чувствами. А еще он думал о том, как воспримет смерть Исава Энн. Она была сильной женщиной, но ведь это ее сын. Родители не должны переживать своих детей. Тем более их дети не должны болтаться на виселице. Что до него самого, то он лучше кого-либо понимал, что сейчас происходит в душе Исава. В молодости Джареду довелось сидеть в тюрьме: его осудили за пиратство и приговорили к повешению. Его спасли в последний момент — он уже стоял на эшафоте с черным мешком на голове и веревкой на шее. Его брат и один индеец проявили отчаянную смелость и вырвали его из когтей смерти.
