— Сегодня не ваш день, не так ли? — усмехнулась Джинни. — Сначала разрушена ваша жизнь, потом испорчена майка.
Дойдя в своем гневе до белого каления, но не в состоянии освободиться от жестких рук Иви, Тамсин топала ногами и выкрикивала оскорбительную брань. Люди за столиками начали перешептываться и смеяться.
Мужчина, заказавший десерт, посмотрел на Джинни:
— И где же наш пудинг?
Колени Джинни дрожали, но ей удалось спокойно ответить:
— Извините. Но больше не осталось. Рекомендую шоколадный торт.
Каким-то необъяснимым образом ей удалось доехать до дома, не свалившись в кювет. Было всего лишь девять часов, когда Карла перебежала дорогу и ворвалась к ней.
— Говори скорее, что случилось?
Джинни не могла усидеть на месте. Рассказывая, она ходила по кухне из угла в угол. Наконец, закончив рассказ о том, что произошло в ресторане, она покачала головой:
— Я потеряла работу. Придется переехать в Скарборо.
— Успокойся. Сядь. Значит, он до сих пор не в курсе, что ты в положении? — Закрывая со стуком дверцу буфета, Карла продолжила: — Ну, знаешь, я хочу найти хоть что-то спиртное. И все, что я вижу, — банка какао. — Она взяла банку и потрясла ее. — Ты хоть была в Скарборо?
— Мы как-то ездили туда в отпуск, когда Джем была маленькая. Там хороший спа-центр. Но это далековато отсюда. — Живот перехватило от страха, когда зазвонил телефон на столе. О Господи! Это нехорошо для ребенка.
— Не отвечай, если не хочешь, — посоветовала Карла.
Но определитель высветил имя Джем.
— Привет, мама. Ты ни за что не догадаешься, почему я звоню!
Даже когда все силы мира, казалось, ополчились против нее, голос Джем вселял радость в Джинни.
— И что же это такое?
— У Маркуса Макбрайда есть дом в Майами. Он послал Дэви сообщение о том, что если мы хотим провести там июль, он будет очень рад. И знаешь, это самый классный дом на всей планете!
— Вот это да! — Джинни подумала, во сколько обойдутся билеты на самолет.
— И он позаботится о перелете. — Джем была жутко взволнована. — Правда, потрясающе? Жаль, что его там не будет. Он снимается в Австралии, но когда Дэви согласился, Маркус был очень рад. Он также сообщил, что было бы еще лучше, если бы мама Дэви полетела с нами.
— И что же она?
— Нет! Рона сказала, что это наше путешествие. А она будет ждать нас дома. Это уже прогресс, потому что она никогда не расставалась с Дэви. Ты не против, если я поеду в Майами в июле?
— Конечно, поезжай. — Горло Джинни перехватило, она и Джем обе умудрились влюбиться в совершенно неподходящих мужчин. И она подумала, что беспокоилась, как бы для Джем это не закончилось беременностью.
— Я лучше никому не скажу. Все будут завидовать, когда услышат об этом. Значит, у тебя все хорошо, да, мама?
— Да. Да, все отлично. Здесь Карла, она готовит мне питье.
— Нетрудно догадаться. Огромный стакан золотистого ледяного фраскати.
Джинни взглянула в сторону Карлы, которая с расстроенным видом наливала молоко в кастрюльку с какао.
— Как ты догадалась?
— Это еще один человек, кому ты должна сказать о беби, прежде чем он появится на свет. — Карла была бы не Карла, если бы не любила давать полезные советы.
— Я знаю. Не придирайся. — Джинни поставила на стол большую кружку горячего какао со сморщенной пенкой.
— Похоже, мы будем ждать до скончания века. Ты думаешь, кто-то позвонит, хотя бы просто для того, чтобы сказать, что ты уволена?
— Если Тамсин позвонит, скажи, что я умерла. — Джинни была на грани истерики. — Она может обратиться в полицию и призвать меня к ответу за тот чертов пудинг. О Господи, что, если она не обманывала Финна? Что, если я…
Раздался звонок в дверь, и они обе замерли на месте.
— Мне это совсем не нравится. — Джинни прижала руку к груди.
— Пойду посмотрю, кто это. — Карла поднялась.
— Нет, — покачав головой, сказала Джинни. — Я заварила кашу, мне и расхлебывать.
Ее сердце так и норовило выскочить из груди, пока она шла к дверям. На пороге стоял Финн, который явно не собирался терять время.
— Я могу войти? — Он перешагнул через порог, не дожидаясь ответа, но остановился, увидев Карлу. — Вы не могли бы оставить нас?
— Нет, не могла бы.
— Карла. — Джинни безнадежно указала на дверь. — Пожалуйста.
— Что «пожалуйста»?
— Иди домой.
— Но он может разрубить тебя на мелкие кусочки и скормить их своей дьявольской кошке.
— На выход! — приказал Финн.
— Нахал, — уходя, пробормотала Карла.
Глава 57
— Я не виновата ни в чем, так что не ждите, что я буду извиняться. И этот проклятый пудинг… я ухожу из ресторана, тем самым избавляю вас от необходимости увольнять меня. — Секундой раньше Джинни даже подумать не могла, что скажет это. Но слова выскочили сами собой.
— Я и не собираюсь увольнять вас, — ответил Финн. — Вам не надо уезжать.
Ха, он не знает и половины того, что знает она.
— И все-таки я ухожу. — Ее ногти впились в ладони. Она уедет. Это единственное, что она может сделать. И лучше подальше, чтобы он не мог узнать правду.
— Все кончено. Они уехали. — Выражение лица Финна выдало то, что он чувствовал. — Тамсин и Мей.
О Боже! Бедный Финн!
— Мне очень жаль. — На этот раз Джинни говорила искренне. Видимо, он совершенно опустошен.
— Это должно было случиться. — Финн пожал плечами. — У нас бы все равно ничего не вышло. Я хотел из-за Мей… Но этого мало. Между прочим, Тамсин не бросила Анджело. Это он оставил ее, прежде чем она вернулась сюда. Он выгнал ее. Это выяснилось сегодня вечером. Она обрабатывала его в течение нескольких недель, пытаясь вернуть. Но это ее дело. — Глядя на Джинни, он добавил: — Она до сих пор не понимает, как вы обо всем узнали.
Не было причины скрывать.
— Карла была у парикмахера, и Тамсин тоже была там. Карла невольно подслушала ее разговор.
— Снова Карла. Мне следовало догадаться. В любом случае все кончено. Они уехали. Понятия не имею, увижу ли я их когда-нибудь опять.
«Что скрывается за этим внешним спокойствием?» — подумала Джинни. Чувствуя свою ответственность, она не могла промолчать.
— Но если захотите, то увидите.
Финн покачал головой:
— Все кончено. Умерло и похоронено. Я так и знал. Все, что соединяло меня и Тамсин, было кончено уже давно. — Он помолчал. — И Мей не моя. Теперь я понимаю это. Прощание подобно аду, но уже не так болезненно, как в прошлом году. На этот раз оно было неизбежно.
