Блин, самое интересное, что я не только вчера верил во все сказанное, но и сегодня готов под писаться под каждым своим словом. Да, кстати на этом переговоры о примирении можно было считать успешно завершенными.
09.30. На работе
Джулий только что поинтересовалась, как у меня все вчера прошло. Я честно ответил, что все в порядке. Она улыбнулась и сказала, что рада как за меня, так и за себя, причем за себя гораздо больше, потому что теперь я наконец смогу снова стать полноценным работником, для которого у нее накопились многочисленные дела.
Вот ведь хитрая зараза. Улыбается, а глаза так и горят. Буду надеяться, что я не слишком ее разочаровал, хотя она любую ситуацию умеет обернуть себе на пользу, будь то в личном плане или по работе.
10.00. На работе
Эмма, оказывается, уже успела позвонить Лиз и рассказать ей в подробностях о нашей вчерашней встрече. В результате Лиз только что спустилась к нам в отдел и опять наградила меня своим ставшим уже знаменитым смачным поцелуем взасос.
Нет, конечно, она не упустила возможности напомнить мне, что если бы я послушался ее совета с самого начала, то все бы наладилось данным-давно и с гораздо меньшими усилиями. Про себя я прекрасно понимаю, что она, конечно, права, но ни за что на свете не стану признаваться ей в этом. А потом, если бы я ее тогда послушал, хрен бы мне удалось подержаться за аппетитные дыньки Джулии. Пусть это и продолжалось какие-то жалкие несколько минут…
14.50. На работе
Слух о моем с Эммой примирении мгновенно прокатился по всей конторе. Тут уж, наверное, Лиз постаралась на полную катушку. Кроме того, в силу своего женского склада ума наши сотрудницы склонны рассматривать мои восстановившиеся отношения с Эммой через призму того самого запретного для мужчин слова, начинающегося с буквы «л». Да и хрен с ними. Главное, что эта новость, выражаясь официальным языком, подняла корпоративное настроение коллектива и изменила в лучшую сторону мнение обо мне всей женской части этого самого коллектива. По-моему, все до единой женщины, работающие у нас в конторе, теперь уверены, что я просто лапочка, что Эмме со мной неслыханно повезло и что все остальные мужики в нашей фирме — просто жлобы и свиньи, и толку с них как с козла молока. Обеими руками голосую за каждый из этих трех постулатов.
16.10. На работе
Только что позвонила Эмма и сообщила, что ей удалось вытолкать Хелену на вечер из дома, и она сама уже готовит особо торжественный ужин по случаю окончания военных действий. Ого, это уже что-то! Как минимум, лапша быстрого приготовления мне обеспечена.
Пятница. 11 августа
09.40. На работе
Учитывая то, сколько непршгтностсй мне пришлось пережить за последнее время, мне только еще не хватало каких-нибудь унижений и чувства вины. Впрочем, хватало мне их или нет, но судьба решила по-своему, и я огреб сполна.
Дело было вот как. После неожиданно вкусного ужина и небольшой сексуальной практики с очухавшейся и страшно довольной Эммой я поехал домой. По дороге мне пришло в голову, что неплохо было бы заправиться, пока есть свободное время, а на подвернувшейся заправке не видно ни одной машины. Запив в бак на десятку положенного моей машине неэтилированного, я направился к кассе, и тут у меня мелькнула мысль, что следует воспользоваться отсутствием других клиентов и тем, что за прилавком стоит не девушка, а парень. Я имею в виду, что предварительный план на выходные у меня уже сложился. По большей части я намереваюсь провести их в плотских утехах, а чтобы избежать незапланированных последствий, не худо бы запастись достаточным количеством средств предохранения. Мысль показалась мне более чем здравой, я протянул кассиру двадцатифунтовую банкноту и попросил его посчитать вместе мой бензин и несколько презервативов.
Что случилось в следующий момент? А вот что. Сначала вышла небольшая заминка: в кассе закончилась лента. Пока этот тормоз сподобился заменить ее, за мной образовалась очередь из двух человек. Само собой, женщин. Затем все пошло по нарастающей. У этого долбаного кассового аппарата сломалось устройство для считывания штрих-кодов. При этом, чтобы жизнь мне ни в коем случае не показалась медом, выяснилось, что этот единственный придурок на кассе — вовсе не единственный. На его крик, обращенный куда-то в служебное помещение: «Эй, кто-нибудь помнит, какой код у резинок?», из недр склада выскочило аж двое сотрудников заправки. То есть, как и следовало ожидать, не сотрудников, а сотрудниц. Выбежали они со скоростью, которая сделала бы честь самой Салли Ганнелл[14]. Обеим девчонкам было чуть за двадцать, и эти очаровашки просто не могли поверить, что такая удача приключилась в их cменy.
Я оказался жертвой их накопившейся ненависти к наглым клиентам, которые, как гласят правила, всегда правы. Меня просто подали им готовеньким, на блюдечке с голубой каемочкой. Настало время расплаты. Самая тайная часть моей жизни, а именно ее сексуальная составляющая, была живьем разодрана в клочья этими двумя гиенами в женском обличье.
Как же они надо мной издевались! Сколько ехидства, оказывается, можно вложить в вопросы по поводу размера, цвета, запаха и прочих требований, предъявляемых к столь нехитрому товару. А я — что я мог поделать? Попробовав было попросить их не беспокоиться, я чуть не вбил последний гвоздь в крышку своего гроба, поскольку эти стервы, проявив чудеса заботливости, стали уговаривать меня определиться и ни в коем случае не уходить без столь полезной, жизненно необходимой покупки. Слава богу, у меня хватило ума сдержаться и не сказать, что я не знаю точно, какие именно презервативы мне нужны, потому что беру их по просьбе другого человека. Брякнув такое по недомыслию, можно смело идти и бросаться под поезд. Все, что мне оставалось делать, — это смиренно ждать, пока они разыграют свою комедию от начала до конца. Я, кстати, уверен, что сцена моего унижения развлекла не только эту смену. Наверняка эти ублюдки записали ее на видеокамеру наблюдения и с удовольствием посмотрят еще не раз, когда им будет нечего делать. Господи, страшно даже подумать: с них ведь станется послать эту пленку в какую-нибудь передачу типа «Вы — очевидец»!
Но мой кошмар на этом еще далеко не закончился. Пережив такое потрясение, я все-таки добрался до дома, сварил кофе и собрался было спокойно отдохнуть, как вдруг у меня на пороге объявился полицейский патруль с явным намерением арестовать меня за какое-то нарушение. Хорошо еще, что они снизошли до моих объяснений и ввели меня в курс дела. Идиотизм ситуации заключается в том, что я-то как раз был не виноват. Эти кретинки на бензоколонке, до упаду насмеявшись, так и не выполнили должным образом свою работу. Оказывается, в этой суматохе они не посчитали причитающиеся с меня деньги за бензин. Я же, само собой, не особо вдавался в подробности того, что было выбито на чеке, и, запихнув сдачу в карман, поспешил поскорее свалить оттуда.
