Пройдя несколько ступеней, он рискнул бросить взгляд на вершину. И увидел, что Доктор поднимается на веревочный мост, чтобы начать опасный переход над водой.
— Он возвращается обратно!
— На таком-то ветру? Вот псих! Так или иначе, с дырявыми шинами ему далеко не уйти!
Вопреки всему они продолжили путь и, полные решимости, устремились к вершине. В недавних передрягах оба потеряли много сил. Пожар в соборе, погоня в храме… Они прошли через суровые испытания, были ранены и ослабли. Но у них за плечами был армейский опыт, оба привыкли проявлять выносливость, действуя на пределе сил. А главное, им помогали держаться адреналин в крови и клокочущая ярость.
Достигнув вершины, они вслед за Вэлдоном поспешили к веревочному мосту. Доктор практически достиг противоположного берега. Кшиштоф дважды стрелял в него, но тот оставался вне пределов досягаемости. Незачем впустую расходовать патроны.
На секунду Ари замер на ветхом мостике, который раскачивался под порывами ветра. Деревянные дощечки местами прогнили. Маккензи заглянул в пустоту у себя под ногами.
Пустота.
Невероятно опасно было переходить через озеро по этому мосту. И все же Доктор с этим благополучно справился. Ари глубоко вздохнул, собираясь с силами и духом, и, сжав челюсти, осторожно двинулся дальше.
Уж теперь-то Вэлдон никуда не денется. Скоро он обнаружит проколотые шины. В конце концов он будет вынужден сдаться.
Маккензи, крепко держась руками за две боковые веревки, переступал с доски на доску, выбирая минуты затишья и выверяя каждое движение. За ним следовал Кшиштоф. Сначала они шли медленно, лишь понемногу ускоряя шаг.
Они не достигли даже середины моста, когда Доктор, добравшись до скалы, обернулся к ним. В темноте на фоне ночного неба он казался лишь черным силуэтом с развевающимися, подобно чахлым ветвям, волосами.
И тут Ари вдруг понял, какую ошибку они совершили. Поистине роковую. В горячке погони им не хватило времени все обдумать. Даже на таком расстоянии он увидел, как на лице Вэлдона отразилось торжество. В панике Ари обернулся к Залевски.
— Поворачивай назад! — крикнул он. — Беги!
Поляк тоже все понял:
— Он сбросит нас в пропасть!
Они помчались в обратную сторону куда быстрее, чем шли сюда. Сейчас от этого зависела их жизнь.
Но Вэлдон на другом конце моста вовсе не собирался оставлять им время на спасение. Он прицелился в одну из четырех веревок, удерживающих мост.
Выстрел эхом отразился от обоих берегов каньона. Мост едва не ушел у них из-под ног, затем слегка накренился и наконец выровнялся.
— Беги! — крикнул Ари, подталкивая поляка.
Тут же раздался второй выстрел, оборвав обе веревки, заменявшие перила.
У Ари закружилась голова, он зашатался и ничком повалился на доски. Вцепился в них с обеих сторон, крепко обхватив мост.
Но бежавшего впереди Залевски рефлексы подвели. Потеряв равновесие, он наполовину сполз с моста, так что ноги его повисли над бездной.
Ари взглянул вниз. Сейчас они находились не над озером, а над сушей. Если упадут, то разобьются насмерть. Сердце учащенно забилось. Он думал об одном: спасти Кшиштофа.
Вне себя от страха, Маккензи пополз к другу. Один метр, два метра. При каждом его движении мост едва не переворачивался. Приходилось двигаться медленно и осторожно, чтобы не сместить центр тяжести.
Снова выстрел. Третья веревка оборвалась, и мостик мгновенно перевернулся набок. У Ари вырвался крик ужаса. Теперь и его ноги тоже свесились за край, неотвратимо увлекая его в бездну. Какое-то время все сооружение раскачивалось в воздухе. Повиснув на руках, Маккензи взглянул на телохранителя. По его взгляду он с содроганием понял, что тот готов сдаться.
— Не валяй дурака, поляк. Цепляйся и ползи наверх! — срывающимся голосом приказал Ари.
Но Кшиштофа не слушались руки, и он явно не собирался бороться за жизнь.
— Пошевеливайся, ублюдок! — в ярости завопил Ари и, переставляя руки, начал передвигаться к Залевски.
— Больше не могу, Ари.
— Заткнись и пошевеливайся!
Раздался четвертый выстрел. На этот раз мост выдержал. Воспользовавшись этим, Ари продолжил движение. Сейчас от поляка его отделяло всего несколько пядей. Смирение в глазах Кшиштофа сменилось инстинктивным страхом. Впившиеся в веревку пальцы медленно разжимались.
— Не выпускай веревку, Кшиштоф, не выпускай, черт тебя побери! Я уже рядом!
— Я больше не могу, — заплетающимся языком пробормотал Залевски.
Ари протянул к нему руку, когда прогремел последний выстрел.
Все произошло мгновенно. Последняя веревка, связывавшая их со скалой, оборвалась, и длинный мост тут же качнулся, описав над темной пропастью огромную дугу.
Оглушенный свободным падением, Ари ощутил, как у него сжимается желудок. Инстинктивно он довел до конца начатое движение и вслепую схватил Кшиштофа за руку, с силой стиснув его запястье.
Цепляясь друг за друга, они упали, провалились в бездонный колодец. Потом, когда веревка натянулась, произошел первый толчок. Намертво вцепившись в остатки моста, Ари удержал свой собственный вес и вес поляка. Конечно, надолго его не хватит. Руку пронзила боль — очевидно, порвался какой-то мускул. Неотвратимо, как падает лезвие гильотины, мост увлекал их к каменной стене. Маккензи видел, как скала надвигается на них с головокружительной скоростью. Смягчить столкновение невозможно.
Сокрушительный удар заставил Ари почти машинально выпустить руку Кшиштофа. Оглушенный страшным толчком, одуревший от боли, он на мгновение перестал осознавать происходящее. Инстинкт самосохранения заставил его обеими руками вцепиться в обрывок веревки. Убедившись, что не упадет, вжавшись в скалу, Маккензи посмотрел себе под ноги.
И тут он в ужасе увидел, как катится по склону тело Залевски.
Падение замедляли остатки мостика и редкие кустики, но поляк скользил все ниже и ниже. Казалось, это никогда не кончится, но вот он с глухим стуком ударился о берег метрах в двадцати ниже Ари.
В ужасе тот выкрикнул имя друга.
Затем все стихло.
В полутьме он с трудом различал распростертое у подножия скалы тело. В одном он был уверен: оно было неподвижным. Совершенно неподвижным.
Кровь больно забилась в висках Маккензи, живот скрутило. Его накрыла волна сожалений. Зачем только я позволил ему поехать со мной? Зачем только нас понесло на этот мост… И все же он упорно цеплялся за мысль, что это еще не конец. Кшиштоф — парень крепкий. Его голыми руками не возьмешь.
Ари ослабил хватку и заскользил по веревке, спеша оказаться возле друга. Вскоре ладони горели как в огне, но, превозмогая боль, он не разжимал кулаки.
