на живот и хлопаю ей по заднице.
Лея то ли хихикает, то ли возбуждённо хрипит, но, тем не менее, эротично выгибает спину, приподнимая ягодицы, и трется ими об меня, пока я избавляюсь от джинсов. Все происходит за долю секунды: молния, боксеры, мой член в ней, ее громкий стон. Или мой.
От первого глубокого толчка сразу же простреливает затылок, сбегает волна дрожи по позвонкам. Фиксирую ее бедра и повторяю.
– Да, боже, – ещё один хриплый стон в подушку.
Пробегаю пальцами по ее влажной спине, захватываю затылок ладонью.
– Аррх.
Она вытягивает руки и упирается ладонями в изголовье кровати, двигаясь бедрами мне навстречу. Черт. Опускаюсь на нее, коленом раздвигая ноги шире, ныряю ладонью ей на живот. Наши тела, потные и достигшие идеального баланса температуры, скользят в одном ритме. Влажно, порочно, убийственно громко.
Вот для этого и нужен отдельный дом. Для громких криков, для влажных шлепков, для грязных словечек. Снова и снова, и…
– Еще, – просит Лея.
Она всегда просит ещё. Всегда больше, сильнее, жарче. А я никогда не могу ей отказать, потому что её тело – мой фетиш, ее жажда – амброзия, ее стоны – музыка. И мне тоже нужно ещё.
Мы замедляем темп в предчувствии момента. Лея дышит глубже, поджимает пальчики и дрожит в минуте от оргазма. Электричество собирается в пояснице, отдает стрелой в пах. Крепче сжимаю пальцами ее бедро, втягивая запах на влажном затылке, и с ее финальным вскриком, кончаю.
Сперма вливается глубоко в её тело, где я, надеюсь, когда-нибудь появится еще один мой ребенок. Мы делаем это достаточно долго, чтобы уже отчаяться, но каждый раз от сознания, что в этот раз может получиться, я испытываю чистый, ни с чем не смешанный кайф адреналина.
– Боже, я надеюсь, ты отправил Матюшу к папе, – со сбитым дыханием говорит Лея.
– Надо было думать об этом раньше, – смеюсь ей на ухо.
Мое влажное тело плотно склеено с ее и разъединяться категорически не хочется. Лёгкий озноб до сих пор прокатывается по коже, держит в напряжении каждый нерв. Каждый.
– Саша! – возмущается мокрая женщина подо мной.
– Не волнуйся, конечно, я его отправил, – поглаживаю ее плечо, оставляю короткий поцелуй на соленой коже.
– М-м-м, – прикрывает она глаза и снова распахивает. – Цветы жалко.
Кидаю взгляд на букет, пострадавший при наших акробатических действиях.
– Это не основной подарок, – улыбаюсь ей в затылок, провожу пальцами по щеке, убирая налипшие пряди.
– У меня тоже есть подарок, – немного разворачивает лицо и впивается в меня зубами.
– А, такой подарок, – смеюсь я, когда чувствую, как она щекочет языком подушечку указательного пальца.
– Нет, не такой, – игриво заявляет она, снова прогибаясь в спине, и прижимается ко мне бедрами.
– Это подождет, ты снова будишь дракона, женщина.
В этот раз от штанов мы избавляемся.
– Ты с разработчиками решил вопрос? – все ещё голая женщина уже вся в работе.
– Да, они переделают интерфейс под всплывающие окна. Но это займет несколько дней.
– Черт, так и знала! – шипит Лея. – Но старт обучения уже назначен, его не сдвинуть. Придется какие-то блоки делать уже в процессе.
– У нас все написано, успокойся. Не первый запуск.
– Но это новая ступень! Народ ждёт "вау" и новые инструменты.
– Главное "вау" ждёт их на этапе коучинга.
– Все заслуги себе приписываешь, да? – Лея поднимает голову с моей груди и с прищуром всматривается мне в глаза.
– Ничего личного – только бизнес, – смеюсь я.
Да, идея открыть онлайн школу продаж и сопровождения бизнеса была моей. И хотя часть практики я беру на себя, все остальное – от первой до последней буквы на нашей платформе – написано ей. И, черт возьми, никакая клубника не принесет такой доход, чему я несказанно рад. Бесконечные мозоли на ладонях и пропитанная землёй и ягодами одежда – не моя история. А Санта Клаусу мы наняли хорошего управляющего, чтобы он не помер раньше времени на грядках. Старый черт нужен этим двоим, а их счастье для меня превыше собственного.
– Нужно садиться работать, – тяжело вздыхает голая женщина, глядя мне в глаза. – Но так не хочется…
– Мы же собирались сегодня отдохнуть, – провожу большим пальцем по ее верхней губе, обожаю ее рот.
– Я не успела дописать…
– Встанем завтра пораньше, – склоняю ее к разврату.
– Всё-таки ты на стороне Ситхов, упирается влажным лбом мне в грудь. – А я Джедаев. Нам никогда не прийти к светлой стороне.
– Поверь, на темной даже лучше, – щекочу ее ушко, улыбаюсь от ее странных аллегорий.
"Звёздные войны" никогда не станут на полку моего любимого кино, но сейчас я хотя бы на одной с ней волне. И с сыном. Кажется, ему в руки вручили световой меч до того, как он начал орудовать ложкой. И ежегодный киномарафон звёздной саги он, в отличие от меня, не пропускает.
– Кстати, о темной стороне, подай мои джинсы.
Лея нехотя перекатывается на другую сторону кровати и тянется за джинсами на полу.
– Залезь в правый карман.
– Кошелек? – сводит свои брови, шаря ладошкой не в том отделении.
– Правый, – смеюсь я.
– А! – она вынимает маленькую коробочку и поднимает на меня свои светлые глаза. – Серьезно? Ты не в курсе, что два года – это бумажная свадьба? – смущенно улыбается, вертя в пальцах коробочку.
– Дай сюда и молчи. Это вместо обручальных.
Открываю нехитрый замок и являю жене два кольца выполненных в белом золоте со вставками оникса.
– Шлемы штурмовиков! – визжит она. – А-а-а-а!
Протягивает руку с оттопыренным пальцем.
– Давай, давай, давай.
Беру ее ладошку и, с гулко бьющимся сердцем, почти настолько же отчаянно качающим кровь, как и два года назад, надеваю это кольцо поверх тонкого золотого обруча. Да, так гораздо гармоничнее.
Прикладываюсь к ее тонким пальчикам губами, запечатывая этот момент в памяти. Ещё один из сотен идеальных. И привычно сжимаюсь при мысли, что все это не заслужил. Хорошо, что жизнь несправедлива и не всегда воздает по заслугам. Возможно, мой ад ждет меня только после смерти, а значит, каждый день жизни я превращу в рай.
– Это так красиво, – плаксиво выдает Лея.
– Эй, ты что, плакать собралась?
– От счастья, – улыбается и блестит влажными от слез глазами.
– Наденешь мне мое?
Она кивает, берет из бархатного плена второе кольцо и ведет им по пальцу, закрывая золотое, которое надела мне двумя годами ранее.
Идеально. Глупо, но идеально.
Голая женщина делает выпад и нападает на мой рот. Ее поцелуй выходит сладко-соленым, и я теряюсь, не привык видеть мою железную Алису такой эмоциональной.
– Все хорошо?
– Я очень-очень счастлива, – шепчет, вновь
