— Вакши — разумный вид, который появился после вас или он был до вас? Что говорит твоя память, Урхарер?
— Вакши были до нас, они потомки тех, кто раньше заселял эту планету. Огромные рептилии жили здесь долгое время, но затем наступило вымирание, и место рептилий заняли млекопитающие. Вакши — единственные из крупных рептилий, кто не вымер, а эволюционировал, сумев сохранить размер и обрести разум. Тысячи лет симбиоза их вида с нашим, мы почти не мешали друг другу, а затем случилась война, которую начали не мы. Это лишь мгновение в нашей истории, не слишком важное событие, одно из множества ему подобных. Нам, чтобы выжить, пришлось уничтожить не только вакши.
— Живущие в облаках? — тут же спросил я. — Ещё одни носители разума? С ними тоже была война?
— Нет и нет, живущие в облаках никогда не покушались на нас, они затворники, стараются не высовываться с вершин гор этого мира, которые оккупировали. Поверишь или нет, но даже мы, знающие очень многое, не можем сказать, кто такие живущие в облаках и откуда появились. Любой контакт с ними для нас печален, они не хотят раскрывать своей сущности. Возможно, что живущие в облаках — те, кто сменит нас после полного вымирания. Один разум уходит, другой приходит на его место — эксперимент с разумными созданиями не закончится никогда, Основа не сможет остановиться, это им не…
Урхарер резко остановился и как-то странно задышал, будто вот-вот разразится приступом кашля. Постояв несколько секунд и сделав пару массивных вдохов, он сказал:
— Мне не под силу сопротивляться генетическому запрету, он выше меня, поэтому нам придётся прекратить этот разговор. Орх — единственный, кто даст ответы на всё. Жди, Никита, все вопросы задашь ему…
* * *
Тропический гигантский лес, непонятно как выросший в долине, окружённой горами, непроходим. В таком можно спрятаться как огромному ящеру, так и маленькому зверьку, размером не превышающему хомяка. Всех укроет, и тех, кто охотится, и тех, на кого охотятся. Много троп, широких и узких, для крупного зверя и для мешающейся под его ногами мелочи.
Вакши мог пройти по одной из своих троп и с лёгкостью сбросить погоню берсерков, но не стал этого делать, потому что во время спешного бегства ему было не до этого — торопился, ведь каждая секунда промедления могла стать для него последней. Орх и Хорг, оказавшиеся внутри шара-вакши, времени даром не теряли, орудовали мечами направо и налево, пытаясь добраться до жизненно важных органов.
Свернувшись в шар, ящер влетел в лес, пропахал просеку длиной в километр с лишним и только после этого развернулся, чтобы снова стать опасным для всех, кто пытается убить его.
Бой с берсерками Орхом и Хоргом для ящера вышел коротким — перестав быть шаром, он при помощи всё тех же переворотов через спину избавился от прицепившихся к пузу медведей-паразитов, сумел пожевать одного, ударил лапой второго, а затем испустил дух — сказались множественные раны, одна из которых была с подвохом.
Исполинская туша придавила собой стволы деревьев и завалилась на бок, напоследок испахав землю лапами. Берсерк Хорг сидит, привалившись к брюху вакши, и сжимает в лапах обломок меча. Сильно искалеченный, он сумел сохраниться лишь наполовину, нижняя часть тела побывала в пасти ящера и восстановлению не подлежит. Вакши жевал Хорга, а тот убивал его, вгоняя меч в глаз всё глубже и глубже. Даже когда ящер схватил берсерка лапой, тот не выпустил рукояти, и клинок, не выдержав излома, обломился.
Берсерк Орх остался прежним, даже крови на нём нет, с виду цел и невредим, только броня местами помялась, а местами пластин вообще нет, потерялись. Положив лапу на плечо погибшего собрата, старина смотрит в небо и молчит.
— Я привёл его к тебе. — Урхарер переминается с лапы на лапу, не зная, что делать. — Он готов слушать.
— Да, слушать он готов, но готов ли слышать? — Орх устало посмотрел на мишку-толстяка, и разрешил: — Можешь идти, Урхарер, я сам всё расскажу. Помогай остальным, им нужна твоя помощь…
Толстяк ушёл, и воцарилась минутная тишина. Нарушил её берсерк. Начал рассказывать:
— Вакши — крайний разумный вид, который мы истребили на этой планете. Были другие носители разума, и их постигла та же участь, геноцид. Чтобы жить, нам приходилось делать это. Тысячелетняя борьба за выживание закончится лишь тогда, когда не останется ни одного представителя нашей расы. Мы умрём, а вместе с нами и умрёт всё, что мы натворили. Жаль, что мы всего лишь инструмент. Истинные виновники всего этого так и останутся безнаказанными. Им никогда не надоест играть в богов. Основа, её никому не победить…
Генетические ограничения — наша проблема, они мешают нам. Я, уцелевший в битве с вакши, совсем скоро умру и сделаю это по собственному желанию. Меня убьёт информация, делиться которой могу лишь в одном случае — приняв смерть. Защита, записанная в наши ДНК, никогда не давала сбоев, всегда убивает, как только мы начинаем превышать допустимый порог информации. Первая капля на пути к смерти — я знаю, что такое Основа, и где её искать. — Медведь, увидев, что я хочу что-то сказать, медленно покачал головой. — Не нужно показывать мне чувства, которые начинают кипеть в тебе, Никита. Просто успокойся и просто слушай. Не думай о том, что всё, что я говорю, убивает меня. Это моё решение, и тебе его не отменить. Устал жить, хочу покоя, хочу отдохнуть. Твоё дело — слушать и запоминать. Ещё не забывай спрашивать. Это шанс получить много ответов, используй его по полной программе…
Проект «Основа» был создан с одной целью — показать, что два враждующих разумных вида способны существовать в мире и гармонии. Цель могла быть достигнута, потому что технологии позволяли вмешаться в ДНК как людей, так и медведей, чтобы затем удалить из неё всю память о вражде и заменить на другую, созданную искусственно, в которой никто не будет помнить о длительной войне. Цель проекта «Основа» — заставить две расы жить новой жизнью, искусственной, с красивым прошлым и не менее красивым будущим. Всё могло получиться, если бы не терроризм. Нашлись противники проекта, и они смогли пустить его под откос. Проект «Основа» остался тем же, но цели его изменились.
— Терроризм? Всё настолько банально? — я не смог не удивиться, когда услышал знакомое слово от берсерка Орха.
— Да, он самый, банальный терроризм. Всегда найдутся те, кто против всех, кого не устраивает что-то, и они пытаются всё изменить, невзирая на последствия и не заморачиваясь по поводу методов…
Местом действия была планета Тауран, террористы не стали ничего менять, потому что поиск новой планеты, на которой оба разумных вида смогут существовать так же, как на родной, процесс трудоёмкий и для корабля Основы попросту невозможный. Тауран — это планета, на которой мы с тобой, Никита, сейчас находимся. Она всё та же, но только старше. Совсем немного времени прошло со старта проекта «Основа», каких-то семнадцать миллионов лет, миг в сравнении с возрастом вселенной. И непреодолимый временной барьер даже для нас, рекордсменов по продолжительности жизни…
Семнадцать миллионов лет назад атмосфера планеты Тауран горела, потому что в неё один за другим входили модули корабля Основы. Корабль, он был настолько большим, что если бы попытался сесть целиком, то попросту бы нарушил атмосферу планеты, что повлекло бы за собой страшные изменения, вплоть до вымирания всего живого. Создатели проекта «Основа» рассчитали всё, что можно, и учли любые внештатные ситуации, но забыли про кое-какую мелочь — банальный терроризм. Незадолго до старта проекта на корабль проникла группа заинтересованных в другом исходе лиц и, заняв свободные для анабиоза капсулы, погрузилась в долгий сон, который закончился уже на планете Тауран. Террористы, их было всего лишь двое, один медведь и один человек, проснулись на несколько часов раньше остальных и занялись самым важным — начали менять ДНК всех участников проекта «Основа». Одних ждала новая память, а других кое-что пострашнее, анабиоз длиною в вечность. Часть корабля Основы была найдена тобой, Никита, и ты видел, что стало с некоторыми из участников проекта. Время убило одних, а других сделало безумцами. Два величайших разумных вида, которые умели не только менять собственную память, но и поворачивать время вспять, оказались заложниками собственных технологий. И смешно, и грустно…
