сорвалось в неистовый галоп. Я прижала руки к груди, от самого радостного в мире потрясения. Не может быть. Этого просто не могло быть. Я бросилась к воротам, забыв о стоицизме и невозмутимости, и она сорвалась на бег в ответ, распахнув объятия перед самым столкновением.
Всадница подхватила меня и крепко стиснула так, что ребра затрещали. От нее пахло землей, драконами и медной ноткой крови, но я не забивала себе голову. Просто обнимала ее так же сильно.
– Мира.
Я зарылась лицом ей в плечо, и глаза защипало от слез, когда она положила ладонь на ту самую косу, которую учила меня заплетать. И тут вес всего, что накопилось за последние девять месяцев, навалился на меня, пронзил насквозь, будто стрела из мощного арбалета.
Ветер на парапете.
Взгляд в глазах Ксейдена, когда он понял, что я – Сорренгейл.
Обещание Джека убить меня.
Запах обугленной плоти в первый день.
Выражение на лице Аурелии, когда она упала с Полосы препятствий.
Приор, и Лука, и Трина, и… Тайнан. Орен и Эмбер Мэвис.
Выбор Тэйрна и Андарны.
Поцелуй Ксейдена.
Пренебрежение матери.
Мира отстранилась, чтобы оглядеть меня с головы до ног, словно искала раны или шрамы.
– Все хорошо, – она кивнула, впившись зубами в нижнюю губу. – Все ведь хорошо?
Я кивнула, но черты ее лица расплывались, непослушные слезы наполняли глаза, потому что, может, у меня все и хорошо, даже замечательно, вот только я сама уже была не та, кого она оставила у подножия башни, и по ее тяжелому взгляду я видела, что она тоже знает.
– Да, – прошептала она, снова прижимая меня. – Все хорошо, Вайолет. Все хорошо.
Если бы она повторяла это почаще, может, я и поверила бы.
– А ты? – Я отстранилась, чтобы посмотреть на нее. От мочки уха к ключице тянулся новый шрам. – Боги, Мира…
– Ничего, – отмахнулась она, потом улыбнулась во весь рот. – Ты на себя посмотри! Живая ведь!
У меня вырвался нелогичный, глупый смешок.
– Не умерла! Ты не осталась единственным ребенком!
Мы обе расхохоталась со слезами на щеках.
– Странные все же эти Сорренгейлы, – услышала я слова Имоджен.
– Ты даже не представляешь, насколько, – ответил Даин, но, когда я обернулась, на его губах сияла первая искренняя улыбка, что я видела от него за последние месяцы.
– Заткнулся, Аэтос, – гаркнула Мира, закинув руку мне на плечо. – Рассказывай, что нового, Вайолет.
Может, мы и находились в сотнях миль от Басгиата, но я еще никогда не чувствовала себя настолько дома.
* * *
Рано вечером два дня спустя, сразу после ужина, мы с Рианнон вылезли в окно своей спальни на первом этаже и спрыгнули на землю. Мира ушла в патруль, и, как ни здорово было находиться рядом с ней, другого шанса могло и не представиться.
«Мы в пути».
«Не попадайтесь», – предупредил Тэйрн.
«Уж постараемся».
Мы с Рианнон обошли стену, свернули за угол на поле…
Я врезалась в Миру с такой силой, что отлетела назад.
– Блин! – воскликнула Рианнон, поймав меня.
– Даже за угол не выглядываем? – отчитала нас Мира, сложив руки на груди и смерив меня строгим, возможно, даже заслуженно строгим взглядом.
Ну ладно, я его точно заслужила.
– В свое оправдание – я и не думала, что ты здесь, – медленно сказала я. – Ведь ты же в патруле.
– Ты слишком уж странно вела себя за ужином. – Она склонила голову набок и пригляделась ко мне, как в детстве, снова читая меня как раскрытую книгу. – Вот я и поменялась. Не хотите рассказать, что вы делаете за стенами?
Я взглянула на Рианнон, она отвернулась.
– Не хотите? Правда? – Она вздохнула и помассировала переносицу. – Вам двоим понадобилось выбраться из отлично защищенной крепости, потому что?..
Я посмотрела на Рианнон:
– Все равно она догадается. Она как ищейка. Уж поверь.
А у самой внутри все сжалось.
Рианнон дерзко выставила подбородок:
– Мы летим ко мне домой.
Мира вся побелела:
– Что-что вы делаете?
– Мы летим к ней в деревню. Тэйрн говорит, тут не больше пяти минут, и… – начала я.
– Ни за что, – покачала головой Мира. – Нет. Тут нельзя улетать, как в отпуске. А если с вами что-нибудь случится?
– В гостях у ее родителей? – медленно произнесла я. – Нас там поджидает засада на тот крайне вероятный случай, если мы заскочим?
Мира прищурилась.
Ой. Все кончится очень плохо, и, судя по смертельной хватке Рианнон на моей руке, так думала не я одна.
– У ее родителей безопаснее, чем в Басгиате, – добавила я.
Мира поджала губы:
– Твоя правда.
– Полетели с нами! – выпалила я. – Серьезно. Давай с нами, Мира. Она просто хочет проведать сестру.
Мира уронила плечи. Размякла – и я безжалостно нанесла последний удар.
– Когда Рианнон уехала, Рейган была беременна. Ты вот можешь представить, что будешь далеко от меня, пока я рожаю? Ты бы не сделала все от тебя зависящее – даже если надо сбежать из тяжело охраняемой крепости, – если бы смогла подержать в руках племянника или племянницу? – Я наморщила нос, готовясь к ее ответу. – К тому же если с нами будет герой Страйтмора, что такого может случиться?
– Так, даже не начинай! – Она посмотрела на меня, затем на Рианнон, затем снова на меня и раздосадованно простонала. – Ох, ну ладно, ладно. – Она выставила палец, погрозив нашим ухмыляющимся лицам. – Но если надумаете кому-нибудь рассказать, будете жалеть об этом до конца жизни.
– И она не шутит, – прошептала я.
– А я верю, – ответила Рианнон.
– Вы здесь только два дня, а уже нарушаете правила, – пробормотала Мира. – Идемте, быстрее будет здесь.
Спустя час мы с Мирой вытянули ноги на мягких скамьях по сторонам от обеденного стола в доме Рейган и глядели, как Рианнон качает своего племянника у камина и, забыв обо всем, беседует с сестрой под присмотром родителей и зятя.
Их воссоединение стоило всех нарушенных правил.
– Спасибо, что помогла, – глянула я на Миру.
– Вы бы все равно полетели, со мной или без меня. – Она с доброй улыбкой наблюдала за семьей, сжимая оловянную чашу с вином, которую нам любезно подала мама Рианнон. – А так я хотя бы прослежу, чтобы ничего не случилось. Какие еще правила нарушала, сестрица? – Она отпила вино и покосилась на меня.
Я повела плечом, хитро улыбнувшись.
– Ну, пару тут, пару там. Научилась травить противников перед вызовами.
Мира чуть не выплюнула вино и зажала рот рукой.
Я рассмеялась, закинув одну ногу на другую.
– Что, не ожидала?
В ее глазах светилось уважение.
– Честно, не знаю даже, чего я ожидала. Просто отчаянно хотелось, чтобы ты выжила. А ты не только связалась с одним из сильнейших драконов, но прихватила еще и перьехвостку, – она покачала головой. – Могучая у меня, конечно, сестренка.
– Только вряд ли с тобой согласится мама. – Я потерла большим пальцем ручку чашки. – У меня пока не получается манифестировать печать. Научилась заземляться, щиты у меня тоже ничего, но…– я не могла рассказать остальное – о даре Андарны – по крайней мере, пока. – Но если я скоро не манифестирую…
Мы обе знали, что будет.
Она молча рассматривала меня, как делала это всегда, потом сказала:
– Ну, хорошо. Если хочешь, чтобы манифестировалась печать, тогда не мешай себе мыслями о маме. Твоя сила – только твоя, Ви.
Я поежилась под ее взглядом и сменила тему, обратив внимание на ее шею.
– А это у тебя откуда?
– Грифон, – ответила она, кивнув. – Рядом с деревней Крэнстон, месяцев семь назад. Вылетел не пойми откуда в разгар нападения на селение. Чары ослабли, а печать дает мне какую-никакую защиту от вражеских магов, но не от их сраных пташек. Целители латали меня несколько часов. Зато теперь шрамом можно похвастаться. – Она вскинула подбородок, красуясь.
– Крэнстон? – я вспомнила инструктажи. – Об этом нам никто не рассказывал. Я тут…
Здравый смысл подсказывал заткнуться.
– Что? – она сделала
