чуть заметнее, чем обычно, проявились клыки.
Я подошёл к каждой из них и каждой поцеловал руку. Молча. К каждой. К Тарре — тоже, последней. Всё под хронометраж Чи-сан. Хотя каждый раз — с каждой из них! — очень хотелось затянуть прикосновение своих губ к их пальцам. И были их ладони все — такие разные, даже по цвету! Они различались даже у Ольги и Рилль, а ведь они обе изначально белокожие, но у Ольги — кожа цвела тропическим загаром, а у эльфийки была светлой до прозрачности. Не говоря уже об анатомических подробностях — о когтях, например, у дроу и орчанки. Но опять же, у Майи те — прямые удлинённые, подточенные, а у Тарры — загнутые, ни в какой заточке сызначала не нуждающиеся. А как неожиданно остро подействовала на меня расовая влажность ладони ксаны!
…вдруг напомнив, как она переживала первую мутацию у меня за плечами, намертво уцепившись своими длинными мокрыми — костлявыми! —пальцами мне за шею.
Тарра, как и полчаса назад, по-прежнему стояла у окна. Очевидно, и к комнате-то она повернулась, только услышав мою походку сверху. И, когда подходил к ней, меня вдруг дёрнуло: не только она, они все оставались всё на тех же местах, едва ли не в тех же позах, в каких я увидел их, проснувшись. Они, что — за эти полчаса и не шелохнулись вовсе⁈
' — Не наши проблемы! — рыкнул Секс.
' — Не наши, — согласился с ним Этикет. — Наши — официально представить высокую Кеттару остальным. И выразить благодарность за помощь, оказанную ими при её спасении.
Я оглянулся. Эльфийки за это время даже не обернулись — сейчас перед нами с орчанкой были две равнодушные спины и два разноцветных затылка. Ксана сидела дальше, почти в торце длинного стола, ей особо разворачиваться не требовалось, и глазом на нас косила. Но улыбаться перестала и она. Словно её солнышко укрылось за облаком.
' — Хозяин, давай! И представь, как они сейчас на тебя посмотрят! — заоблизывалась Несса.
' — Да, — проурчал Секс. — Тарра — твоя добыча. И все они — тоже! Пусть смотрят.
' — И, господин, Вы их командир. Командуйте!
Словно с Рилль, когда она пристрелила тех орков? Легко. Я подхватил Тарру и повлёк её вокруг стола в центр зала. Азарт моей рыжей, предвкушение Секса подхватили меня, и только Этикет не позволил перейти на бег вприпрыжку. Да ещё шелка длинного платья орчанки. Она, значит, потратиться тогда, перед своим похищением, в лавках Диверхауна успела? И теперь, даже на фоне древнерожденных аристократок её наряд варварским не выглядел. Хотя, что я понимаю в высокой моде экзотов Дианеи? Я и в человеческой-то — не так чтобы Кристиан Диор.
Обойдя стол, мы развернулись к остальным.
— Вчера, в горячке боя, я не успел представить вам мою спасённую вами женщину, — и чуть обернувшись, повёл к ней руку: — высокая Кеттара. Без вас вызволить её у меня бы не вышло. Примите наши глубокие благодарности, — и я не стал прислушиваться к инструкциям Этикета, а поклонился по-русски, в пояс, коснувшись правой рукой пола, левой при этом требовательно нажав на Тарру. Но она сразу высвободилась, вытянула руки перед собою, наложила правую ладонь на левую, опустилась на колени, прижала ладони к полу, опустила на них голову. И мы с нею замерли.
Шесть ударов сердца. Молчание — никто не проронил ни слова. В тишине остались и их шелка — они, все трое, за эти мгновения не шевельнулись тоже.
Я начал выпрямляться. Тарра за мною тоже. Как-то помочь ей, хотя бы подать руку Этикет запретил. Не запретил придвинуться к ней, когда она поднялась и принять её, когда она чуть откинулась на меня.
— Мы — у вас в долгу, — закончил я.
— Как-нибудь сочтёмся, — процедила Джимайя Аркенанна.
Вот же стерва! Ну, тогда получай!
— Спасение Тарры было главным для меня. Но отряд имел и свои задачи. Рилль, с тебя доклад о текущем положении дел. Ольга, не в службу, а в дружбу, можно хоть чая, а? И кто-нибудь, сделайте хоть что-то, чтоб это — обвёл я руками, — не напоминало тюремную камеру или могильную усыпальницу!
Последней фразой я, можно сказать, взывал к небесам, ну, или к потолку, но две сидевшие передо мной красавицы, которым я успел раздать другие задания –эльфийка и ксана — с интересом обернулись к третьей. Сработало.
— Ну, ты и торговец! — буркнула Майя, встала и, мстительно улыбнувшись, позвала: — Орчи, помогай!
Тарра даже дёрнулась от такого обращения, но оторвалась от меня и двинулась к столу. И я только тут оценил, как нелегко ей пришлось в этой комнате то ли за последние полчаса, то ли за последнюю минуту. Как тяжко ей было отрываться от меня. Но пластика движений опытного воина, матёрой хищницы в несколько шагов вернулась к ней. И скоро около длинного стола зашелестел вихрь разноцветных драгоценных тканей.
И, герцогини — герцогинями, или кем, там, у себя в верхнем мире называются эльфийки? — и какой бы хатун не называли орчанку, но все они хлебнули вольной жизни вне дворцов или дворцовых шатров. И обустраиваться научились даже в шалашах! А здесь, вон, даже стулья имелись,был даже стол!
Скатерть, покрывшая его, судя по острым углам орнамента, нашлась в рюкзаке тёмной, посуда была мне незнакома, а значит, от ксаны. Сначала это были только чашечки и блюдечки, но Тарра,глядя на эти утончённости, что-то неразборчиво буркнула, и на столе появилось широкое блюдо.
Правильно: мне после моей ночи не пироженко требовалось. Выгрузил на него предпоследний хвост тагрида. Открестился на всякий случай: «Храмовая кухня». Но остальные ночью тоже не йогой занимались, так что, мясо было встречено со сдержанным энтузиазмом, и нормальная посуда, с ухватистыми столовыми приборами на столе появились тоже. Кстати, «салфеточки», сплетённые из толстых плотных ниток, являли явный степной акцент, причём, на столе остались не первые образцы из подобного рукоделия — первые мягко забраковала Рилль: «А других нет? Эти же явно не под скатерть!» И Ольга послушно свои убрала.
Ещё Рилль разожгла ароматические палочки. «За цветами — это долго. Ведь не с болота же их брать? А окна раскрыть — не лес же за стёклами. А если совсем без ничего, здесь словно пылью пахнет…»
Чай после мяса разливала Майя. Перехватила у Ольги, воспользовавшись её секундной задумчивостью, кажется, та прикидывала маршрут
