class="p1">Уже в следующую секунду, я резко дергаю Миру на себя, заставляя обвить себя ногами. После чего, просто дуром врезаюсь в ее заплаканные губки и содрогаюсь на месте блядь. Эмоции шкалят. Сердце грудину сотрясает, да так, что на Миру все мигом переходит. Она аж поскуливает, от моей реакции дикой.
Я ведь не целую, а просто пожираю ее дьявольски… Кусаю. Зализываю. Снова кусаю. Ее сладкая влага обволакивает мое небо, лишая здравого рассудка. И все, я больше не в силах оторваться от ее нежных губ. Как же я мечтал ощутить ее вкус на своем языке. Как же мечтал о ее отдаче. Когда она была без сознания, я как больной на голову, зацеловывал ее сонное личико. Надеялся, что она проснется и ответит мне взаимностью.
Ммм! Как же вкусно. Как охуенно…
И вы не поверите, но мне и этого мало… Мне нужно все! Хочу искусать ее всю. Поглотить. Выпить до дна. Чтоб навсегда со мной осталась. Чтоб дышала мной, и только мной. Я ее кислород. Я ее жизнь…
— Вернись ко мне, маленькая! — выдыхаю между поцелуями. — Сдайся…
— Господи, Влад! — дрожит сладкая. Отвечает на мои поцелуи, раскрывается.
Укладываю ее на кровать мягкую. Раздеваю. Нет. Срываю все на хрен. Словно дикарь первобытный… Словно зверюга голодом заморенный.
Жадно целую ее ножки, бедра, пах, пока до животика не дохожу, в котором жизнь новая зарождается. И теперь уже это место особо трепетно ласкаю. Ладонями накрываю, согреть пытаюсь. Больной я знаю. Но я не могу иначе. Там ведь ребеночек мой маленький — возможно доченька…
Поднимаю пьяный взгляд на Миру, улыбаюсь как идиот ненормальный.
— Мое желание исполнилось Мира! — признаюсь, низ живота поглаживая. — Я еще раз стану папой…
Глава 62
— Мое желание исполнилось, Мира! — признаюсь, низ живота поглаживая. — Я еще раз стану папой…
— Что? — замирает подо мной моментально.
— Дыши маленькая. Ты только дыши… — прошу ее и снова губки нежные накрываю.
— Влад, ты же не шутишь? — ее голос срывается, начиная вместе с губами дрожать. Она их поджимает и, глядя на меня, на мою счастливую улыбку, выдерживает долгую-долгую паузу. У меня же за ребрами, все в огромную глыбу сбивается. Какие тут шутки, мать вашу?
— Ты беременна, Мира! — подтверждаю теперь серьезно, упираясь своим лбом в ее. — Именно поэтому, ты сумела выплеснуть свою ярость на ведьмака гребаного. Именно наш малыш, помог тебе избавиться от бремени тяжелого.
— Боже! — всхлипывает, перекатывая меня на спину. Не ожидал. — Боже! — впивается в мои губы отчаянно.
Господи, до нее дошло…
Черт! Как же я этого ждал!
Наконец, искры ее паники обращаются в страсть и растапливают последние ледяные крупиночки, что застряли в ее сердце, после проклятия обрушенного. Выплескивается из ее души, теперь далеко не холод разум убивающий, а любовь в чистейшем виде, которая с головой затапливает мое сознание безумием.
Я очень хотел быть нежным с ней, хотел напомнить, что она теряет, прячась от меня в сознании. Но в моей голове вдруг что-то щелкает непонятное, и тут же кардинально меняет решение.
Выскальзываю из под ее тела пламенного и на живот бесцеремонно укладываю, не смотря на то, что она беременна мои ребенком. Теперь же мне безумно хочется вытрахать ее до изнеможения, причем без всякой нежности и осторожности. Чтоб запомнила раз и навсегда, что нельзя трусливо убегать от проблем, которые мы в состоянии решить, причем только вместе. Пять лет пряталась не только сама, но и ребенка укрывала. Я не забыл. Отыграюсь. Время пришло…
— Подними свою попку сладенькую! — командую, склоняясь над ее ушком, а рукой тем временем, к центру ее мокрому направляюсь. Однако не касаюсь пульсирующей точки, как она того жаждет, а рядышком поглаживаю. Специально мучаю, провоцируя контроль терять.
— Прикоснись! — умоляет дрожащим голосом.
Твою мать! Не сдастся бы самому… Она ж даже не осознает, какую власть имеет надо мной. Не осознает, что убивает своим скулящим голосом.
Так! Глаза закрываю, в кучу собираясь. Что лучше всего на нее действует…
— Вернешься ко мне? — спрашиваю ее, а после, в шею мелким укусом вонзаюсь.
— Да! — выстанывает от удовольствия. Я чувствую, как ей охренительно. Чувствую, как она жаждет меня всего. Это убивает безжалостно.
Отрываюсь от шеи, ликуя победно. Но продолжаю следовать задуманному плану.
— Давай Мира, — выдыхаю, все же стараясь игнорировать ее податливость. — Вставай на четвереньки…быстро!
— Мамочки! — выстанывает от возбуждения и подчиняется в растерянности. — Ты такой… боже… — спинку выгибает, как только я погружаю в нее два пальца.
— Какой, Мира? — продолжаю придерживаться серьезного тона, хотя уже чувствую, как нутро трещину дает. Внутри ее плоти так жарко, влажно и тесно…
— Властный…Ах! — стонет, сокращаясь внутри, сжимая мои пальцы.
Черт!
Ну, все. Пиздец моему контролю!
Башню мигом срывает.
Сам не понимаю, как быстро вынимаю из ее киски свои пальцы и погружаю член во всю длину.
— О господибожемой! — задыхается Мира. — Влад! — пищит от удовольствия маленькая.
Хотел получить свою львицу, дрожащей от похоти, ведомой жаждой плотского наслаждения и полностью подконтрольной мне, но по факту, дрожу, едва ли не сильнее нее.
Пиздец…
От необыкновенных ощущений, мою взмокшую спину, языками пламени обжигает, лижет, доходя до поясницы, там и концентрируется, усиливая ощущения. Мышцы же болезненно-сладкой истомой наливаются.
Вдох-выдох. Вдох-выдох. Резкий спазм. А потом я начинаю словно зверюга, вколачиваться в нежное лоно.
Это рай…
Нет.
Это мой ад…
Это моя вечная погибель…
Я блядь если остановлюсь — сдохну тут же…
Не буду тормоз выжимать. Отныне все на скорости. Вместе. Навсегда…
Мира
Он пришел за мной. Пришел…
И я не спешу его убить, наоборот, хочу вечно находиться в его теплых объятиях. Мне хорошо, даже не смотря на то, что я до сих пор не понимаю, что все же происходит. Даже если это, все плот моего воображения, я все равно останусь счастлива. И не только потому, что сумею кайфануть от секса с собственной половинкой, но и потому что о беременности узнала. Знаете, как сильно меня распирает от счастья? Боже… Да мне кричать во все горло хочется от счастья! Вы бы видели глаза Влада в тот момент. Его же таскало от эмоций, не хуже, чем меня.
Его и сейчас таскает, хоть он и пытается держать себя в руках.
Натужное движение грудной клетки и мощные удары сердца за моей спиной, лучше любых слов свидетельствуют о том, что и Ларионову непросто дается этот контакт. Он сомневается в правильности своего поступка. Ведь обычно он нежен и ласков со мной, а сейчас, он старается натянуть на
