– Просто скажи где она и Марк.
– С Марком что-то странное, – Элвис едва поспевал за широкими шагами друга. – Он на кухне. Ранен. Я не могу его разбудить. И его охрану тоже.
Элвис показал на мирно спящих мужчин возле ворот и крыльца дома.
– Тяночка… Мне кажется это она что-то сделала. Перед сном она угрожала Марку, а через десять минут я услышал, как он упал.
– Показатели? – на ходу бросил Герман, влетая в роскошный мраморный холл.
– У Марка нормальные, – альбинос увидел у себя на ладони следы от крови предводителя и машинально принялся счищать пятно. – А тяночка совсем холодная.
– Сколько ты ей вколол? – Герман взбежал по широкой лестнице на второй этаж.
– Где-то на десять часов сна.
– Я вытащу ее, – Герман вопросительно посмотрел на Элвиса, чтобы тот указал на нужную комнату. – Что будешь мне внушать?
– Я не буду, – альбинос кивнул на крайнюю дверь в коридоре.
– Давай без лишних геройств, – уголки губ Германа слегка приподнялись в улыбке. – Я не буду подставлять под удар твою семью.
Элвис горестно вздохнул:
– Я буду блокировать все ваши способности… и должен внушить тяночке… чтоб она тебя…
– Понятно, – отрезал Герман, приближаясь к кровати, на которой лежало его любимое существо. Она выглядела совсем бледной и казалось растворилась в пространстве – настолько была худенькая и беззащитная. – Ну, с тобой-то я справлюсь.
– Если приедет Вик, – добавил Герман, укладываясь рядом с ней. – Ни в коем случае не выпускай его в сон. Делай с ним что хочешь, но не позволяй идти за нами.
Он взял в свои ладони холодную ручку своей девушки и поднес к губам:
– Я вытащу тебя, мое маленькое солнышко.
Глава 108.
Осознание отозвалось болезненными ощущениями во всем теле. Я все еще сплю. И все еще должна противостоять Марку.
Открыв глаза, я ужаснулась от своего местонахождения. На долю секунды мне удалось заметить, что это место что-то вроде заброшенного тоннеля – холодного и сырого. Но пытка состояла не в этом. Всюду: на потолках и на стенах были установлены красные лампы. Их яркий свет вызвали у меня дикую головную боль. Я тут же зажмурилась и сжала голову руками. Болели все кости на лице: челюсть, скулы, височная кость. У меня затряслись руки и подкосились ноги, от чего я просто рухнула на холодный бетонный пол и свернулась калачиком. Свет был настолько яркий, что он просачивался даже сквозь закрытые руками глаза. И я отчетливо ощущала, как у меня в голове что-то лопается. Я не могла даже зарыдать потому, что любое движение лицевыми мышцами усиливало и без того невыносимую боль.
В дополнении раздался оглушительный вой пожарной тревоги. Я не могла ни подняться, ни остаться лежать, так как звук просто резал на части. Не помня себя от боли, я встала, зажимая уши ладонями, но звук казалось уже просочился в каждый нейрон моего мозга. Я двинулась вслепую, лишь бы хоть как-то избавиться от этого ужаса, но звук становился все сильнее, разрушая меня на клеточном уровне. Я открыла глаза и последнее, что увидела – красный луч лазера, который прожег мою сетчатку. Я думала больнее уже не бывает, но нет. Режущая боль в глазах вызвала соленые слезы, которые усилили боль в десять раз. Тогда я просто побежала, гонимая инстинктом, без всякой надежды на спасение.
Но долго бежать «вслепую» мне не удалось. В конце длинного коридора я пребольно врезалась во что-то каменно-железо-бетонное. Я пошатнулась на слабых ногах и почувствовала вкус крови во рту.
Удивительно как я еще смогла преодолеть этот участок пути. Но тут «стена» двинулась на меня, и я почувствовала, как горячие руки сомкнулись у меня за спиной.
Боже! Я не выдержу этого еще раз! Я так больше не смогу!
– Нет! – я принялась яростно вырываться из кольца мужских рук, но все было тщетно.
Тяжелая ладонь закрыла мне рот, а вторая рука еще плотнее прижала к мужскому торсу.
Затрудненное дыхание добавило еще паники, и я будто погрязла в собственных галлюцинациях.
Мужчина подтащил меня к стене, прижал к ней своим телом и грубовато коснулся моих губ поцелуем.
Я пыталась отвернуться и колотила кулачками по его груди, а он просто перехватил одной рукой оба моих запястья и крепче сжал мой затылок.
Мелкая дрожь пробрала все мое тело. Я боялась каждой следующей секунды и каждого действия. А он жадно, но осторожно целовал мои губы, заставляя чувствовать меня вкус крови на языке. И все сильнее сжимал в своих объятиях.
Напуганная, обездвиженная я обреченно отпустила ситуацию, отдавая себя на волю судьбы. Я могла бы воспользоваться своими способностями, попросить помощи у Юпитера, но желания бороться не было. Я была настроена лишь помочь моему мужчине. Не важно каким способом. Но без этого я уже не хотела возвращаться.
Вместе с мыслями ко мне пришло осознание настоящего момента. Все чувства обострились, больше не скованные ужасом. Боль в глазах по-прежнему причиняла страдания, гул в ушах не смолкал, но я отчетливо почувствовала запах дождя от мужчины. Так всегда пахнет Герман.
Его настойчивый, требовательный, но вместе с тем нежный поцелуй словно полностью растворял меня в его мужской энергии. Широкая ладонь, закрывавшая почти всю мою спину, прожигала кожу. Его горячее дыхание приятно касалось лица.
Хотелось довериться ему, забыть обо всем и вернуться под его опеку. Я бы все отдала за возможность снова оказаться в его квартире и таять от тепла его объятий.
Я заплакала, горько всхлипывая и раздираемая дикой болью в травмированных глазах. Но плакала я не от этого. Я так хотела, чтобы Герман пришел за мной и забрал из этого кошмара.
Мужчина разорвал поцелуй, обхватив мое лицо руками. Он бережно вытер мне слезы подушечками больших пальцев и осыпал мое лицо поцелуями.
– Герман, – выдохнула я, не допуская мысль, что это может быть не он. – Мне больно.
Он тихонько потряс меня за плечи словно пытался привлечь внимание.
– Скажи что-нибудь, – всхлипывала я. – Пожалуйста! Мне страшно.
Он накрыл своими большими ладонями мои глаза, а затем уши. А потом поочередно поцеловал мне веки и каждую мочку уха.
Герман никогда так не делал. Значит, это все-таки не он?
Мужчина повторил свое действие.
– Что ты делаешь? – не понимала я.
И когда
