– Какая разница? – произнесла она, отведя глаза. – Мало ли, кто ко мне неравнодушен. Я даже не помню, о ком ты говоришь, я их не запоминаю, техников этих.
– Логично, – кивнул Гектор и замолчал, вернувшись к рыбе. Ему было интересно, ошибётся сейчас Элен или нет.
– А о каких свидетелях ты говорил? – спросила она через пару мгновений с нетерпением. – Неужели кто-то видел, как Асириус… убивал этого техника?
Ошиблась, показала откровенный интерес к этому делу. Нужно было притормозить и вернуться к этой теме позже, завуалировав вопрос. Но Элен была слишком заинтересована в ответе.
– Как убивал – нет. Техника выловили в реке, вот кое-кто и видел, как Асириус его туда сбрасывал.
Она сглотнула.
– Кто же это мог видеть…
– Странно, что ты сразу не сообразила, Элли, – сказал Гектор ласково, играя вином в бокале. – Ну ладно, Арвен, он всё-таки аристократ, ему не по чести думать о подобном. Но ты должна понимать, что возле реки всегда существует вероятность столкнуться с человеком без определённого места жительства. Хотя… не только возле реки, повсюду.
С каждым словом Дайда Элен бледнела всё сильнее. А он следил за её реакцией, привычно и откровенно блефуя и запутывая. Конечно, у него не было никакого свидетеля, да и Асириус не имел отношения к убийству Вамиуса. По крайней мере прямого отношения.
– По правде говоря, свидетель был пьяный, – продолжил Гектор, поставив бокал на стол. Пить это сладкое вино не хотелось, да и к рыбе оно совершенно не подходило. – Поэтому он не до конца уверен, что мужчиной, который сбросил вашего театрального техника в реку, был Асириус. Он уверен в другом. Вместе с ним была какая-то женщина.
– Женщина… – пробормотала Элен, отводя внезапно забегавшие глаза. – А её тоже нашли?
– Пока нет. Но найдём, не беспокойся. Это вопрос времени.
Остаток вечера актриса просидела как на иголках. И Гектор до самого конца надеялся, что всё-таки ошибся, хотя эта надежда казалась ему до крайности нелепой. Но он не любил, когда в подобных преступлениях участвовали женщины.
– Придёшь ко мне во вторник? – спросила Элен, когда они шли к выходу из «Омаро». – Во вторник нет спектаклей, я буду дома.
– Лучше в понедельник вечером, – ответил Гектор, погладив её по ладони. – Впереди будет ночь и длинный день. Но сначала ночь, а ночь интереснее.
Элен кокетливо рассмеялась, расставив по местам последние детали в этой головоломке.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
– Ау-у-у! – кричал кто-то, находящийся за ледяным туманом. – Ау-у-у!
Тайра, вздохнув, попыталась сделать шаг вперёд. Шаг сделался, но толку от этого не было – её по-прежнему окружал плотный и холодный туман, оседавший на коже мелкими дождевыми каплями.
– Ау-у-у!
Тайра сложила руки воронкой и закричала:
– Я не могу тебя учить, слышишь? Выбери кого-нибудь другого! Это ведь совсем просто! На свете столько шаманов!
Туман хлестнул её по лицу – будто пощёчину дал. И вновь она слышала смех, распадающийся на сотни и тысячи голосов, и слышала какие-то слова, но не могла их разобрать.
А потом Тайра проснулась.
***
Морган Рид сидел на крыльце собственного дома и читал газету, когда наружу, едва слышно скрипнув входной дверью, выскользнула Тайра.
– Не спится, ласточка? – поинтересовался он, как только дочь села рядом, кутаясь в тёплый шерстяной платок. Морган давно заметил, что Тайра стала чаще мёрзнуть, и это его тревожило.
– Да нет, я нормально спала, – вздохнула девушка, потерев глаза ладонью. Сбоку к ней тут же прижался Джек, виляя пушистым хвостом. – Просто проснулась. А что ты читаешь?
– Сегодняшний «Вестник севера». Только что пришёл по почтомагу. Целая статья тут… про родовую магию. И вроде как во всех газетах и журналах по приказу императора должны напечатать то же самое, чтобы все увидели.
– Про родовую магию? – Тайра заинтересованно придвинулась ближе, будто хотела сама прочесть статью. – Что-то случилось? Это касается того закона, из-за которого его величество чуть не убили?
– Хм, – Морган почесал бороду, – да, наверное, касается. Аристократия же всё переживала, что закон погубит их богоизбранность. В статье доказывается, что это не так. Магам, которые сражались с демонами наравне с Защитником и Защитницей, была дарована родовая магия в качестве награды за содействие, но для того, чтобы она передавалась бастардам или законным детям в браке с нетитулованными, нужно получить благословление Геенны. А благословением может служить либо брак, либо какой-то ритуал по вхождению в род. В общем, это вроде как напутствие аристократам, чтобы не боялись жениться, – хмыкнул Морган, – а заодно щелчок по носу тем, кто кричал, что родовая магия скоро исчезнет. Не исчезнет. Целый отдел собираются организовывать на базе столичного Института артефакторики, чтобы не исчезла.
– Получается, теперь нет причин убивать императора? – Тайра задумчиво почесала Джека за ушами. – Ну, раз родовая магия не исчезнет. Это же была основная причина, по которой его пытались убить.
– Для аристократии – да. Но не для Аарона. Для него главным было захватить власть, получить Венец и унизить брата. Теперь, когда он умер, есть шанс, что это прекратится. Но возможно, и нет. Всё как снежный ком, который постепенно превращается в лавину. Скорее всего, остановиться они не смогут, пока не достигнут цели.
– Какой? – голос девушки был испуганным. – Какой цели?
– Убрать Арена с престола, конечно, – ответил Морган, поглядев на серо-сиреневое рассветное небо. – Ничего не меняется уже много лет.
Несколько секунд Тайра молчала, и её отец, посмотрев на дочь, заметил, что она кусает губы в нерешительности.
– Ты так говоришь… – сказала она наконец очень тихо. – Будто бы знал Аарона…
– Знал, – подтвердил Морган спокойно. – Риан на него совсем не похож.
– Папа…
– Это важно, Тай. По крайней мере для меня. – Его дочь упрямо хмурилась, и он, улыбнувшись, легко коснулся её пальцев. – Короче говоря, если ты выйдешь за него замуж, у ваших детей может быть родовая магия Альго.
– Папа! – воскликнула Тайра с ужасом, и Морган расхохотался, обнимая её и ощущая, как она и сама начинает смеяться, утыкаясь холодным лицом ему в подмышку.
Скорее бы она перестала мёрзнуть. Тогда и он сможет спать спокойно.
***
Гектор уже начинал ощущать, что конечная цель всё ближе, но вместе с этим ощущением к нему приходила тревога. Он всегда тревожился, когда речь шла о подобных делах. И, как всегда, дознавателю казалось, будто он что-то упустил, не учёл, и в дальнейшем это может погубить всё расследование. Раз за разом Дайд прокручивал в голове информацию, потом полночи записывал её и зарисовывал всё схематично, и это ощущение почти ушло. Почти, но не совсем.
