Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
– Ясно одно: вы стали рассматривать это дело именно так, как хотел Добрый Пастырь, и поступали соответствующе.
Траут резко встал.
– Лейтенант Баллард, с этого момента дело переходит в федеральное ведение. Весь этот хаос и идиотские теории, которые вы тут поощряете, не оставляют мне выбора. – Он указал на Гурни. – Этот человек здесь по вашему приглашению. Он не занимает никакой официальной должности. Он неоднократно выказывал вопиющее неуважение к нашему бюро. Вполне вероятно, он окажется подозреваемым в деле о поджоге. Кроме того, не исключено, что он имел незаконный доступ к материалам ФБР и БКР. Он был ранен в голову и, вероятно, получил физические и психические травмы, которые могут искажать его восприятие и суждения. Я отказываюсь тратить время и обсуждать что-либо с ним или в его присутствии. Я поговорю с вашим майором Форбсом о пересмотре следственных полномочий.
Дейкер тоже встал. Он явно испытывал удовлетворение.
– Мне жаль, что вы так это восприняли, – спокойно сказала Баллард. – Когда я предлагала изложить противоположные позиции, я хотела увидеть их сильные и слабые стороны. Вы не думаете, что я достигла цели?
– Мы попусту потеряли время.
– Траут прославится, – угрюмо усмехнулся Гурни. Все обернулись к нему. – Он войдет в историю ФБР как единственный специальный агент, который дважды брался за одно дело и дважды умудрился его провалить.
Не было ни прощаний, ни рукопожатий.
Уже через полминуты Гурни и Баллард остались в зале одни.
– Насколько вы уверены? – спросила она. – Насколько вы уверены, что вы правы, а все остальные – нет?
– Процентов на девяносто пять.
И только когда он произнес эти слова, его пронзило страшное сомнение. Быть на девяносто пять процентов уверенным в чем-либо в такой запутанной ситуации – это что-то маниакальное.
Он собирался было спросить Баллард, когда, по ее мнению, следствие перейдет под контроль ФБР, как вдруг в дверях появился Клегг. Глаза его были вытаращены от сознания срочного дела, какое бывает лишь у молодых копов.
Баллард посмотрела на него.
– Новое убийство. Эрик Стоун. Прямо перед входной дверью. Ножом для колки льда в сердце. На губах пластмассовая зебра.
Глава 37
Сам поубивал бы
– Боже! – вздрогнула Мадлен. – Кто его обнаружил?
Она стояла у раковины, держа в руках капающий дуршлаг с лапшой. Гурни сидел на высоком табурете напротив. Он рассказывал о тяжелых моментах, о трудностях и конфликтах этого дня. Такие рассказы никогда не давались ему легко. Он винил в этом гены. Его отец никогда не умел признаваться, что его что-то задело, что он чувствует страх, злость или растерянность. “Слово – серебро, а молчание – золото”, – была его любимая поговорка. Вплоть до старших классов Гурни считал, что это и есть “золотое правило” морали.
И до сих пор его первым побуждением было промолчать о том, что он чувствует. Но в последнее время он стал пытаться противостоять этой привычке. Пережитое ранение сделало его особенно уязвимым к стрессу, но он обнаружил, что как будто становится легче, если поделиться мыслями и чувствами с Мадлен, – вроде напряжение спадает.
Поэтому он сидел на табурете рядом у раковины и, чувствуя неловкость, рассказывал о встречах и злоключениях прошедшего дня – и по мере сил отвечал на вопросы.
– Его нашла покупательница. Стоун зарабатывал на жизнь, выпекая печенье для местных лавочек и мини-отелей. Хозяйка одной из гостиниц пришла забрать свой заказ. Имбирное печенье. Она заметила, что парадная дверь приоткрыта. На стук Стоун не ответил, и тогда она открыла сама. А там он. Прямо как Рут Блум. Лежит на спине в прихожей. И под грудиной воткнут ножик для колки льда.
– Боже, какой ужас! И что она сделала?
– Очевидно, позвонила в полицию.
Мадлен медленно покачала головой, потом поморгала, с удивлением обнаружив, что все еще держит в руках дуршлаг. Откинула дымящуюся лапшу на блюдо.
– Так и закончился твой день в Саспарилье?
– В общем, да.
Мадлен подошла к плите и взяла сковороду, в которой тушила порезанную спаржу с грибами. Она вылила эту смесь в блюдо с лапшой и поставила в раковину пустую сковороду.
– А твой конфликт с этим Траутом – он тебя сильно тревожит?
– Сам не знаю.
– Он, похоже, осёл и лезет, куда не просят.
– Это уж точно.
– Но ты боишься, что этот осел еще и опасен?
– Можно сказать и так.
Она поставила лапшу со спаржей и грибами на стол, достала тарелки и приборы.
– На ужин только это. Если хочешь мяса, в холодильнике есть фрикадельки.
– Все отлично.
– Фрикаделек много, так что если…
– Правда же, все отлично. Замечательно. Кстати, я забыл сказать, что предложил Кайлу и Ким приехать к нам на пару дней.
– Когда?
– Сейчас. Сегодня вечером.
– Я имела в виду, когда ты это предложил?
– Я позвонил им по дороге из Саспарильи. Раз они получили это письмо по почте, значит, отправитель знает, где живет Кайл. Я подумал, что будет безопаснее…
Мадлен нахмурилась.
– “Отправитель” знает и где живем мы.
– Просто… кажется, лучше чтобы они были здесь. Вместе мы, вроде как… сила?
Несколько минут они ели молча.
Потом Мадлен отложила вилку и слегка отодвинула от себя тарелку.
Гурни поглядел на нее.
– Что-то не так?
– “Что-то не так?” – Она недоверчиво посмотрела на него. – Ты всерьез это спрашиваешь?
– Нет, я просто… Господи, сам не знаю, что я имел в виду.
– Кажется, ад разверзся, – сказала она. – Почти буквально.
– С этим не поспоришь.
– Так какой у тебя план?
Она задавала ему тот же вопрос, когда у них сожгли амбар. Сейчас этот вопрос встревожил его больше, потому что ситуация стремительно ухудшилась. Люди умирали, пронзенные в сердце ножом для льда. ФБР, казалось, было озабочено скорее тем, чтобы его очернить и запугать, чтобы обезопасить себя, а не выяснить правду. Холденфилд тоже его подставила: подбросила Трауту боеприпасов про “ранение в голову” и “психические травмы”. Баллард пока почти союзник, но Гурни знал, как недолговечен такой союз – она может решить, что в ее интересах мир с Траутом…
Но это не все. За всеми этими чудовищными подробностями и конкретными угрозами чувствовалось все более быстрое приближение зла, безликого рока, нависшего над ним, над Ким, над Кайлом, над Мадлен. Дьявол, которого ему в подвале велели не будить, проснулся и бродил по земле. А единственный “план”, который был у Гурни, – продолжать всматриваться в кусочки пазла, пытаясь сложить ускользающую картину, продолжать попытки развалить фэбээровский карточный домик, пока не развалится сам или пока защитники домика не согласятся его снести.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 116
