Его глаза блестели за стеклами очков в тонкой проволочной оправе.
– Я помог им преобразиться. – Его голос был твердым, но успокаивающим. – Помог им превзойти себя.
У Реджи помутилась в голове, когда на нее нахлынула волна тошноты. Если он будет говорить и дальше, если она сможет заманить его поближе, у нее появится шанс.
– Но зачем держать их в живых еще пять дней?
Он отпустил ее руку и повесил голову.
– Что бы ты обо мне ни думала, Реджи, я не убийца. Я не получаю удовольствия от этого. – Он сверкнул глазами, словно провоцируя Реджи на возражение. – Для меня это нелегко. С каждой из них я ждал и надеялся. Я давал Вере шанс спасти их. Если бы она пришла и согласилась выйти за меня, то я бы отпустил их.
– Но она так и не пришла, – сказала Реджи.
– Я был для нее всего лишь паяцем, – отозвался он, сверкая глазами. – Эти женщины умерли по ее вине.
– Понимаю, – сказала Реджи, удерживая его взгляд, когда она потянулась к скальпелю в левом рукаве и прикоснулась к нему кончиками пальцев правой руки. – Она была виновата во всем. Но все-таки когда ты забрал ее, то не стал убивать. Ты много лет сохранял ей жизнь. Ты угрожал прийти за мной, если она бросит тебя.
– У каждого из нас своя судьба, Реджи. Твоя мать была обречена быть со мной.
– Но ты отпустил ее.
Нептун напрягся.
– Теперь мне ясно, что это было ошибкой. Я решил, что ее разум улетел слишком далеко. Вся эта выпивка. Честно говоря, меня удивляло, что она вообще помнила, кем она была когда-то. И я полагал, что угрозы прийти за тобой будет достаточно, чтобы она молчала обо всем, что еще помнила.
– Ты правда собирался прийти за мной? Выследить и убить меня?
Он улыбнулся и пожал плечами, как застенчивый мальчишка.
– Говорю же, я не убийца.
– Но ведь сейчас ты собираешься убить меня. – Ее пальцы сомкнулись на ручке скальпеля.
Ближе. Реджи было нужно, чтобы Нептун подошел ближе.
Он поцокал языком.
– Боюсь, ты сама виновата. Если бы ты не нашла этого проклятого лебедя и не увидела тонкий намек, который я оставил для Веры, то самое предупреждение, которое я ей оставил ради осознания своей силы, своей способности прекратить убийства…
Реджи понизила голос почти до шепота и закрыла глаза.
– Есть еще одна вещь, которую я не понимаю.
– Какая? – спросил Нептун.
Реджи что-то неразборчиво пробормотала, и Джордж подался вперед, так что его лицо оказалось в нескольких дюймах от его лица.
Она сделала выпад, описав рукой идеальную дугу, и взрезала его шею скальпелем, ощутила удар и встречное давление, которое пошло на спад, когда она протолкнула лезвие так далеко, как только смогла.
24 июня 1985 года. Брайтон-Фоллс, штат Коннектикут
– Мне не положено говорить с тобой, – сказала Реджи в телефонную трубку.
– Знаю, – сказала Тара. – Йоги поведал мне о договоре молчания. Только еще разок, ладно? Встретимся в деревянном домике через полчаса.
– Не знаю. Я…
– До встречи, Редж, – прощебетала Тара и повесила трубку, прежде чем Реджи успела ответить.
Реджи встала с постели и спустилась вниз. Ноги казались свинцовыми. Реджи провела кончиками пальцев по холодной, влажной каменной стене.
Лорен и Джордж были на кухне: они пили чай и ждали новостей. Но до сих пор никто не сказал ни слова о последней жертве Нептуна. Время близилось к пяти часам вечера, а тело Веры так и не нашли.
Джордж принес кастрюлю индюшачьего бульона, который сейчас закипал на плите, наполняя кухню ароматами Дня благодарения, отчего у Реджи потекли слюнки. Она ненавидела себя за это. Как она может думать о еде, когда ее мать мертва, а Сид лежит в больнице с пробитым черепом? Как она сможет есть суп из индейки, когда сама во всем виновата?
Реджи выскользнула за дверь и прошла через двор к деревянному домику. Она взобралась по качающейся веревочной лестнице, села в уголке и стала ждать. Посмотрев на «Желание Моники», Реджи увидела внизу окно своей спальни. Она видела очертания доски для объявлений со своими рисунками, свою постель с лоскутным одеялом и край шкафа. Когда Реджи прищурилась, ей показалось, что она видит тень, скользящую по комнате, – призрачную версию себя. Той Реджи, которой она была раньше. Ей невероятно хотелось вернуться в прошлое и предупредить ту девочку о том, что будет дальше: убийства, утрата матери, несчастный случай с Сидом. «Мир не такой, как ты думаешь», – сказала она себе.
– Эй, – позвала Тара, откинувшая дверцу нижнего люка. Она забралась внутрь, подползла к Реджи и села рядом с ней. – Хочешь сигарету? – Тара протянула пачку.
– Нет.
– А как насчет этого? – спросила Тара, показав серебристую коробочку с бритвой внутри.
Реджи покачала головой, подтянула колени к груди и крепко обняла их. Частица ее души жаждала этого: придумать себе наказание, почувствовать что-то иное, кроме темного груза вины.
– Ты и Чарли звонила? – спросила Реджи.
Тара ковырнула дырку в своих джинсах.
– Звонила весь день, он не берет трубку. Уверена, он дома, но не хочет отвечать.
– Если Стю узнает…
Тара кивнула.
– Он не узнает. И я больше не буду пытаться разговаривать с Чарли. Может быть, это вообще к лучшему. – Она вытряхнула сигарету из пачки.
– Так ты хотела встретиться со мной по какой-то причине? – спросила Реджи. Если Тара хочет смешать ее с грязью и напомнить, что все случилось по ее вине, лучше сразу же покончить с этим. Реджи собралась с духом, насколько это было возможно в ее состоянии, и стала ждать.
Тара закурила сигарету.
– Просто я хотела сказать, что мне очень жаль.
– Почему? Это же я все испортила и рассказала Чарли о бритве. Даже не знаю, почему я это сделала. Думаю, я…
Тара покачала головой.
– Мне на это наплевать! Ну, вообще-то, не совсем, но это не важно. Особенно по сравнению с тем, что я сделала с Сидом.
– Мы все там были, Тара. А то, что случилось с Сидом… это был несчастный случай.
– Но это я сказала, что нам нужно бежать. Если бы мы остались…
– А я разболтала твой главный секрет только потому, что ревновала. Это я довела Чарли до того, что он взбесился. Если бы я держала рот на замке, они бы и не подумали драться друг с другом, и Сид бы не…
– А знаешь, почему я велела бежать? – перебила Тара. – Потому что, когда я стояла там, глядела на Сида и не сомневалась, что он умер, я думала лишь о том, что нужно защитить вас. Что вы с Чарли не должны вот так попасть копам в руки. Но я знала, что вы оба слишком добренькие, чтобы убежать. Поэтому я заставила вас.
