Марк смотрел на приближавшуюся к нему Эйлис и думал, насколько же реальность превосходит воображение. Лиловый костюм подчеркивал цвет ее необыкновенных зеленых глаз. Волосы были красиво уложены в модную прическу, показавшуюся Марку слишком строгой.
— Привет, Марк, — произнесла она дружески, но довольно равнодушно.
Шагнув к ней, Марк обнял Эйлис. Его охватила буря забытых ощущений. Не удержавшись, он поцеловал ее, хотя она была совершенно холодна. Эйлис отстранилась и направилась к двери.
— Я вижу, ты принес мне Ти-Эс, — сказала она, заглядывая в корзину, которую он оставил
возле двери. — А где же твой котенок? — обратилась она к мяукающей мамаше.
— Я не смог его поймать, — сказал Марк. Стоя к нему спиной, Эйлис целовала и ласкала кошку, прижимая ее к груди и зарываясь носом в ее шерсть. — Он был на охоте, гонялся за полевыми мышами. В Уиндем-Хилле ему раздолье. Пусть останется там, если ты не против. — Марк сунул руки в карманы, пытаясь побороть мучительное желание вновь обнять Эйлис.
— Конечно, — сказала Эйлис, поворачиваясь к нему лицом. Кошка сидела теперь у нее на плече и лизала ей мочку уха. — Давай сядем, расскажешь, что у тебя новенького.
«Да она, похоже, смеется надо мной!» — подумал Марк.
Но он все же проследовал за Эйлис в гостиную и, когда она села на кожаный диван, опустился с ней рядом. Лицо Эйлис раскраснелось, а зрачки были немного расширены — верный признак, что недавно она занималась любовью. Марк вспомнил, что Брэд открыл ему дверь без рубашки, в одних джинсах, и его охватила чуть ли не дурнота, смешанная с желанием немедленно придушить этого Брэда.
— Я думала зайти к тебе повидаться, — сказала Эйлис, выпуская из рук кошку, — но... — она пожала плечами и медленно улыбнулась той своей пьянящей улыбкой, от которой у Марка всегда заходилось сердце, -...как-то не выбралась. Занята очень.
«Занята? Будет врать-то», — усмехнулся он про себя. Понимая, что Эйлис ждет какого-то ответа, Марк кивнул.
— Знаешь, «Хантер филмс» собирается ставить картину о наших приключениях.
Еще бы! Колоссальные сборы гарантированы. Марк слушал, как увлеченно Эйлис расписывает ему свои кинематографические планы, а сам внимательно наблюдал за ней. Она стала чужой. Горячо любимой, но все же чужой. Она больше не крутит свои пряди и разучилась краснеть. Глаза холодно поблескивают, и во всем ее облике какая-то непривычная, странная отчужденность. Он и любил ее, и ненавидел, но можно ли считать, что он ее понимал? Нет. И особенно теперь.
— Ну а ты сама как? — спросил Марк, когда Эйлис замолчала.
— У меня все прекрасно. — Она улыбнулась. — Брэд спас меня, и я, как видишь, жива и здорова.
В ответ на это Марк лишь кивнул. Понятно. Жива и здорова.
— Я хочу, чтобы ты знал, как я благодарна тебе за то, что ты пытался сделать для меня в Хартуме, — сказала она. Взгляд ее стал мягче, а тон показался ему искренним. — Ты старался мне помочь. Я это очень ценю.
«Почему же ты не позвонила мне, как только оказалась на свободе?»
— Я говорил с Найджелом перед его кончиной, — сказал Марк. — Он рассказал мне, как уговорил тебя отправиться в Хартум. Если бы я знал это тогда, я повел бы себя иначе. Прости меня.
— Не имеет значения. Теперь все переменилось.
— Я и об этом хотел с тобой поговорить. Тебе не кажется, что ты слишком торопишься с этим браком? — Эйлис замотала головой, но он продолжал, не давая ей прервать себя: — Видишь ли, часто люди после таких испытаний начинают испытывать комплекс вины за то, что остались живы, в то время как другие погибли. В помраченном сознании могут рождаться странные идеи. Они могут принимать за любовь то, что любовью вовсе не является.
— Я знаю Брэда лучше, чем любого другого мужчину. Наши чувства прошли самую суровую проверку и эту проверку выдержали. Понимаешь, Брэд был рядом, когда я так в нем нуждалась.
Этот невольный упрек больно задел Марка. И вместе с тем глупо было бы отрицать, что в словах ее содержится истина. Их связывает нечто, к чему он, Марк, не имеет теперь отношения.
— Я понимаю, — сказал он, хотя вовсе не понимал и сомневался, что когда-нибудь это поймет. Он сунул руку в карман за обручальным кольцом. Как давно, немыслимо давно был этот сочельник, словно целая жизнь прошла. Он передал ей коробочку с кольцом со словами: — Возьми и храни это. В память о прошлом.
— Марк, я не могу принять это кольцо. — Эйлис попыталась отдать кольцо обратно, но Марк отстранил ее руку.
— Я настаиваю. Мне хочется, чтобы кольцо это было у тебя, как бы ты ко мне ни относилась!
— Но я невеста Брэда, — сказала она, разглядывая кольцо.
— Я люблю тебя. Ты это знаешь. И я прошу тебя не торопиться, чтобы не ошибиться в своих чувствах.
Эйлис лишь покачала головой.
Марк проглотил комок в горле.
— Скажи мне, что ты его любишь, и я не буду впредь тебе надоедать.
Эйлис не колебалась, и взгляд ее был ясным, спокойным:
— Я люблю Брэда. И всегда буду любить его.
Глава 43
— Кис-кис! Кис-кис! Кисонька, где ты? Иди ко мне! — взывала Эйлис. Ну куда запропастилась эта дрянь? Наверное, опять надоедает пожилому господину, въехавшему в дом напротив. Ладно, проголодается — сама придет. Надо поторопиться, а не то они опоздают к Чонси. Постояв еще минуту и подождав, не покажется ли Ти-Эс, Эйлис подумала о Марке. Как ненавидела она себя вчера за то, что сделала! Услышав, как отъезжает от дома его «Ягуар», она чуть не расплакалась. Марк покинул ее навсегда. Но какого мужества потребовала от нее эта ужасная ложь, побольше, чем в Судане. Вот и Брэд топочет, спускаясь по лестнице. Если он увидит кольцо, он поймет, что она все еще любит Марка. Он ни за что не поверит, что мужчина может подарить такое кольцо, ничего не ожидая взамен. Вчера она успела спрятать кольцо в корзину с кошачьей подстилкой, которую принес Марк.
Сегодня она собиралась положить его в надежный сейф, но Брэд не дал ей возможности отлучиться в банк. Он ни на минуту не оставлял ее одну, Эйлис даже заподозрила, что это неспроста: может, Брэд что-то почувствовал? От размышлений ее оторвал его зычный окрик:
— Давай, Эйлис, торопись, опоздаем! Да плюнь ты на эту драную кошку!
Эйлис устало поднялась по лестнице, думая о том, как отвратительно опять идти в гости. А еще хуже приставания Брэда потом, когда они вернутся. Скорее бы завтрашний день — последний, и на вечере в доме Стивена она наконец достанет из тайника две записные книжки.
— Опоздаем же! — разъярился Брэд, видя, что она еще не одета.
— Ну и хорошо — тем эффектнее будет наше появление.
— Надень зеленое, — сказал Брэд, когда, стоя возле шкафа, она выбирала наряд.
— Зеленое — завтра, — сказала она. Нет, на сегодня зеленое исключено — это все бы испортило. Эйлис не может быть два вечера подряд в зеленом, не вызвав подозрения у Брэда, а вшить потайной карман в другое платье она не успеет.
