Тимофей вскочил, ногой выбил под ним стул. Пан очутился на полу. Тимофей прыгнул на него, опрокинул на живот, коленкой уперся в спину.
— Пусти, падло, больно, — вскрикнул Пан.
— Отпущу, если будешь вести себя смирно.
— Обещаю.
— И учти, в приемной сидят двое моих ребят, — предупредил Тимофей. — Начнешь фокусничать или звать кого-либо, приглашу их, переломают тебе ноги и руки. — Он отпустил его. Пан поднялся, отшвырнул сломанный стул, придвинул к себе другой, сел.
— Чего ты хочешь, взять меня? Руки коротки. У меня здесь вид на жительство, хоть завтра могу получить гражданство. Да и в Москве кое-что важное для меня намечается. Если сбудется, — он трижды постучал ладонью по столу, — никто меня не достанет.
Тимофей подивился наглости этого отморозка. Пан уже взял себя в руки и вызывающе смотрел на него. Тимофей напомнил:
— Ты, видно, забыл, какой шлейф преступлений за тобой тянется. Надеешься, что закрыли на Пана уголовное дело? Ошибаешься.
— Пана давно нет, — отпарировал он. — Во всех документах значится, что он умер во время побега из зоны. Мне это хорошо известно. Да и разговариваешь ты с другим человеком. Разреши представиться: Гуляев Виктор Ерофеевич. И обратное никто не докажет. Учти, я здесь как за каменной стеной. Увижу, что в Москве ничего не получается, останусь здесь, буду заниматься бизнесом. Это тоже неплохой вариант.
— А если польские власти докопаются, кто убил Стаса, хозяина фирмы?
— Ерунда, это навет. Стаса замочили его же дружки, имевшие на него большой зуб. Это и полиция подтвердила. А у меня было стопроцентное алиби. Я ездил с Басей, тогдашней женой Стаса, за товаром.
Тимофей почувствовал, что разговор заходит в тупик, и зашел с другой стороны.
— Я приехал не для того, чтобы запугивать тебя или предъявлять ордер на арест. Это компетенция другого ведомства. Мне надо получить от тебя некоторые свидетельства. Удовлетворят они меня — я оставлю тебя в покое. Нет — твое пребывание в Польше сократится до одних суток. Можешь мне верить. — Он старался говорить как можно убедительнее.
Пан вскинулся:
— Какие свидетельства? Я ничего не помню. В дороге упал, ударился головой, и вышибло память. Это и врачи признают.
— Выходит, отказываешься, даже не зная, о чем тебя спрошу? Ну что ж, тебе решать. Я хотел сделать как лучше. — Он поднялся, вроде бы собираясь уходить.
— Для кого — лучше? — усмехнулся Пан.
— Для тебя, конечно.
— С чего это вдруг такая забота?
— Я свою работу выполняю, — Тимофей шагнул к выходу.
— Не торопись, садись, поговорим, — вернул его Пан.
— Только без уверток, — предупредил Тимофей. — Не для того я тащился сюда, чтобы слушать твою брехню.
— Спрашивай. Если смогу, отвечу, — пообещал он.
— Меня интересует история с ограблением банка.
Пан со злостью сплюнул:
— Ха, ограбление! Нас подставили. Банк был пуст, как баржа после выгрузки. Мы с партнером взяли какую-то мелочь. Видно, специально оставили, чтобы на такси могли уехать.
— Так уж и мелочь, — усомнился Тимофей. — По моим сведениям, вы увели несколько сот тысяч баксов, да клад с драгоценностями.
— Шутишь? Да если бы мне все это досталось, я бы не пахал здесь, а сразу махнул на Канары и жил бы там беззаботно с красивыми телками.
— Допустим, что все так и было. Кто же обманул вас?
Пан потер лоб, как бы собираясь мыслями:
— Думаю, в этом деле многие погрели руки, и прежде всего сам управляющий банком. Он все это и организовал, не сомневаюсь. А свалили на нас, двух «шестерок». Меня хотели замочить, преследовали почти до самой границы. Потом оставили, решили, видно, что вдалеке я им не опасен.
— Твой партнер — Чалый? — неожиданно спросил Тимофей.
— Так ты и это знаешь? — с уважением взглянул на него Пан. — Он, паскуда, и забрал стекляшки, не хотел делиться со мной.
— И ты его?.. — Тимофей приложил ребро ладони к своему горлу, будто ничего не знал о партнере.
— Да нет же, повздорили, и я ушел.
Тимофей понял, что Пан недоговаривает, но не стал докапываться до истины. Это было для него не так важно. Главное, что он рассказал о «пустом» банке. А если еще прибавит свои показания Чалый, то Зубкову не отвертеться.
— Ладно, живи пока. Мне пора. — Тимофей поднялся.
Пан подобострастно протянул ему руку:
— А вдруг встретимся в Москве? Смотри, времена меняются, чем черт не шутит. Доверят мне высокий государственный пост, сам прибежишь ко мне.
— Очень сомневаюсь. — Тимофей сделал вид, что не заметил протянутой руки.
Теперь у него была одна забота — как можно быстрее попасть в Испанию и найти Чалого. Интересно, вспомнит ли он его? В последний раз Тимофей видел этого человека при взятии банды Комара. Ему тогда удалось бежать, но вскоре был пойман и получил срок. По имеющимся у Тимофея сведениям, Чалый проживал в курортном городке под названием Хабия на берегу Средиземного моря.
Самолет, на котором летел Тимофей, приземлился на испанской земле ночью. От аэропорта до Хабии добирался на машине почти полтора часа. Рассветало. Городок просыпался, открывались кафе. Он зашел в одно из них. Официант приветливо улыбнулся ему.
Тимофей заказал блинчики с мясом и чашку кофе. С аппетитом позавтракал. Когда расплачивался, попытался узнать у официанта, где находится туристическое агентство. Тот понял, вышел с ним на улицу и показал на дом, находящийся в самом конце квартала. Это было почти рядом.
Турагентство пока еще не открылось. Тимофей прогулялся вдоль берега, любуясь ранними солнечными лучами, ласкающими ровную гладь моря. Вдалеке застыли рыбацкие лодчонки, кажущиеся совсем крошечными. Пляж постепенно заполнялся отдыхающими. Тимофей вернулся к агентству. На этот раз оно было открыто.
В уютной комнате сидела молодая женщина, что-то сосредоточенно записывая в тетрадь. Она вопросительно подняла на него глаза.
— Здесь кто-нибудь говорит по-русски? — спросил Тимофей.
Она приветливо улыбнулась:
— Я москвичка, зовут меня Таня, у меня муж испанец, это наша с ним туристическая фирма. Вы прибыли к нам с группой или индивидуально?
Тимофей назвал себя, сказал, что приехал один. Он хочет встретиться со старым приятелем по имени Антон Ножкин, который, как ему стало известно, работает в этой туристической компании.
— О, да, — обрадовалась Таня, — у вас точные сведения. Антон возит наших туристов, но сегодня у него выходной. Думаю, вы еще застанете его дома. Однако поторопитесь. Не исключено, что он может с семьей уехать с утра на море.
— И большая у него семья?
