Взяв с собой лампу, Джеффри вышел на крыльцо как раз в тот момент, когда Фаррел, в одних штанах, без рубашки и босиком, вылетел ему навстречу.
— Тиззи сказала, что тебя арестовали и Рейлин в доме одна с преступником! С ней все в порядке? — одним махом выпалил он.
— С ней да, а вот Рейс ранен.
— Как это произошло?
— Наш таинственный знакомый вернулся. Хотел разделаться с моей женой, но досталось Рейсу.
— И сильно? — упавшим голосом спросил Фаррел.
— Рейлин говорит, что наш противник в маске, под которой скрывался лорд Марзден, очень старался его прикончить, но только Рейс выкарабкается, если, конечно, ему вовремя доставить врача.
— Лорд Марзден… Но почему?
— Это долгая история, Фаррел, и я расскажу ее тебе, когда у нас будет побольше времени.
— Только один вопрос: ему удалось скрыться?
— Нет, на этот раз его поймали, помощник шерифа присматривает за ним на заднем дворе. Мне надо отправить кого-то из людей Рейса на смену Чарли и еще послать за Кларенсом.
— Ладно, иди в дом, Джеффри, я сам все сделаю.
— Спасибо, Фаррел. Если что, не забудь меня позвать.
Чарли пришлось везти доктора Кларенса и шерифа в участок: Рейс отказался идти домой, пока не закончит все дела в офисе. К прибытию шерифа его сотрудники успели доставить в участок Фридриха Густава и некоторых из его ближайших помощников, включая тех, кто убил Фрая, — всех их заперли в камере, которую прежде занимал Джеффри. Одни смотрел на полицейских так испуганно и жалобно, что они поняли его без слов: Фридриха Олни боялся сильнее смерти.
Затем Рейс привез еще одного пленника. Круглыми от удивления глазами Олни смотрел на этого человека, совсем не похожего на бандита или вора, а в это время в камеру к нему принесли еще одну койку, куда и уложили все еще не вполне пришедшего в сознание лорда Марздена, после чего доктор Кларенс склонился над раненым преступником.
— Найди для этих ключей другое место, Чарли, — приказал шериф. — Не хочу, чтобы Фридрих или кто-нибудь из его людей проделал тот же фокус, что и мой друг Джеффри.
— Вы недоумок, шериф, — презрительно фыркнув, заявил Фридрих, — если считаете, что вам удастся меня удержать здесь. Я богатый человек и могу нанять лучших адвокатов, которые от ваших обвинений не оставят камня на камне.
— Боюсь вас разочаровать, но ваши счета арестованы, а имеющейся у вас наличности едва хватит, чтобы выплатить компенсацию жертвам ваших афер.
— Вы не посмеете! — заорал Густав, приходя в бешенство.
— Я и не стану этим заниматься. Все сделает суд, когда я предъявлю свидетельства ваших преступлений. Честно говоря, я сомневаюсь в том, что вам удастся избежать смертного приговора. Ваше счастье, если вы доживете до конца года.
Фридрих заметно побледнел и, отойдя в угол камеры, сел на пол, так как ни табуретки, ни койки здесь не было.
Прижав ладонь к ране, которая постоянно напоминала ему о себе, Рейс подошел к столу, взял графин с виски, плеснув немного в стакан, залпом выпил. Затем, порывшись в столе, он достал небольшой предмет, который находился там уже несколько недель, и подошел к камере, в которой находились Олни, лорд Марзден, врач, а также сопровождавший их полицейский.
— Как там ваш пациент, док?
— У лорда Марздена жар. Очень высокая температура.
— Вы хотите сказать, что он болен?
— Это так.
— Ах, какая неприятность, — с притворным сожалением протянул шериф.
— Вы все, американцы, одинаковы, — прошипел Марзден. — Безмозглые ублюдки, вот вы кто!
Кларенс и Рейс переглянулись.
— Полагаю, это не хуже, чем родиться знатным и яйцеголовым.
Внезапно шериф с озабоченным видом посмотрел на пол и нагнулся, несмотря на боль, а затем снова распрямился. В этот момент в руках его появилась небольшая табакерка.
— Что это? — недоуменно спросил он. — Доктор, это ваше? Неожиданно лорд Марзден вырвал табакерку из рук шерифа.
— Отдайте мою вещь! Я, должно быть, выронил ее, когда… — Только тут Марзден понял, что допустил ошибку и, поджав губы, протянул табакерку шерифу. — Я ошибся. Впервые вижу эту вещь.
— Ну как же, ваша светлость, ведь она действительно ваша! Вы выронили ее в спальне Бирмингема в ту ночь, когда зарезали Нелл.
Доктор Кларенс удивленно вскрикнул и посмотрел на своего пациента с нескрываемым отвращением, зато Олни тут же оживился.
— Это не он. Этот доходяга еле ходит, а тот стремглав летел.
— Лорд Марзден сейчас так ходит, — возразил шериф. — Видишь вот это? — Он указал на затянувшийся шрам рядом со свежей раной. — Отметина, которую я оставил ему на память в тот вечер, когда он чуть было не зарезал миссис Бирмингем. Неделю назад он передвигался на удивление быстро, я так и не смог его догнать тогда.
Доктор Кларенс внезапно нахмурился: ему вспомнилось, как Фаррел насмешил его, рассказав, что миссис Бирмингем воткнула преступнику булавку в зад.
— Если у вас проблемы, — проникновенно заметил он, — лучше вам со мной поделиться. Рана могла загноиться и стать причиной вашего теперешнего состояния. Если ее не вылечить, вы можете погибнуть от заражения крови.
— У меня опухло бедро, — понизив голос, сообщил лорд Марзден. Слова Кларенса явно произвели на него должное впечатление.
— Не знаете, почему это могло произойти? — продолжал допытываться врач.
— Кажется, я случайно сел на булавку, — буркнул в ответ лорд.
Доктор Кларенс не собирался уличать больного во лжи.
— Вы позволите осмотреть вашу ягодицу?
Марзден неохотно спустил штаны и лег на койку животом вниз.
Увидев, в каком запущенном состоянии находится рана, доктор Кларенс едва не вскрикнул. Место укола почернело и вздулось, от него лучами отходили красные полосы. За долгие годы работы Кларенсу не раз приходилось отрезать конечности, но ни разу еще он не удалял ягодицу.
— Придется поставить дренаж и попытаться откачать гной, но должен вас предупредить: возможно, уже слишком поздно.
— Вам следует что-то сделать! — раздраженно воскликнул Марзден. — Вы что, не понимаете, я же могу умереть!
— К сожалению, не могу ничего обещать, милорд. — Нахмурившись и поджав губы, Кларенс взялся за дело.
Солнце стояло уже высоко, когда труженица самого известного в городе борделя, проститутка по имени Труди Винсент, сообщила служанке Тиззи, открывшей ей дверь, что у нее есть кое-что важное для миссис Бирмингем. Рейлин тут же спустилась вниз. Еще не вполне придя в себя после бессонной ночи, она с недоумением слушала объяснения мадам Винсент, прерываемые громкими всхлипами.
— Ваш дядя Купер велел мне, если с ним случится что-то плохое, чтобы я пошла к вам и отнесла пакет. Я еще должна передать, что он нашел письмо в шкатулке вашего батюшки и что эта вещь по праву принадлежит вам, а письмо поможет вернуть ему доброе имя и наказать тех, кто опорочил его.
