– Нам с Шандрой удалось узнать, что Уильям Пенси и Томас Морли были сообщниками. Слуги Уильяма подтвердили, что он покинул дом в ночь своего убийства, чтобы встретиться с Томасом. И я как раз зашел спросить ее, смогла ли она что-нибудь вытянуть из него.
– Проклятие! – Нолан выглядел грозно как никогда. – Почему ты сообщил о своих догадках Шандре, а не мне и не Даффу?
– Она сказала, что вы с Даффом слишком заняты, чтобы вести расследование. Она хотела все сделать сама – вы, мол, это ей поручили, – оправдывался Эйвери.
– Поручили? – язвительно повторил Нолан. – Да она сама поставила себя во главе расследования, хотя я просил ее подождать, пока у меня появится время помочь ей в этом. – Наклонив голову, словно разъяренный бык, Нолан вышел на крыльцо, отрывисто приказав: – Эйвери, найди шерифа и жди меня у особняка Морли.
– А как же я? – обиженно воскликнул Дафф. Нолан обернулся к нему с окаменевшим лицом, глаза его холодно поблескивали.
– Можешь отправляться к гробовщику. Морли понадобятся его услуги, если он тронул хотя бы один волос на голове Шандры – пусть она даже и заслужила это за свое неповиновение!
Дафф не сомневался, что часы Морли сочтены. Дафф впервые видел Нолана в таком бешенстве. Обычно он скрывал свои эмоции под маской безразличия. Но мысль о том, что Шандре угрожает смертельная опасность, лишила его самообладания.
В мгновение ока Нолан был в седле. Кровь стучала у него в висках, пока он несся галопом к поместью Томаса Морли. Нолан никогда ничего не боялся. Он ненавидел страх. Однако сейчас он был до смерти напуган. Если Шандра предъявила Томасу свои обвинения и они оказались справедливыми, то этот негодяй решил, что она представляет для него угрозу. Она должна была предвидеть его действия. На что она надеялась? Думала, он раскается в содеянном и покорно даст заточить себя в тюрьму? Господи, неужто она совсем лишилась разума?
Нолан проклинал все на свете. Ну почему он не нашел времени помочь Шандре в ее расследовании? Он же знал, как это важно для нее. Она намеревалась сделать это еще несколько месяцев назад. А Шандра не останавливается на полдороге. Он знал это, но позволил Даффу отвлечь себя его чертовыми просьбами о помощи. Дафф хотел восстановить плантацию, а Нолан следил за тем, чтобы попытки мятежа не возобновлялись, и на время отложил дело о покушении.
Когда Нолан прискакал в поместье Томаса, он не стал ждать, пока выйдет слуга и возьмет у него коня. Бросив поводья, Нолан кинулся к парадной лестнице, шагая через три ступеньки. Взявшись за ручку двери, он нажал на нее плечом. Нельзя дать Томасу время подготовиться к его визиту и спрятать Шандру, чтобы потом потребовать за нее выкуп.
Дверь слетела с петель, и в глубине дома раздался голос Томаса:
– Какого черта?..
Тот равнодушный, беспечный повеса, с которым Томас имел когда-то дело, больше не существовал. Нолан выглядел угрожающе, и Томас затрясся от страха. Его противник, казалось, готов был разорвать его в клочья. Несколько секунд Томас размышлял, не изобразить ли полное неведение, но понял, что притворство здесь не поможет – Нолан слишком разъярен.
И тогда Томас бросился бежать, опрокидывая на своем пути мебель. Но Нолан расшвыривал ее, словно взбесившийся носорог, не отставая от него ни на шаг.
Томас в ужасе заперся в спальне и кинулся к окну. Но не успел он вылезти из окна, как дверь затрещала, и Нолан ворвался в спальню. Издав поросячий визг, Томас задергался, пытаясь высвободить свою ногу, за которую крепко ухватился Нолан, и повис в воздухе, наполовину высунувшись из окна. Нолан потянул его назад в комнату. Весь в синяках и ссадинах, Томас заорал что было мочи. Нолан схватил его за отвороты сюртука и принялся трясти изо всей силы.
– Где она? – прохрипел Нолан сквозь стиснутые зубы. Он едва сдерживался, чтобы не вцепиться негодяю в горло.
Маленькие глазки Томаса округлились до размеров блюдца. Он все предусмотрел, но прозевал момент, когда подъехал Нолан, ворвавшийся в его дом, словно демон мщения. Однако Томас надеялся хоть как-то отсрочить неминуемый конец.
– Кто – она? – испуганно заблеял он.
Нолан потерял терпение. У него нет времени выслушивать отговорки Томаса. Окинув взглядом комнату, он заметил на стене вешалку для сюртука. Протащив Томаса по ковру, он приподнял скрюченного старикашку и повесил его на вешалку вместе с его сюртуком. Притиснув его к стене, Нолан приблизил к нему свое искаженное гневом лицо.
– Спрашиваю тебя еще раз, – прошипел он. – Если ты не скажешь, где моя жена, я разорву тебя на клочки! – закончил он, повысив голос до крика.
Слуги столпились на пороге, и Томас в отчаянии стал молить их о помощи, но Нолан так посмотрел на них, что они сочли за лучшее остаться на месте.
Нолан обратил грозный взгляд на Томаса, лицо которого побелело как снег. Нолан не удержался и ударил его кулаком. Томас застонал от боли – удар пришелся в живот.
– Родерик Вон держит ее в Натчез-Андер-зе-Хилл, – пискнул он, как умирающая птичка.
На суровом лице Нолана отразилась тревога. Меньше всего он хотел бы, чтобы Шандра оказалась во власти Родерика. А он-то надеялся, что двуличный мерзавец сгинул в диких лесах. Черт, вот не повезло!
– Это еще не все, – прорычал Нолан, снова стукнув Томаса кулаком в живот. – Говори точнее.
– Она в моей конторе на пристани, – выдохнул Томас. Лицо его побагровело от боли. – Там есть одна лачуга. Родерик держит ее там…
Нолан узнал все, что ему было нужно, но его месть требовала удовлетворения. Томас заслужил самую страшную кару за свое преступление – из-за него Нолан уже не чаял увидеть Шандру в ЖИВЫХ…
От этой мысли в душе Нолана что-то оборвалось. Он развернулся, словно сжатая пружина, и принялся наносить яростные удары, намереваясь сделать из Томаса отбивную.
– Прекрати! – рявкнул Дафф, отпихивая слуг от двери, чтобы пробраться к Томасу и Нолану, колотившему его что есть силы. – Согласен, мерзавец заслуживает смерти, но ты не имеешь права его убивать!
Томас поднял голову и увидел своего заклятого врага, Меррила д'Эвре. Даффу тут же передалась ярость Нолана. Томас бросил на него такой злобный взгляд, что Дафф не удержался и ударил его кулаком в нос.
Томас забарахтался на своей вешалке. От второго мощного удара он потерял сознание.
– По-моему, ты приказал мне прекратить, – хмыкнул Нолан, шагнув к двери.
– Я передумал, – буркнул Дафф, следуя за Ноланом.
На выходе они встретили Эйвери и шерифа. Не теряя времени на объяснения, Нолан махнул рукой в сторону спальни.
– Предъявите Морли обвинение в убийстве, заговоре и похищении, – рявкнул он.
– А также в неудавшемся покушении на мою жизнь, – добавил Дафф. – Если Морли вздернут, то пусть он висит выше, чем сейчас.
