Розамонд на миг прильнула к нему.
— Не воображай, что навеки покорил меня! Тебе придется вновь и вновь завоевывать мое сердце! — заверила она, призывно облизнув губы в предвкушении грядущей ночи.
— Ну вот, посмотри, что ты наделала! И еще ожидаешь, чтобы я танцевал в таком состоянии?
— Думаю, танец соития тебе удастся.
Роджер обнял ее за талию и потянул к двери. Но тут раздался голос Эдуарда:
— Минуту, де Лейберн! Отныне на придворных собраниях каждый должен соблюдать правила этикета!
Роджер подвел Розамонд к резным позолоченным стульям, на которых восседали Эдуард и Элеонора, и отвесил изящный поклон.
— Господин, вы извините леди де Лейберн и меня?
Голубые глаза Эдуарда чуть сузились, но Розамонд разглядела в них веселые искорки.
— Я знаю, куда вы сбегаете, весь Виндзор это знает. В кровать… если, разумеется, сумеете до нее добраться. Ты бессовестный, бесчувственный негодяй: мне придется торчать здесь еще часа два, прежде чем улечься с женой в постель!
Элеонора спрятала вспыхнувшее личико за плечо мужа.
— Будь я на вашем месте, господин, — улыбнулся Роджер, — не остался бы дольше чем на две минуты. Мы желаем вам спокойной ночи.
— Стой! — Эдуард подался к другу и прошептал так тихо, что никто, кроме Рода, не услышал: — Запрещаю награждать Розамонд вторым ребенком, пока я не сравняю счет!
Как только влюбленные вышли из зала, Розамонд подхватила юбки и пустилась бежать.
— Догоняй!
Он помчался следом и, подхватив жену на руки, подбросил вверх, а потом стал взбираться по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
— Что сказал Эдуард? — поинтересовалась она, задыхаясь от смеха.
— Секрет, дорогая! Достаточно сказать, что он бросил мне вызов, перед которым я не смогу устоять.
— Ты настоящий дьявол, де Лейберн! — простонала Розамонд, подставляя ему губы для поцелуя.
Что ж, только таким она и желала его видеть! И просто желала…
