— Мне больно его видеть.
— А ты не думаешь, что у него тоже есть чувства? Ты считаешь, он просидел здесь шестнадцать дней ради развлечения?
— Он здесь ради девочек.
— И ради тебя.
— В нем говорит чувство долга.
— И чувство заботы.
— Заботиться не значит любить, а если даже и так — можно кого-то любить и все равно не раскрывать перед ним душу. — Утомившись, Рэйчел закрыла глаза и заплетающимся языком произнесла: — Мы через это уже прошли, Кэтрин. Ты же знаешь, что я чувствую.
— Тогда сними кольцо, — сказала Кэтрин.
Рэйчел этого не сделала, потому что слишком устала, а когда она проснулась, в палате было полно медиков, так что снимать кольцо в их присутствии было бы явной демонстрацией. Кроме того, Рэйчел решила, что кольцо является своего рода амулетом — оно было на ней, когда она вышла из комы. Она будет носить его, пока не вернется домой.
Выйдя из палаты, Кэтрин увидела в отдалении Стива. Остановившись, она смотрела, как он разговаривает с медсестрой, как наклоняется, чтобы взглянуть на компьютер, потом снова выпрямляется, оборачивается и улыбается подошедшему коллеге. Даже просто наблюдать за ним было приятно.
Но почему именно он? Потому что он умный, добрый и чуткий? Потому что он подходит ей по возрасту? Потому что у него подходящий рост, подходящий вес и все такое прочее?
Заметив в коридоре Кэтрин, Стив улыбнулся, сказал что-то коллеге и направился к ней своей пружинящей походкой.
— Вы должны мне ленч, — широко улыбаясь, сказал он.
Кэтрин улыбнулась ему в ответ. Иначе и быть не могло — его радость была просто заразительной.
— Я знаю.
Он оглядел ее с головы до ног.
— Прекрасно выглядите! — Сделав ей этот комплимент, он озабоченно посмотрел на часы: — Во второй половине дня я мог бы выкроить пару часов. А вы как — сможете?
Кэтрин сделала вид, что тоже смотрит на часы.
— Не знаю, — якобы в раздумье сказала она. — В среду всегда много дел.
— Тогда забудьте о множественном числе. Пусть будет один час. Это возможно?
Она поморщилась:
— Я и так сегодня начну поздно — из-за того, что заезжала сюда. Как насчет понедельника?
На лице Стива последовательно отразились разочарование, сомнение и осторожный оптимизм. Это тоже на руку Кэтрин — ей всегда понятно, что он чувствует.
— Разве тот ресторан не закрыт по понедельникам? — с опаской спросил он.
— В разгар сезона открыт.
— Значит, это свидание?
— Угу, — сказала она, радуясь отсрочке. — По понедельникам салон закрыт, так что я свободна.
— Я сделаю заказ — ну, скажем, на час.
Она энергично кивнула.
Он снова улыбнулся, посмотрел на ее губы и, изобразив символический поцелуй, которого никто, кроме нее, не видел, направился в другой конец коридора.
Во второй половине дня среди друзей Рэйчел распространился слух, что она пришла в сознание. Вечером они начали приезжать, чтобы убедиться в этом лично.
Джек чувствовал себя неловко уже тогда, когда с Рэйчел разговаривали только девочки и Кэтрин, теперь же стало еще хуже. Он с уважением относился к се подругам, как и они к нему, но дифирамбы, которые они ему пели, казались Джеку чем-то вроде… милостыни. Рэйчел лишь изредка бросала на него короткие взгляды, по которым нельзя было понять, что она в действительности чувствует.
Поэтому, ощущая себя лишним, он вышел в коридор и стал звонить домой своему адвокату, потом — тоже домой — Тине Чанни, после чего перехватил посыльного, доставившего от Виктории большую связку шариков с надписями «Невероятно!», «Замечательно!», и с помощью страшно довольной Хоуп привязал их к капельнице. Затем, продолжая ощущать себя лишним, он опять поплелся к двери, вышел из палаты и возле самого входа в нее привалился к стене. Увидев Стива, который собирался перед концом рабочего дня еще раз взглянуть на свою пациентку, он остановил его вопросом:
— Как сейчас дела у Рэйчел? Можно ли считать, что она вышла из комы окончательно? — Каждый раз, когда Рэйчел закрывала глаза, он испытывал безотчетный страх — в точности как девочки. — Я как-то прочитал в газете об одном парне, который вышел из комы, в полном сознании поговорил с родными, а на следующий день снова впал в кому и вскоре умер.
— Если память мне не изменяет, — сказал Стив, — тот парень пролежал в коме несколько лет. В случае с Рэйчел все вполне логично. У нее была травма головы, и потребовалось шестнадцать дней, чтобы травма зажила и Рэйчел пришла в сознание. Утром мы проведем сканирование, но я думаю, что скорее всего мы там не увидим ничего страшного. Некоторое время она проведет на лекарствах, чтобы исключить возможность появления новой опухоли, затем месяцев шесть нужно будет давать ей легкий коагулянт, чтобы опять не появились тромбы, и этого будет вполне достаточно.
— А когда она сможет вернуться домой? — Вот это и будет момент истины — ведь сейчас он спит в постели Рэйчел.
— Капельницу мы уберем, — пояснил Стив, — и начнем давать ей жидкую пищу, чтобы постепенно вернуть ее к нормальному питанию. Еще день мы будем следить за уровнем кислорода в крови, а завтра утром поднимем с постели. Как только все физиологические функции придут в норму, она ваша.
«Если бы все было так просто», — подумал Джек.
— И когда скорее всего она сможет вернуться домой?
— Через три дня. К воскресенью она уже сможет вернуться домой.
Ночью девочки спали очень крепко. Джек это точно знал, так как несколько раз приходил на них посмотреть. Их мучения подошли к концу. Радуясь тому, что Рэйчел очнулась, они не задумывались о дальнейшей роли Джека в их жизни, а вот сам он, конечно, об этом беспокоился, и не просто беспокоился — прямо-таки не находил себе места от волнения. Спал он лишь урывками, постоянно названивая в больницу, чтобы справиться о состоянии Рэйчел. Судя по тому, что ему там сообщали, Рэйчел в кому снова впадать не собиралась. Она спала крепким здоровым сном, а когда просыпалась, то с аппетитом пила соки и ела пудинг.
В пятницу утром Джек поехал в больницу один. Привычная обстановка претерпела некоторые изменения. Капельница исчезла. Волосы Рэйчел были влажными и слегка вились, лицо сияло чистотой. На столике стояла грязная тарелка со следами яичного желтка и крошками от тостов. Лежа в постели, Рэйчел читала газету — в чересчур просторной тенниске его бывшая жена казалась такой же худой и маленькой, как Хоуп. Обручальное кольцо все еще было у Рэйчел на пальце, но появление Джека ее явно смутило.
— Как ты себя чувствуешь? — останавливаясь в дверях, спросил он. Несмотря на все, что было, он не смел без приглашения вступать на ее территорию. Если она хочет, чтобы он вошел, пусть даст ему об этом знать.
