Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
— Очень большие — имеют. Но проплатить все невозможно. Как повезет, детка, как повезет. Если ты, конечно, не новая Пиаф. Но ты ведь не Пиаф, мы обе это знаем. Ты даже не Дженис Джоплин.
В минуты подобных откровений Тэ.Тэ. была готова убить Соню, даром что она — очень хороший продюсер. «Хороший продюсер» по Соне — это человек, который вовремя запрыгивает на подножку поезда и вовремя соскакивает с него.
— Сейчас, когда ты на вершине, ты можешь вить из меня веревки, детка. Но как только нога твоя соскользнет и хотя бы один камешек полетит вниз, нам придется распрощаться.
— Так уж и распрощаться?
— Ты перестанешь быть основным моим проектом, только и всего.
— Ты со всеми так откровенна?
— Только с умными зверьками. А ты умный зверек. Только с одержимыми зверьками. А ты одержимый зверек. Твой бог — слава — и как следствие власть. Мой бог — деньги — и как следствие власть. По-моему, мы посещаем один и тот же храм по воскресеньям, ты не находишь?
— Ага. Буддистский.
— Кстати, о буддизме. Не съездить ли тебе на Тибет?
— Что я там забыла, на Тибете?
«Съездить на Тибет» по Соне — оттянуться на супердорогом и мало посещаемом русскими курорте (предпочтение отдается тихоокеанским островам). После этого пляжный отдых драпируется под медитативную, просветляющую мозги и полную лишений поездку на Тибет. Чертов Тибет популярен до неприличия — каждый уважающий себя музыкант должен хоть раз в жизни съездить на Тибет и умереть молодым. Каждый уважающий себя писатель должен хоть раз в жизни съездить туда же и умереть едва ли не в возрасте библейского Лота.
Таковы правила, по которым играют на полях Славы.
Вариант «жить долго и умереть молодым» приветствуется, но еще никому не удавалось воплотить его в реальности. Вряд ли Тэ.Тэ. станет исключением.
А она всегда хотела быть исключением, вот проклятье!
И фраза «Меня не интересует успех. Меня интересует слава» только кажется импровизацией. На самом деле она пришла в голову Тэ.Тэ., когда ей было двенадцать.
Может быть, это произошло раньше, может быть — позже, но в памяти остались только двенадцать и их с Левой первая поездка на море.
Не июльская — январская.
Двухнедельный каникулярный отдых в зимнем оздоровительном лагере. Сущее наказание. Сущий ад. Раем оказалось только море, пусть и обрамленное по линии прибоя тонкой коркой льда. Море стонало, ворочалось, издавало утробные звуки — но это-то и нравилось в нем девочке Тэ.Тэ. Именно у моря она и сочинила нечто, напоминающее обрывок мелодии.
Лева нашел его похожим на песню какого-то неизвестного ей Жака Бреля. Для своих тринадцати с половиной он был чересчур продвинутым.
— Хочешь сказать, я ее украла? — обиделась Тэ.Тэ.
— Нет. Просто настроение похоже.
— И что за настроение?
— Отчаянное.
Ясно, что отчаянное настроение господствовало в его душе, а не Тэ.Тэ. И ее обрывок был ни при чем. Но именно тогда Тэ.Тэ. интуитивно нащупала главный нерв своей будущей музыки, ее отличительную черту: она дает именно то, что слушающий хочет взять. Не больше, по и не меньше. Музыка Тэ.Тэ. — не беспристрастное зеркало, скорее — парадный портрет с его подспудной страстью к украшательству, так впоследствии говорил Лева. Это совсем не означает, что песни ее плохи. Напротив, они хороши. Они потрясающи и сбивают с ног, иначе Тэ.Тэ. никогда не пробилась бы на сцену. И Соня никогда бы не взялась за ее полную и окончательную раскрутку.
И еще — ее песни льстят обывателю. Ровно на три (четыре, четыре с половиной) минуты делают его свободным от каких-либо обязательств, волнующе одиноким, счастливо продуваемым всеми ветрами на свете. Владельцем не пылесоса «Самсунг», не кухонного комбайна «Мулинекс», не плазменного телевизора, а, к примеру, мотоцикла. Или спортивной машины, на худой конец. Но обязательно двухместной и с откидывающимся верхом — чтобы время от времени подставлять лицо всем ветрам. Варианты семейного автомобиля или автомобиля, где может разместиться компания с мангалом, отпадают сразу. В двухместном мире Тэ.Тэ. также нет места Интернету, детям, домашним животным, клеткам с птицами (не певчими, а те, что идут в пишу); дальним и близким родственникам, бытовой технике, компьютерам, чемоданам на колесиках, обуви на высоком каблуке, музыкальным инструментам (за исключением гитары), забитым купюрами портмоне. Вообще, денег нужно ровно столько, чтобы заплатить за бензин, за самый дешевый номер в отеле, за чашку кофе в придорожном кафе.
Место рядом с водителем предназначено для вечной и единственной любви, но оно, как правило, пустует. А если любовь и подсаживается на тридцать втором километре, то на сорок третьем или на пятьдесят первом скоропостижно вылетает со свистом, держась за горящую от пощечины физиономию. После чего (вплоть до ближайшей заправки, а это еще километров 150) можно погоревать о том, что она ушла так внезапно.
— Ты манипулянтка, — говорил ей Лева.
— Я гений.
— Гении и есть самые главные манипулянты.
— Значит, ты признаешь, что я гений?
— Ты манипулируешь собой и своими чувствами, а потом уже — всеми остальными людьми. Ты — лгунья.
— В чем же я лгу?
— В том, что ты свободна.
— А разве я несвободна?
— Нет.
Слышать Левины разговоры о свободе и несвободе смешно. Но он, во всяком случае, не отрицает, что Тэ.Тэ. гениальна. Он не отрицал этого и в оздоровительном зимнем лагере, когда ему было тринадцать с половиной лет. И Тэ.Тэ. впервые открыла ему свою самую сокровенную мечту.
— Хочу быть самой знаменитой на свете.
— Это желание?
— Это мечта.
— Лучше бы это было желание.
— Почему?
— Желания исполняются быстрее, чем мечты.
«Я хочу» — и есть желание, впоследствии их было еще несколько: «хочу, чтобы меня не просто слушали, — чтобы в меня влипали, раз и навсегда» или — «хочу, чтобы меня не просто любили, — чтобы мне поклонялись». Слава богу, ей хватает ума не озвучивать самые запредельные из желаний, но кое-кто догадывается об их существовании.
— Что, хочешь, чтобы тебя не просто любили? Чтобы тебе поклонялись? — пару раз интересовалась Соня, выпив рюмку водки и закусив ее салатным листом.
— С чего ты взяла?
— Все вы этого хотите.
Опять это гнуснейшее «все», это оскорбительное сравнение с большинством! В Тэ.Тэ. оно не вызывает ничего, кроме слепой ярости, гнева и жажды разбить что-нибудь стеклянное.
— У меня для этого намного больше оснований, ты не находишь? Намного, намного больше.
После этого Соня (о, эта тварь, подлая и вероломная!), не говоря ни слова, включает диск с ангельскими мужиками «IL DIVO». Ангельские мужики ангельскими голосами поют песню «Isabel». И песня, и сами мужики так прекрасны, что Тэ.Тэ. хочется плакать.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
