Книга Проклятие старого ювелира - Борис Бабкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Полковник подошел к «скорой» и заглянул в салон, где на носилках лежал мужчина с забинтованными головой и грудью, с расцарапанным лицом. Покачал головой.
– Закурить не хочешь, майор? – доставая пачку, спросил он. – А ведь ты почти ушел. Но мне вот что интересно: как ты в тот раз умудрился исчезнуть? И труп вроде твой… Непонятно… – Он затянулся.
– Не было там меня во время атаки, – вздохнул раненый. – Двойника на такой случай имел. Ты заметил, наверное, что у него все пальцы кислотой обожжены. И я уверен был, что он застрелится. Ну и магнитофон с записью моего голоса сработал. Я за десять минут до того, как омоновцы приехали, ушел. Минировал все сам. Никто об этом не знал. Дай закурить… – Он протянул руку.
Полковник поднялся в салон и дал ему сигарету. Щелкнул зажигалкой.
– Зачем тебе все это надо было? – спросил он.
– Ответ найдешь здесь. – Родин сунул пальцы под рубашку на груди. Милиционер сидел спокойно и никак на это не отреагировал. – С нервами у тебя все в порядке, – усмехнулся Родин и протянул ему конверт. – Читай, а я больше ничего не скажу.
Вздохнув, посмотрел на открытые дверцы «скорой».
– Погода хорошая, – пробормотал он, – и умирать не хочется. Ну откуда ты такой умный взялся? – криво улыбнулся он и выплюнул сигарету.
Полковник неожиданно ударил его кулаком в висок. Потеряв сознание, Родин расслабленно замер.
– Наручники, – выходя, кивнул на него полковник. – И отрежьте воротник, там яд.
– Где он? – расширив глаза, спросила Нина.
– Да вон в той «скорой». – Федоров кивнул на крайнюю машину. – Молодец Молчанов, вычислил его.
– Стой! – Ягунин преградил путь шагнувшей вперед Нине. – Отдай ствол! – Он протянул руку.
– Уйди, – чуть слышно проговорила она. – Я обязана это сделать.
– Перестань, Нина, – к ней подошел Федоров, – ты же сама говорила, что для таких, как Родин, смерть – избавление.
– Уйдите, – выхватив пистолет, крикнула она, – иначе убью! Я должна это сделать.
– Пропустите ее, – услышали они голос полковника. – Она ему добра желает. Иди! – Он кивнул на «скорую», в которой находились трое омоновцев и Родин. – Освободи его. Иди. Оставьте его одного! – приказал он.
– Ты что, Славик? – прошипел Ягунин. – Ведь она…
– Окажи ему милость, – сказал Нине полковник. – Он старый солдат, жестокий, сильный человек. Привык, чтобы все жили по его правилам. В камере для пожизненников он будет проклинать каждый день и час, каждую минуту. Изо дня в день камера, решетка – и больше ничего. Это самое страшное, что может быть для живших по звериным законам сильных людей. Освободи его от этого! – Он махнул рукой в сторону «скорой».
Выронив пистолет, Нина заплакала. Он обнял ее.
– Поверь мне, – негромко проговорил полковник, – если бы у меня был выбор – смерть или пожизненное заключение, я бы выбрал смерть.
– Вы Нина? – подошел к ним мужчина в белом халате. – Вас Антон Уров зовет.
– Где он? – одновременно спросили Нина, Федоров и Ягунин.
– В «скорой». – Санитар показал на машину у ворот.
– Наконец-то! – пожимая руку вошедшему Ларионову, воскликнул подполковник. – А то уже…
– Да мы было на поезде поехали, – ответил Павел, – а в вагоне знакомого встретили, брата Зверя, ну и вернулись. А потом на самолет. Все, что Отмычка взял у Торбы, лежит в камере хранения на Курском вокзале.
– Ясно, – кивнул подполковник. – А тебя тут уже вроде собираются того…
– А я в армию уйду! – рассмеялся капитан.
– Я те дам армию, – проворчал вошедший генерал-лейтенант. – Ты здесь нужен. Выговор, понятное дело, тебе объявят. А вообще молодец! – Он протянул капитану руку. – Родина арестовали. Надо в Хабаровск звонить. Место указано в его бумагах, оттуда все и началось. Там и Воевода, и Барон, и Хамелеон наверняка будут. И еще какой-то Пахан. Подробности потом, а сейчас дуйте с Отмычкой на Курский.
– В двадцатые годы, – начал рассказывать следователь Генеральной прокуратуры, – в Якутске появился некто Паров, ювелирных дел мастер. Это известная среди ювелиров фамилия. Андрей Паров был ювелиром еще в царские времена, и его изделия пользовались спросом в обеих столицах да и по всей России. Потом он был расстрелян ВЧК. Его сын эмигрировал во Францию, но вскоре вернулся в Россию. Был осужден, бежал, остался в Сибири у кержаков, возобновил дело отца и занялся изготовлением украшений. Он был убит собственным сыном, которого, в свою очередь, тоже застрелил родной сын. Тело Парова нашли в тайге, возле Талакана в Хабаровском крае. Тогда в Сибири и появилась легенда о проклятии старого ювелира: как только сын ювелира начинает приобщаться к делу, он убивает отца. Андрей Паров тоже был убит своим сыном Игнатием. И на этом, казалось, все кончилось. Игнатий Андреевич Паров в конце тридцатых годов был арестован и приговорен к расстрелу. Но у него остался сын, Лев, взявший фамилию матери – Чурейко. Вскоре на подпольных рынках снова появилась продукция семейства Паровых. Алмазы добывались в Якутии. Украшения изготовлялись в Хабаровске. Потом драгоценности переправлялись в Москву, Иосифу Владимировичу Лукашевичу, известному под кличками Исак и Воевода, продавались и в России, и в ближнем зарубежье, и на Западе. Руководил всем Юрий Родин, внебрачный сын Льва Игнатьевича. Леонид Кутрич приходится племянником Льву Игнатьевичу. Исак – его двоюродный брат. Родин нашел отца благодаря рассказу старого приятеля Льва Игнатьевича, немца, живущего в Саратове. Его сыновья Генрих и Вилли были знакомы с Родиным по армии. И когда тот узнал, что кто-то продолжает семейное дело, он поехал с одним из немцев в Хабаровский край, нашел Барона, и они вместе начали охоту на Льва Игнатьевича. И только когда они нашли его, Родин узнал, что Лев Игнатьевич – его родной отец. Они забрали у него все – золото, алмазы, оборудование для изготовления товара, а самого отвезли в Талакан, где бросили в старую шахту и посчитали, что убили его. Но Лев Игнатьевич выжил. Его нашли старатели. Он сумел убедить их в том, что если они организуют свое дело, то очень скоро станут богатыми. Те клюнули. Лев Игнатьевич сколотил небольшую банду, которая грабила старателей-одиночек и диких старателей. Он внимательно следил за действиями Барона и Воеводы, работающих под руководством Родина. И разумеется, жаждал мести. Но никто не знал, что у Льва Игнатьевича есть еще один внебрачный сын, Станислав Горцев, однополчанин Родина. Лев Игнатьевич нашел Станислава. Ничего не объясняя, сделал своим человеком, потом свел его с Родиным. Лев Игнатьевич был неизлечимо болен и, понимая, что скоро умрет, решил уничтожить всех, кто работает на Родина, и оставить все Станиславу. С его подачи Ганна Торба нашла домушника и навела на сейф мужа, который он и обчистил. Но в сейфе хранились документы о заключении договоров с покупателями из Западной Европы, поэтому Лев Игнатьевич мог остаться на мели. И он начал действовать. Сумел приставить к Родину двух работающих на него женщин – Аллу Астахову и Майю Допорину, брат которой, старший сержант милиции, тоже стал работать на Родина. От Родина, Кутрича и Исака он убирал людей с помощью Зверя, который сдавал их милиции, и наконец подставил Родина, рассчитывая, что тот сумеет уйти и поневоле приедет в Хабаровский край. Он сообщил Нине Русановой, кто виноват в гибели ее мужа и сына. Но неожиданно вмешался Баркасов, который все узнал о своем бывшем командире. Дело шло к тому, что и Исак, и Кутрич, и Хамелеон приедут в Талакан. Там они закопали около десяти килограммов золота, так сказать, на черный день. И Лев Игнатьевич сумел приблизить этот день. Но Родин никуда не поехал, он послал туда своих людей, а сам остался под Москвой. Кутрич, Воевода и Хамелеон приехали в Талакан и были неприятно поражены, увидев Льва Игнатьевича. Он прочитал им проклятие своего прадеда, в котором говорилось, что будет сын убивать отца ради богатства и брат убьет брата, племянник – дядю, а тот – его. Лев Игнатьевич хотел прервать эту цепочку и все оставить Станиславу. Но конечно, в первую очередь он жаждал мести. И все бы получилось, если бы не взяли Родина, который догадался, что его отец жив. Когда в Талакан прибыли группы захвата, Исак, Кутрич и Хамелин были привязаны к столбу и обложены пропитанным бензином хворостом. Лев Игнатьевич хотел остановить проклятие старого ювелира с помощью огня, но не успел. Все были задержаны. Станислав и Баркас оказали вооруженное сопротивление и погибли. До этого были найдены тела людей Родина – его ближайшего помощника Геракова, известного под кличкой Геракл, и еще четверых. Их убили Горец и Баркас по дороге в Талакан. В Германии, Франции и Израиле проводятся аресты продавцов подпольных драгоценностей. Так что дело «Проклятие старого ювелира» закончено. Лев Игнатьевич успел застрелиться.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 92
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Проклятие старого ювелира - Борис Бабкин», после закрытия браузера.