— А десять тысяч моих греков вступят в брак с женщинами, которые являются их наложницами, — добавил Александр. — Все их дети станут законными и будут являть собой пример единения наших народов.
— За твою свадьбу, мой господин! — Роксана подняла кубок. — Возможно, ты наконец найдешь то счастье, которого заслуживаешь.
Рука Кайана коснулась ее спины, что было непозволительно.
— Будь осторожна, — шепнул он.
Пока Роксана произносила любезности, он должен был исчезнуть, иначе на него могли обратить внимание. Кайан чувствовал, что она напряжена, словно тетива лука, и рискнул напоследок ущипнуть ее сквозь тонкую ткань одежды.
Роксана едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. Искушение было велико, но Кайан, похоже, вовремя ее остановил. Она провоцировала своего царственного супруга на скандал в присутствии персидской знати и его друзей, что вряд ли оказало бы ей добрую услугу. Более того, это могло стать опасным для ее будущего ребенка. Она поднялась.
— Господин Александр, господа! — она слегка склонила голову. — Я прошу извинить меня, я вас покину, поскольку очень устала, — сказала она. — Желаю всем вам приятно провести вечер. — С царственной грацией она вышла из-за стола и покинула зал в сопровождении дюжины вооруженных людей, включая Кайана и Бондура.
Уже где-то на полпути к своим покоям Роксана сорвала и швырнула в сторону корону, которую Кайан подхватил на лету, не сбавляя шага. Затем он схватил Роксану за руку и потащил в тень.
— Ты снова беременна? — Ее молчание он воспринял как подтверждение своей догадки. — Тогда не веди себя как глупая девчонка. Тебе не удастся помешать женитьбе Александра на персиянке. — Он встряхнул ее. — Ты ходишь по лезвию ножа, Роксана. Если Александр отправит тебя в изгнание, для тебя это будет равносильно смерти.
— А для тебя? — Роксана тут же устыдилась своих слов. — Прости меня Кайан, я не то сказала. Конечно, ты прав. Это всего лишь… Но это приводит меня в бешенство.
— Сейчас не место и не время обсуждать прихоти царя, сестренка. Мои люди преданы нам, но не забывай, что мы находимся в Сузах. Без сомнений, в стенах здесь имеются отверстия для подслушивания.
Шарин встретила ее в дверях, и вид у нее был совершенно безумный.
— Моя госпожа, разве великий царь…
Роксана мотнула головой и, извинившись перед Кайаном, закрыла двери изнутри и встала перед ними, скрестив руки на груди.
— В чем дело, Шарин? Плохие вести от моего отца? — В ее глазах застыла тревога.
— Нет, ничего такого, твое высочество. Речь идет о персидской принцессе Барсине… Несколько минут назад приходил гонец. Она направляется сюда и хочет поговорить с тобой.
— Барсина? Идет сюда? — С губ Роксаны машинально слетело ругательство, достойное обитателей городских трущоб. — Клянусь Мудрым Богом, она или полная дура, или праведница, если намерена отдаться в мои руки этой ночью. Я сниму с нее кожу и повешу на стену в качестве любимого украшения.
— Моя госпожа, — забормотала Шарин, — ты должна помнить о своем положении. — Она привела в порядок волосы Роксаны и аккуратно водрузила корону на место. — Пойдем в зал для приемов. Ты должна встретить ее в соответствии с придворным этикетом, а иначе рискуешь потерять лицо.
Несмотря на протесты, Роксана позволила увести себя в просторное помещение с мраморными колоннами и заняла место на возвышении. Раньше ее покои принадлежали матери персидской царицы, бабушке принцессы Барсины. Трон был низким и изящным. Его искусно украсили цветами и пасущимися козлами из серебра и кованого золота. Две младшие служанки Роксаны, вооружившись луками, колчанами со стрелами и мечами, заняли позиции позади нее. За исключением великого царя, всем остальным мужчинам вход во внутренние покои царицы был запрещен, поэтому роль охранников выполняли девушки.
Через некоторое время по коридорам прошествовала процессия и остановилась возле двери в покои Роксаны. Закрытые носилки сопровождали несколько персидских вельмож и две шеренги стражников. Надменный евнух сообщил о прибытии принцессы Барсины Бондуру, который посмотрел на Кайана в ожидании приказаний.
— Я начальник охраны. Сообщи мне о своем деле, — требовательно сказал Кайан, сверля взглядом стоявшее перед ним раскрашенное существо.
— Я — главный управляющий…
Кайан положил ладонь на рукоять меча.
— Оставь свои высокопарные слова для того, кто сможет дать им достойную оценку. Чего ты хочешь?
— Принцесса… принцесса Барсина, дочь великого царя Дария желает встретиться с первой женой великого царя Александра.
Кайан кивнул, и двое свирепых бактрийцев скрестили копья перед евнухом. Кайан повернулся к Бондуру и повторил ему сообщение. Бондур постучал в дверь, ему ответила служанка, и сообщение было передано Роксане в тронный зал.
— Если эта гусыня уже здесь, пригласите ее, — заявила она. — Неужели я испугаюсь робкого персидского цветка?
Ее ответ в дипломатической форме был передан главному управляющему, который пожелал узнать, не присутствуют ли в покоях принцессы Роксаны некастрированные мужчины. Кайан усмехнулся.
— Веди свою принцессу, мой сладкий. Там вообще нет мужчин, а большего я гарантировать не могу.
После непродолжительных переговоров рабы поставили паланкин на пол, занавеси распахнулись, и оттуда появилась закутанная в покрывало фигура. В окружении нескольких женщин и вооруженных евнухов принцесса Барсина вошла в тронный зал.
Роксана наблюдала, как высокая, стройная, полностью закутанная в покрывало от посторонних глаз фигура двигалась к помосту, а затем сделала едва уловимый глазом формальный поклон.
— Принцесса Роксана… — Женский голос оказался высоким и монотонным.
Из-под покрывала показались большие, умные, густо накрашенные карие глаза. Роксана попыталась прочитать по ним предназначенное ей послание. Ее злость несколько улеглась, и она произнесла неожиданно для себя довольно дружелюбным тоном:
— Принцесса Барсина… — Роксана грациозно склонила голову, но ухитрилась при этом сделать поклон еще более мимолетным, чем у принцессы. — Прошу, сними свое покрывало. Здесь нет полноценных мужчин, а я не привыкла разговаривать с маской и предпочитаю увидеть твое лицо.
Трепеща, девушка сняла покрывало. Ее руки оказались тонкими и изящными, с холеными ногтями, а пальцы были унизаны перстнями. Овальное смуглое лицо с чеканным носом, как у царя Дария, гармонировало с ее общим обликом, но большие глаза казались печальными. Густые черные волосы Барсины были уложены в строгую прическу без украшений.
— Мне говорили, что ты очень красива, госпожа, — призналась она и прищурила глаза, разглядывая Роксану.
Отец Барсины страдал близорукостью, и Роксана пришла к выводу, что дочь унаследовала этот недостаток.
— Ты слишком добра, Барсина, но женская красота не всегда является достоинством. — Роксана окинула взглядом сгорающих от любопытства присутствующих. — Почему бы нам не побеседовать наедине?
