пару дней мужчины лет тридцати. Лишь красные, кровавые глаза всё портили и небольшой шрам под левым глазом.
Я протянул:
— О-оу, не думаю, что учитель Закий прислал Кровавого представиться мне.
Он, наконец, заговорил:
— Знаешь, кто мы такие?
— Сталкивался. Правда, чаще это были Кровавые Реола.
Кровавый усмехнулся:
— Ну да, ну да, ты же у нас успел побывать в заварушке на границе.
Я повторил его усмешку:
— Борак, ближе к делу. Чем обязан встрече?
Улыбка застыла на его лице, он медленно повёл головой, явно прислушиваясь. Я решил ему помочь:
— Мы здесь одни, Борак. Разве ты не специально выбрал этот день и час, чтобы оно так и было?
Он медленно кивнул, а затем его глаза полыхнули алым, а сам он рванул ко мне исчезая.
Попытался рвануть, вмазавшись в тех теней, что стояли перед ним. Через миг в него влились и остальные тени из кольца.
Я уже видел такое. Тени не дают ему сжигать кровь и быть быстрым.
Шаг в сторону и я легко ушёл с его пути — он не сумел меня ухватить.
Замер, стоя ровно на том самом месте, с которого я отпрыгнул. Повёл плечами, махнул перед собой рукой, оставляя за ней призрачный след теней. Всё точь-в-точь так, как я уже видел. С одной разницей.
Борак с изумлением пробормотал:
— Что это со мной?
Не понял? Значит, Кровавый Реола был опытней и больше слушал старших, а не бегал по лесам, пуская стрелы в бедных юношей.
Ирал всё так же стоял в шаге от меня, уже погрузив руку себе в грудь, но я поднял перед собой пустую ладонь, складывая пальцы в печать. Агдже.
Огненный сгусток сорвался с ладони, стремительным росчерком соединил меня и Борака. Попытался соединить, расплескавшись о камни стены — Борак шагнул в сторону, легко уйдя от моего удара.
Ну да, ну да. Если мне вполне под силу было отбивать стрелы, то кто сказал, что даже скованный немногочисленными тенями Кровавый не успеет сделать всего лишь шаг?
Новая печать.
— Исит ватум.
Пол под ногами Борака вспух каменными шипами. Половина пола башни покрылась ими. И снова Борак сумел уклониться — стремительно, насколько смог, метнулся прочь, ко мне, буквально пробежал по рвущимся из пола шипам, а те, на которые должен был нанизаться ступнями, срубил под корень.
Ловко. Пожалуй, я бы так и не сумел изогнуться в воздухе.
Жаль, что мой арсенал внешних техник не так уж и велик.
Борак уже в трёх шагах от меня, рвётся к моему горлу сталью, и уже я ухожу в сторону, ухожу, используя Шаги северной тропы.
Гляди-ка, столько всего нового выучил, а как дошло до дела, использую то, что въелось в кровь и плоть.
Выкидываю руку в сторону, требую:
— Меч!
Удар сердца и Ирал вкладывает в мою ладонь прохладную рукоять.
Борак замирает. Для него, наверное, всё выглядит так, словно я достал меч из ничего, из пустоты, из воздуха.
Борак оглядывает меня, медленно обводит взглядом башню, словно на первом этаже, где нет ничего, кроме бочек, столов и шкафов, можно кому-то спрятаться. Кому-то, кроме теней. Глухо сообщает мне:
— Сначала я решил, что ты успел выучить дома какую-то редкую технику или использовал родовое умение, чтобы сковать меня. Но теперь... — Борак помедлил и выдохнул вопрос. — Ты кто такой?
В ответ я вскидываю брови:
— Разве ты не узнавал кто я? Наследник мелкого Малого дома, Возвышенный мечник, нарушитель эдикта короля, ученик, которого привёз сам глава Академии.
Мгновение мы меряемся взглядами, а затем Борак пожимает плечами:
— Ты прав. Какая мне разница, кто ты? Лучше бы ты и дальше использовал печати. Забыл, что ты теперь адепт внешних техник?
Меч в руках Борака размазывается в череде движений, тени повторяют их, сковывают, но для умений меча нет большой разницы медленно или быстро ты выполняешь их.
Я же с ухмылкой, не спеша, повторяю их.
Два Дождя клинков сталкиваются ровно посередине между нами. У меня это ледяные клинки, у Борака белые.
Умение в умение, клинок в клинок. Осколки их хлещут по полу, стенам, потолку над нами, выкрашивая камень и выбивая щепу, разрезая плащ Борака и вспарывая его броню, но не в силах даже коснуться моего многослойного ханбока.
Борак рычит:
— Да кто ты такой, Безымянный тебя побери?
Я лишь шире растягиваю губы в ухмылке. Уже побрал, Борак, уже побрал, до тебя ещё не дошло?
Да и зря ты разговариваешь во время сражения.
Мой клинок не замирал ни на миг, продолжая плести вязь движений. Третье, четвёртое движение.
Стена ледяных лезвий.
Она окружила меня, а через миг начала вращаться, преграждая путь Бораку.
Его это не остановило. Два шага, сердце даже не успело ударить и раза, а он уже вломился в Стену, голой сталью, без умений сметая со своего пути ледяные клинки и полагаясь на броню.
Пятое движение, шестое, довернуть меч, создавая Покров ледяных игл и...
Он срывается, сводит руку, окончательно ломая движение. Я едва не роняю меч.
Борак уже рядом, уже рвётся к моему горлу сталью, тянется к моей крови.
Устрашение.
Я толкаю в его сторону пелену тьмы, ухожу в сторону, спасая свою жизнь.
Это умение действует. Борак спотыкается, на всём бегу словно врубается в жердь, которая подбивает ему ноги.
Удар сердца и я уже в пяти шагах от него. Над ним колышущееся облако тьмы — тени не ожидали его падения, вывалились из его тела и одна за другой прыгают обратно, на ворочающегося на полу Борака.
Ирал ревёт:
— Круговорот, господин, круговорот меча!
Но я упрямо вздёргиваю меч в позицию. Первое, второе, третье движение. Влево и вниз, выпад вперёд, развернуть клинок, заставляя воздух стонать. Быстрей, Борак уже встал на одно колено, уже поворачивает в мою сторону голову.
Пятое, шестое, седьмое движение, выпад в сторону Борака.
Ничего.
С кончика клинка не хлещут десятки его образов. Ничего. Только руку сводит болью, а Борак уже в шаге от меня.
Плечо обжигает болью, а затем я бросаю тщетные попытки усмирить непокорное умение и ответно жалю Борака в бок обычной сталью.
Ирал снова ревёт:
— Круговорот, используйте простые движения, господин, высокие умения меча срываются.
Я лишь глухо рычу в ответ. А то я сам не догадался!
Устрашение.
В этот раз результат слабей, да и Борак надёжно стоит на двух ногах, а не бежит сломя голову. У него лишь
