class="p1">До станции с очередной диспетчерской оставалось ползти еще почти восемь часов.
Профессор, если не спал, то всё оставшиеся время корпел над будущим доспехом Марка, задавшись целью сделать так, чтобы весь отряд был максимально защищен и боеспособен в любых условиях, какой бы противник им не противостоял.
Потеря Коры серьезно ударила по всем членам братства, и это не должно повториться больше никогда.
Пока Кирт занимался доспехом, все собрались вокруг вещей, собранных с загадочных скелетов.
Марк настоял на том, чтобы кольчуги, снятые со скелетов, взяли себе Гунт, Дорн, и Кейв, не имевшие раньше такого.
— Их ничем не пробить! — уверял их Марк, а Солрс со знанием дела на каждом слове поддакивал ему. — В Семи Королевствах их имеют только одни короли, и передаются они строго по наследству. Я не знаю, кто были те, кого мы нашли в тоннеле, но могу сказать точно, людьми они были очень и очень непростыми, раз могли себе позволить такое. Я слышал, что сам император и его телохранители носили такие.
— Императора? — переспросил Гунт.
Марк кивнул.
— За Хребтом много независимых государств, и это видно по карте, доставшейся нам от Мирса. Но есть и империя на северо-западе континента. Называется она Мазарит, правда, на той карте указана только ее малая часть.
— Думаешь, эти, — Гунт кивнул на оружие скелетов, — оттуда?
Марк пожал плечами и взял в руки лук.
— Возможно, — ответил он и постарался натянуть тетиву.
Лук мелко задрожал в руках, но он не смог сдвинуть ее даже на пять сантиметров. Следопыт стиснул зубы и попытался сделать это еще раз.
— Смени источник питания, — буркнул профессор, не отрываясь от своего стола.
Марк натужно выдохнул и чуть не сплюнул на пол.
Как же он мог забыть! Надо же быть таким невнимательным!
У этих луков, как и у тех, которые собрали в деревне у пачека, есть одно и то же утолщение прямо на рукояти, к которой крепятся плечи. Внутри рукояти устройство, в него вставляется кругляш силы, и вот тогда тетиву лука может натянуть даже ребенок, а убойная сила будет зависеть от того, насколько сильно ты выкрутишь кругляш в сторону увеличения подачи энергии. Если на полную, то его мощь будет просто невероятной.
Марк до этого уже сделал пару выстрелов из лука пачека, пока профессор курочил барк. Результат тогда удивил всех. На сто шагов стрела пробила сверхпрочный рифленый корпус вагона, в котором перевозились те самые барки, и глубоко застряла в нём.
Следопыт откинул крышку на рукояти и, выбрав подходящий кругляш силы, вставил его в гнездо. По плечам лука и тетиве прошла ощутимая дрожь, и Марк захлопнул крышку.
Вытянул левую руку с луком вперед, он почти без усилий натянул тетиву до самого уха и отпустил. Тетива звонко тренькнула и со всего маху саданула его по вытянутой руке. Марк был в своей перчатке и кожаной куртке, поэтому перенес удар относительно безболезненно.
Гунт встал, взял в руки второй лук и, заменив в нём батарейку, резко натянул и отпустил тетиву.
— Пока есть время, — произнес он, обращаясь к следопыту, — необходимо получить навык обращения с местным оружием. Боеприпасы к винтовкам пока есть, но они не бесконечны. Я даже не представляю, как из него целиться…
— Я в этом могу помочь! — донесся от стола голос профессора. — Установлю вам на эти луки элементы прицеливания от безнадежно испорченных винтовок Солнцеликих, соединю всё это с искином доспеха, и бери, прицеливайся как с винтовки! Делов-то…
Все удивленно посмотрели на Кирта, а он встал из-за стола и встряхнул гелианским доспехом.
— Давай Марк, раздевайся! Будем примеряться и вооружаться.
* * *
* Барк — средство передвижения принятое на Тарсоне, передвигающиеся над поверхностью с помощью гравитационной установки.
Эпилог
Лейтенант Фурс растекся по шикарному дивану в приемной верховного жреца и безучастно смотрел на дверь, за которой уже час как скрылся капитан Краме.
После того как лесорубы доставили их в Таплайк, они еще три дня находились в этом городке, ожидая воздухолет, который выслал верховный за командиром Солнцеликих.
За эти три дня состояние Фурса настолько ухудшилось, что у него на момент вылета повыпадали почти все волосы и зубы. Кожа стала похожа на кору секори*, а из носа и ушей постоянно текли кровавые сопли, и в довесок ко всему его жутко мутило абсолютно от любых запахов. Приступы нестерпимой головной боли сменялись изматывающими судорогами и жесточайшими спазмами в груди.
С каждым днем жизненные силы покидали его так стремительно, что когда над ночным городом завис вытянутый корпус воздушного судна, он уже не мог передвигаться самостоятельно.
Лейтенант был уверен: Краме бросит подыхать его там, в Таплайке, но капитан поступил совсем иначе. Он приказал прилетевшим за ним бойцам, чтобы те затащили исхудавшее и полудохлое тело в воздухолет и оказали ему всю необходимую помощь.
Полет проходил как в тумане, и он почти ничего не запомнил, кроме того, как всё время просил сидевших рядом с ним Солнцеликих, чтобы те выпустили его на волю, и он, расправив крылья, полетит рядом с ними. Фурс был уверен, что сможет.
Потом его притащили сюда, бросили в приемной на диване и забыли.
Очередной спазм сдавил горло, лейтенант судорожно кашлянул, и кровавый сгусток, перемешанный с чем-то зеленым, сполз по давно небритому подбородку прямо ему на грудь. Приподняв непослушную руку, Фурс хотел было вытереть жутко воняющую слизь, но он только размазал ее по и без того уже загаженному офицерскому плащу.
В воздухе что-то тренькнуло, открылась боковая дверь, и приемную зашли двое Неуязвимых.
Секретарь указал подбородком на Фурса, и те молча подхватили его под руки.
Ноги безвольно волочились по каменной плитке, лейтенант даже не пытался ни сопротивляться, ни чем-то помочь конвоирам, у него на это просто не было сил.
Всё его естество охватила предсмертная апатия, и он не понимал, зачем капитан привез его в храм… для чего?.. Ведь от болезни Лешута нет спасения, Фурс знал это с самого начала… Краме обещал излечить, но лейтенант только делал вид, что верит, на самом деле болезнь Лешута — это верная смерть.
В голове помутнение. С него грубо стаскивают плащ и рвут одежду. Боли уже нет, где-то на задворках сознания пульсирует единственная мысль — всё!
Это конец!
Его грязное и исхудавшее до изнеможения тело куда-то кладут, сверху прозрачный колпак, нечем дышать…
Темнота!
За час до этого
Прежде чем зайти в кабинет верховного, Краме отдал костыль секретарю и скосил взгляд на
