Хоть каждый день, но ни единой монеты не получишь сверху, — дернул плечом Вайми, — пока не завершишь всю работу!
— Постараюсь справиться, — поклонился Кеош, отходя в сторону.
Расстояния и его местоположение не имели значения — но и стоять рядом с герцогом он не хотел.
Гнев клокотал в горле, но Кеош только коротко кивнул, указывая помощнику, куда ему встать. Ритуал следовало начинать от центра поля…
Подвязанный на это дело блондинчик охотно прошагал в центр кладбища, равнодушно ступая прямо по могилам — и архимаг чуть не закричал в слепое снежное небо от отчаяния.
Иная магия требует геометрических фигур, скрупулезно выполненных на земле. Другая — нуждается в верном положении светил и равновесном положении небесной механики. Все эти уловки требуются, когда необходимо минимизировать риск, отвести от себя угрозу и облегчить исполнение заклятия. Действовать опосредованно: как ладони не трогают огонь, когда нужно посветить в темном коридоре. Зачем эти ожоги, если есть одноразовый факел… Зачем обнажать свою душу и рисковать ею, если есть хитроумный блондинчик, выпросивший себе целый золотой авансом? Впрочем, Кеош предупреждал его, что может быть больно.
С последним пассом и ключевым словом, еле слышно выговоренным архимагом, сокурсника буквально сломало в коленях, а вопль агонии и ужаса поднял всех падальщиков в небо.
И одновременно — разрывая земной покров, наверх потянулись узловатые руки, цепляющиеся за грунт и подтягивающие безмолвные и слепые тела…
— У тебя получилось, маг, — довольно констатировал Вайми, без всякого страха глядя на три тысячи поднимающихся зомби.
Впрочем, после трех тысяч принесенных жертв, он вряд ли чего-то мог бояться. Аура и благословение покровителя сойдут не скоро.
— Светлейший, ваши слуги ждут команды, — глухо произнес Кеош, глядя на выстроившихся рядами мертвецов.
— Падите ниц! — весело выкрикнул Вайми.
И мертвецы рухнули на землю лицом вперед, вызвав новый приступ восторга.
— А теперь ты, ты скажи, — стукнул герцог кулаком сопровождающего. — Прикажи им встать!
И с довольным гоготом констатировал, что зомби слушают только его.
Где-то среди трупов, одуревше мотая головой и с ужасом глядя по сторонам, пробирался к ним блондинчик.
— Мое золото, светлейший, — произнес архимаг.
А потом повторил еще пару раз, в упор глядя на герцога, пока тот веселился и выкрикивал новые команды.
— Погоди, надо еще опробовать с лопатами, — недовольно мазнул по нему взглядом Вайми.
Инвентарь оказался недалеко — равномерно сваленный вдоль границы кладбища.
— Берите инструмент! — громогласно крикнул герцог.
Зомби послушно потянулись к краю поля. Но там вышла заминка — мертвецы принялись неуклюже топтаться, сталкиваясь между собой и бездумно бродя из стороны в сторону.
— Что с ними, маг? — заволновался Вайми.
— Они ищут именно свой инструмент, светлейший, — скрипнул зубами Кеош, вновь унимая дрожь в руках, — тот, которым они копали эти могилы.
— А? Ну да… Впрочем, им так будет удобнее, — кивнул герцог равнодушно, — под руку.
— Что насчет моего золота?
— Отдай ему, — небрежно кивнул герцог.
Позвякивающий мешочек вложили в руки Кеоша. Пересчитал — ровно тридцать золотых чешуек.
— Мы уходим, — развернулся Кеош.
Позади вяло затопал сокурсник, все еще потряхивающий головой. Потом нагло уцепился за плечо Кеоша, пытаясь шагать ровно — приходилось терпеть, чтобы не поднимать его потом с земли. И покинуть это место как можно быстрее.
— Мои люди подготовят новое кладбище на следующей неделе! — окрикнул его голос позади.
Кеош споткнулся, чуть не завалившись вместе со спутником.
— Не переживай, цену обсудим! — весело выкрикнули вслед.
— Да уж, это стоит куда больше золотого… — прохрипели на плече Кеоша. — Я хочу пять. Ты слышишь?
— Слышу, — бесцветным голосом произнес архимаг. — Тебе — пять.
— Вот и отлично, — успокоился блондинчик.
Черви внутри души которого уже начали пожирать энергию.
— Мы все получим, чего хотим, — прикрыл глаза Кеош. — Надо набраться терпения. Не все сразу.
И три тысячи лопат в мертвых руках, что разрубают Вайми вместе с челядью — тоже не сейчас. Еще чуть-чуть подождать.
Этот город должны сжечь живые.
В город архимаг возвращался спокойным — уже сегодня наемники, с которыми проведены предварительные переговоры, получат золото и пустят нужные слухи.
Кабаки наполнятся легендами о красной луне и недобрых предвестьях. О гневе богов, уставших от людской глупости, жестокости и несправедливости. О том, что раньше жили иначе, правильнее.
Вот тогда и придет время пожаров — чтобы легенды подтвердились, а люди задумались. Словом, все как всегда. Но на этот раз сомнения грешников — это то, что позволит им выжить, когда появится ангел.
Только где в этих легендах три тысячи людей, убитых из-за него… В этот раз от волны тоски и отчаяния пришлось отгораживаться с усилием. Придумает легенду и для этого.
Помощник наконец оклемался и перестал нагружать плечо. Даже речи его о том, что и пяти золотых мало, а долю следует кратно увеличить, не раздражали. Хочет десять — пусть. Мертвецу может быть обещана и сотня — но лучше бы, конечно, поторговаться, чтобы легкость обещаний не смутила раньше времени… И Кеош сам не заметил, как стал азартно перелаиваться с сокурсником за несуществующее золото.
Оттого не сразу заметил, как привычное оживление на узких городских улицах переросло в столпотворение у площади перед Академией.
— Вновь прием новичков? — глянул Кеош на блондинчика.
Но тот сам пребывал в недоумении:
— Не должно бы. Один ведь раз в год.
Оба потянулись ближе, толкаясь локтями и целеустремленно выбираясь на саму площадь.
Где и замерли среди тягостного молчания стоящих вокруг людей.
— Отец, что происходит? — потянул Кеош за рукав старика, отчаявшись разглядеть что-то за широкими спинами впереди.
— Тихо!.. — шикнули на него.
А старик чуть вытянулся вперед и вверх, вслушиваясь в монотонный голос, искаженным эхом доносящийся откуда-то из центра внимания толпы.
Кеош прислушался тоже — какие-то местные имена, вроде как, сплошным бубнящим перечислением.
— Сюда давай, — нетерпеливо дернул Кеоша блондинчик, уводя за руку куда-то вбок и вперед.
Ближе и ближе к центру, ввинчиваясь меж рядов и локтей. К месту, где слова, в которые вслушивались люди, начали обретать интонации и узнаваемый тембр голоса. А там Кеош увидел и говорившего.
— Алид, Феок и Гара из поселка Желтая трава… — склонившись над сложенными в руках страницами и подслеповато щурясь, надрывая осипший голос, мерно произносил юноша в монашеской сутане.
Слишком высокий и оттого
