спиной!
– Как его отец я могу выступить в качестве представителя интересов Друна и принести его глубочайшие извинения за любые поступки, взгляды или жесты, послужившие причиной вашего недовольства, – заверил эльфа Эйлас.
– В конце концов, с его стороны было нехорошо так ко мне относиться.
– Разумеется! Вы очень чувствительны и справедливы.
– В таком случае должен напомнить его величеству Тробиусу, что порчу напустил он, а не я. Я всего лишь обманул Друна, заставив его обернуться.
– Так ли это? – потребовал объяснений у подданных король эльфов и фей.
– Увы, это так, – подтвердил Флинк.
– В таком случае не могу ничего сделать. Королевская порча неизгладима.
– Тогда отдайте самоцвет! – воскликнул Эйлас. – Вы не выполнили условия сделки.
– Я обещал сделать все возможное в разумных пределах, и я это сделал. Требовать большего неразумно. Флинк! Эйлас мне порядком надоел. С какой стороны он схватил мою мантию – с северной, восточной, южной или западной?
– С западной, ваше величество.
– Ах так, с западной? Что ж, причинять вред мы принцу не можем, но это не значит, что мы не можем от него избавиться безвредным способом. Например, переместив его на запад – так как он, по-видимому, предпочитает это направление – и как можно дальше. Займись-ка этим, Флинк!
Неведомая сила подхватила Эйласа и унесла в небо. Порывы ветра выли у него в ушах, солнце, облака и горы кувыркались в глазах. Оказавшись в зените дугообразной траектории, он стал падать в направлении сверкающей в солнечных лучах морской глади и опустился на спину у самой полосы прибоя.
– Могло быть и хуже! – произнес слегка захлебнувшийся от веселья голос. – Тебе не пристало обижаться. Если бы мы в самом деле разозлились, запад мог бы оказаться на полмили дальше!
Голос исчез. Пошатываясь, потрясенный Эйлас поднялся на ноги – он стоял в одиночестве на пустынном мысу неподалеку от какого-то города. Непогрешимый компас валялся рядом в песке; принц успел подобрать его прежде, чем набежавшая волна унесла волшебный прибор в море.
Эйлас собрался с мыслями. Судя по всему, он очутился на Прощальном мысу, на западной окраине Лионесского королевства. Значит, город неподалеку – Паргетта.
Эйлас поднял на цепочке непогрешимый компас. Зуб феи быстро повернулся, указывая на северо-восток.
Глубоко вздохнув, удрученный Эйлас побрел по пляжу к городу, ютившемуся под замком Малисс. Подкрепившись на постоялом дворе жареной рыбой с хлебом и поторговавшись с хозяином – что заняло целый час, – Эйлас приобрел туповатого сивого жеребца преклонных лет, норовистого и непокладистого, но все же способного сослужить добрую службу в отсутствие чрезмерного принуждения; кроме того, что было немаловажно, жеребец обошелся относительно дешево.
Непогрешимый компас указывал на северо-восток; примерно в полдень Эйлас выехал по Старой дороге[21] вверх по долине реки Сиринкс к твердыням Троага, южной оконечности Тих-так-Тиха. Проведя ночь в безлюдном горном приюте, к вечеру следующего дня он прибыл в Нолсби-Севан, ярмарочный городок у пересечения трех важнейших путей: Сфер-Аркта, ведущего на юг в столицу Лионесса, Старой дороги и Ульфского проезда, петлявшего на север в Ульфляндию мимо крепости Кауль-Боках.
Эйлас остановился в гостинице «Белая лошадь» и утром следующего дня отправился на север по Ульфскому проезду, настойчиво погоняя не желавшего переступать ногами жеребца. У принца еще не было никаких определенных планов – обстоятельства не позволяли предугадать дальнейшие события. Он намеревался добраться до границы Южной Ульфляндии, то есть до Кауль-Бокаха, а затем спуститься в Даот по Тромпаде, каким-нибудь образом оставив в стороне Тинцин-Фюраль. На перекрестке Кампердилли он мог свернуть с Тромпады на Восточно-западную дорогу, которая, если доверять «непогрешимому компасу», должна была привести его прямо к Друну – если семилетнее заклятие допускало возможность такой удачи.
Проехав несколько миль, Эйлас догнал караван странствующих торговцев, направлявшихся в Исс и в города вдоль побережья Южной Ульфляндии. Принц присоединился к разномастной толпе, чтобы не проходить в одиночку пограничную заставу в Кауль-Бокахе: одинокие путники всегда привлекают особое внимание.
В Кауль-Бокахе их ждали тревожные вести, принесенные беженцами с севера. Ска опять заполонили Северную и Южную Ульфляндию, практически отрезав от мира Оэльдес, столицу короля Орианте и его бедствующего двора, – непонятно было только, по каким причинам ска так долго проявляли снисходительность по отношению к беспомощному Орианте. Другая орда ска продвинулась на восток к границе Даота и дальше, чтобы захватить знаменитую крепость Поэлитетц, контролировавшую высоты над Равниной Теней.
Для дежурного сержанта на заставе в Кауль-Бокахе стратегия ска не составляла тайны:
– Они собираются поглотить Ульфляндию, Северную и Южную, как щука заглатывает карася. Какие могут быть сомнения? Понемножку, помаленьку – откусят кусочек здесь, погрызут там – и, глядишь, черный флаг уже развевается от Мраморной Головы до мыса Тэй, а в один прекрасный день они осмелятся напасть и на Исс с долиной Эвандера, хотя вряд ли им удастся взять Тинцин-Фюраль. – Сержант поднял руку, упреждая критические замечания: – Ладно, ладно, сам знаю! Щука заглатывает карася разом, а не по кусочку. Но в конечном счете результат один и тот же!
Несколько обескураженные бродячие торговцы посоветовались в осиновой роще и решили, соблюдая все предосторожности, все-таки добраться по меньшей мере до Исса.
В пяти милях дальше по дороге караван встретился с целой толпой крестьян: одни ехали верхом на лошадях или мулах, другие на деревенских телегах, доверху нагруженных домашней утварью; иные шли пешком с детьми и даже с грудными младенцами на руках – всех этих беженцев или погорельцев, как они сами себя называли, набеги ска заставили покинуть их селения. По их словам, полчище черных всадников уже нахлынуло на Южную Ульфляндию, сметая все на своем пути, порабощая мужчин и женщин, разрушая и сжигая дотла крепости и замки ульфских баронов.
И снова торговцы, уже не на шутку перепуганные, стали советоваться – и снова решили дойти хотя бы до Тинцин-Фюраля.
– Но дальше мы не сделаем ни шагу, пока не убедимся в безопасности! – заявил старейший и самый уважаемый участник каравана. – Не забывайте, что за проход в долину Эвандера придется платить герцогскую пошлину.
– Тогда вперед! – заключил другой. – К Тинцин-Фюралю, а там посмотрим, как обстоят дела.
Караван снова двинулся в путь, но почти сразу же столкнулся со следующей толпой беженцев, поведавшей еще более поразительные новости: армия ска достигла подножия Тинцин-Фюраля и осадила герцогский замок.
Больше не было речи о том, чтобы продолжать путь; торговцы повернули назад, твердо намеренные вернуться быстрее, чем они шли на север.
Эйлас остался один на пустынной дороге. В пяти милях впереди, за поворотом долины, притаился Тинцин-Фюраль. Принцу оставалось только найти какую-то тропу в обход замка, поднимавшуюся через
