фиксирующую и определяющую связность усопших и живых.
Итак, выше были изложены обстоятельства умирания и смерти не отягощённые своим содержанием, смыслом и разными факторами, так сказать, в ординарном бытовом исполнении и значимости. Но жизнь сложна и многообразна у каждого индивида и феномен его умирания и смерти не только огромен, но и специфичен со своим содержанием, границами, ролью и значением, которые обусловлены особенностями и сущностью личности. Здесь можно и нужно говорить уже о философии феномена, об осмыслении смерти и умирания по-крупному, широко и всесторонне, под давлением собственных «заморочек». Например, нормальное христианское понимание страха смерти, есть боязнь того, что можно не успеть сделать при жизни задуманное. Он побуждает требование ограничить свои планы пределами отпущенного земного времени.
Мой пример также оказывается показательным. Для меня, как исконного научного работника, предстают важными в моём предсмертии следующие вопросы: 1) отношение к смерти; 2) связь мыслей о ней с творческой активностью; 3) роль «бессмертия»; 4) предсмертное «Нечто»; 5) отношение к пережившим клиническую смерть. Эти вопросы и отнесём к «Философии» и последовательно рассмотрим в пункте 19.4.
19.4. Философия смерти и умирания
19.4.1. Отношение к смерти
Из подспудного понимания и ощущения близости смерти, мы говорим: «Если буду жив», «Если Бог даст жизни». Та вечность, куда мы все отправляемся, непознана умом, неизведана жизнью. И даже менее: Эпиктет сказал, что «человек — это душонка, обременённая трупом». По Рэймонду, имеет место жизнь до жизни. «Неужели духовная энергия наша полностью пропадает после нашей смерти, а сами мы, наше интеллектуальное содержание, всякий раз начинаем опять с нуля?». Индусы, например, беспрекословно верят в переселение душ, по-научному в реинкарнацию. «Ноосфера» по В. Вернадскому — это энергетическая сфера вокруг планеты и есть своеобразное скопление бывших духовных энергий мириадов людей, населявших Землю В подсознательном содержится архив памяти поколений. Гипнотическая регрессия в практике гипноза ведёт иногда к циклам воспоминаний своего прошлого, которое с успехом можно назвать прошлыми жизнями Своими исследованиями Моуди Рэймонд хотя и не доказал существование реинкарнации, но перестал считать переживания, связанные с прежними жизнями, «странными».
Смерть есть коренной, неизменный, важнейший психоэнергетический агрегат, образующий с жизнью противоборствующую пару, состояние которой волей или неволей определяет человеческое жизнетворение. Феномен этой пары исследовали многие учёные, особенно З. Фрейд. Её состояние и отношение к ней формируют её вещественные, физические, ментальные итоги. Большинство людей не очень останавливаются на этом обстоятельстве, сохраняя известное безразличие к понятию смерти. Для творческого человека нндиффирентное отношение к смерти теряет своё содержание и значение и заменяется смыслом, который может интенсифицировать или затормаживать его творчество, т. е. приобретает активность или пассивность. Это отношение объединяется, точнее ложится на основания всей биопсихической структуры личности, синхронно соответствуя или диссонируя с ней. Подключается и восприятие других параметров действительности. В итоге складывается своеобразное предопределение. Полезно посмотреть на его содержание и роль.
Отношение к смерти, восприятие и переживание смерти — неотрывный ингредиент социально — культурной системы. Личное и общественное осознание этого биологического феномена далеко превышает его биологическую сущность. А будучи связанным с идеей загробной жизни, он приобретает сильное определяющее влияние и в первую очередь на отношение к жизни и её ценностям. Провозглашено новое понимание и подход к смерти в анналах морального и духовного климата. Где-то вычитано: «Смерть — высший момент истины». Ни много, ни мало. «Есть что-то суждённое в умирании» «Я много думал о смерти и нахожу, что это — наименьшее из зол» [Фрэнсис Бэкон]. По законодательству психоанализа (ПА), «инстинкт жизни — эрос, любовь, либидо, самосохранение; инстинкт смерти — танатос, ненависть, агрессивность. Оба инстинкта врождённы, их жизненное противоборство и организует саму жизнь. Неспроста ПА — любимейшее чадо ХХ века.
Из подспудного понимания и ощущения близости смерти, мы говорим: «Если буду жив», «Если Бог даст жизни». Та вечность, куда мы все отправляемся, непознана умом, неизведана жизнью. И даже менее: Эпиктет сказал, что «человек — это душонка, обременённая трупом». По Рэймонду, имеет место жизнь до жизни. Он пишет: «Неужели духовная энергия наша полностью пропадает после нашей смерти, а сами мы, наше интеллектуальное содержание, всякий раз начинаем опять с нуля?» Индусы, например, беспрекословно верят в переселение душ, по-научному в реинкарнацию. «Ноосфера» по В. Вернадскому — это энергетическая сфера вокруг планеты и есть своеобразное скопление бывших духовных энергий мириадов людей, населявших Землю» В подсознательном содержится архив памяти поколений. Гипнотическая регрессия в практике гипноза ведёт иногда к циклам воспоминаний своего прошлого, которое с успехом можно назвать прошлыми жизнями. Своими исследованиями Моуди Рэймонд хотя и не доказал существование реинкарнации, но перстал считать переживания, связанные с прежними жизнями, «странными».
«Смерть — это не только расставание с другим человеком, но и, пусть не всеми осознаваемое, чудесное приближение к неизмеримости, мистическое приближение к источникам бытия, к космической бесконечности…В самых разных семьях умирающие дети говорят, что видят перед собой морскую даль или ровную и безбрежную песчаную даль смерти — в совокупности есть энергия небытия (Танатоса, по З. Фрейду) толкает перед собой, словно ледник, «на выход» всё, что невыплакано, несбывшееся, напрасные мечты, не снесённые боли, всё-всё, что задумывалось, но не осуществилось. За два дня до смерти человеку бывает неожиданно хорошо, мысленно выпячивается всё лучшее и мечтательное, воздаётся «дар последнего взгляда» [Выр. Ясунари К.]. Может быть и творчество настойчиво просится быть, подталкиваемое энергией скорого небытия. Не потому ли перед возможным небытием целостности России, к примеру, выдавливаются всплески высших, мессианских утверждений о Великой России, спасительницы мира?
Религия стреноживала и душила человека. «Наступила эпоха, когда человек был неволен распоряжаться ни своим телом, ни своей душой. И продолжалось это больше 1000 лет…Христианство повело страстную непримиримую борьбу с самоубийцами…, не столько из высших соображений, сколько из меркантильных, выполняя заказ земных властей… Энциклопедия Д. Аламбера ставит в упрёк духовенству и всем церквям, что они прячут за необычными и пугающими формами «дурманящую сладость» смерти и тем самым изменяют её природу…Как правило, люди умирают тихо и без Соли и даже случающиеся агонии больше пугают зрителей, чем терзают умирающего. Напрашивается мысль, что чем ближе к современности, тем чаще стали смерти болезненными. Важно найти и увидеть здесь два момента: причинность явления и его энерго — информационное содержание. С просвещённостью усиливается и трагика отношения к смерти, и это исторический факт.
19.4.2. Связь мыслей о смерти с творческой активностью
Смерть преобразует жизнь в судьбу. События жизни умершего сворачиваются в сгусток, в его судьбу. По Б. Паскалю, «наши дела и поступки должны целиком зависеть от того, есть ли у нас надежда на
