Внутри все сжимается комом.
Может, надо было себе позволить еще хоть немножко этого счастья? Быть с ним? Быть вместе?
Тогда отрывать от себя было бы еще больнее! Во сто крат больнее! А, значит, я все сделала правильно!
Шепчу в уже насквозь мокрую от слез подушку.
51 Глава 51
* * *
Арман.
Херачу со всей дури кулаками по стене, когда за ней закрывается дверь.
Блядь.
Я правда? Правда ее отпустил? Дал ей свободу?
Блядь!
Перед глазами темно.
Пелена дикая. Красная.
Как дикий разъяренный бык все крушить вокруг себя готов.
Хочется убивать. Рвать на части. Всех и вся!
Но, блядь!
Разве я мог поступить сейчас иначе?
Когда про свободу сказала, убила меня.
Пальнула в самое сердце!
Кожа и кровь в венах в лед застыли. Инеем на хрен заморозились.
Таким инеем, что печет. Печет, блядь. Там, внутри!
И всего раздирает на части! На атомы! На мельчайшие куски!
Реветь и орать хочется.
Кудааааааа? Куда они от меня! Моя же! Моя она, Никкккка!
А блядь, понимаю.
Если ей, на хрен, от меня этот воздух нужен, насильно не удержу! Хоть цепями прикую ее, а все равно не со мной, а далеко мыслями будет!
А я готов. Готов, блядь, даже и цепями! Кандалами и наручниками!
Но…
Блядь, не могу! Не могу ее несчастной сделать!
Ничего.
Может, ей и правда вздохнуть надо! Что-то там переосмыслить. В себя прийти. Может, для девочки моей слишком много за последние дни впечатлений!
Хотя…
Ну какое, на хрен, в себя!
Мне-то почему-то такого не нужно!
Я сразу все понял. Сразу все решил. С первого взгляда, как глазища ее огромные увидел и провалился!
А ей тогда зачем? В чем разбираться?
Разбираться на самом деле там не хрен.
Или любишь и хочешь каждую минуту вместе дышать или нет. Что там понимать??? Что, на хрен, переосмысливать?
Сердце колотится, как бешенное,
И точно знаю. Лупить грушу бесполезное дело. Не поможет. Только еще сильнее озверею!
Хоть бейся головой о стену. Череп себе раскрошить так, чтоб памяти о ней не осталось!
– Заур, – набираю намер водителя, которого с ней отравил.
– Добрались, босс. Все в порядке.
– Что делает?
– Рыдает.
Блядь. Охренеть.
Ну кто ее поймет, а?
Сама уехала и сама солью подушку поливает!
Или это от облегчения? Что от меня смогла вырваться!
Блядь. Руки сами крошат все, что попадает под руку!
– Проследи. Цветы ей чтоб каждый день присылали. Такие охрененные охапки цветов. И камушки какие-то. С моей ювелирки. Ну, и чтоб было там у нее все.
– Цветов как присылать? Чтоб их столько стало, что они все место в квартире займут и ее выселят оттуда?
– Шаришь. Примерно так.
– А брюликов?
– Бери из новой коллекции, самой последней. По комплекту каждый день.
– Ого, Босс!
Даже присвистывает.
А мне по хер.
– Знатно она вас зацепила, да? Почему тогда уехала, если по вам слезы в три ручья льет?
– Поговори мне! – рявкаю, уже не сдерживаясь. – Это с каких пор мои личные отношения дело работников?
– Может, с тех пор, как они у вас впервые в жизни появились?
Блядь.
Заур мне почти как отец.
Вынянчил практически. Не раз от пуль вместе уезжали. И в серьезных перестрелках побывали, прикрывая спину.
Но это на хрен, уже беспредел!
– Делай свою работу, а, Заур? И нос свой длинный не суй, куда не нужно!
Отключаюсь.
Смотрю по сторонам диким зверем.
На хрен мне такой огромный домина? Давить начинает! Может, снести его к чертям собачьим?
Когда Ника была, тут все иначе представлялось! А теперь… Ненужные стены просто!
– Эй, ты тут что творишь?
Охренеть. Кажется, мою охрану реально пора в расход пускать. Это кто ж его без разрешения пропустил?
– У тебя что? Здесь погром, а, Багиров? Грабители ворвались?
– С такой охраной и грабители вполне ворвутся! Хотя… Я бы не отказался сейчас от парочки!
– Кулаки некуда девать? Так спортзалы давно придумали, не в курсе? Необязательно мебель и стены крушить, Багиров. Грушу полупить можно.
– Откуда ты умник взялся на мою голову, а? Скажи лучше, как тебя пропустили?
– Ну, я человек известный. А еще, по секрету тебе скажу. Многие догадываются что мы… хм… как бы родственники. Твоя охрана у меня еще автографы взяла. Не люблю раздавать, но для твоих людей… Так и быть. Не пожалел подписи. Хотя, Арман, я так слышал, что подписи, если речь идет о тебе, раздавать небезопасно. Черкнешь где-нибудь на бумажке, а потом вдруг эта подпись на дарственных оказывается. Нотариусом даже заверенная.
– Не выеживайся, Градов, а? Сам знаешь. Гудимов за дело получил. Свое получил. Чего приперся? Показать мне. Что моей охраной лучше камин топить, чем вокруг дома выставлять?
– Ты мне должен, Багиров. Вот, приехал долг с тебя взять.
– Говори, – устало прикрываю глаза.
Ну, хоть так. Надеюсь, он чего-то большое в долг попросит. Будет повод с ним еще раз в драке схлестнуться. А драка хорошая мне сейчас как никогда нужна!
– Что тебя нужно? Душу продать? Или десяток еще наследников серьезных семей перестрелять, м?
– Собирайся. Поедем со мной.
– И что? – уже сажусь в его тачку. – Даже глаза не завязывать?
– Я бы тебе, Багиров, иногда бы язык бы завязал! Нет. Можешь так оставаться. Хочу, чтоб дорогу ты запомнил.
– Может скажешь уже, куда везешь? Я ж не красна девица, чтобы томиться в томлении!
– О, да, Багиров! Про красных девиц ты у нас знаешь все! Особенно, как они томятся, когда их выкрали и увезли хрен знает куда!
Вижу, как психует. Как челюсти сжимает.
