интересовали боевые искусства. Пять лет занимался самбо с братом, но потом Гранд повредил запястье, так что мы вместе забросили.
– Какие вы непростые, – я притянула его к себе за шею и с силой поцеловала в губы, так, чтобы этот поцелуй всю ночь горел на его губах. После этого я отстранилась от него ладонью и, сев на край кровати, начала одеваться.
– Куда собралась? – он попытался притянуть меня к себе, ухватив меня за талию, но я оттолкнула его и, встав, надела футболку, решив не мучаться с лифчиком. Затем взялась за джинсы… – Ты можешь остаться.
– Знаю, – уже выходя из комнаты, я обернулась и красноречиво повела бровью. – Не хочу.
Оставив страстного любовника в ещё тёплой от моего тела постели, я и вправду не желая вернуться назад, вышла в коридор. Однако вышла не одна. В этот же момент в противоположном конце коридора открылась дверь уборной, из которой собственной персоной явилась Рашель. Наши взгляды встретились, и от этой встречи где-то в середине коридора наверняка закоротила невидимая искра. Если бы мне заплатили миллион долларов за самый удивлённый взгляд, который я когда-либо смогла вызвать в человеке, в этот момент я стала бы миллионершей.
Глава 56
Как бы вы провели свой восемьдесят первый день рождения? Закройте глаза и представьте…
…Представьте…
…Представьте…
…Представьте…
Страшновато, правда?
Братья Дарем были навеселе. Вернее, весельем фонтанировал Ронан – ещё бы, ведь именно из его комнаты вчера ночью, в растрёпанно-улыбающемся состоянии, вышла моя Рокки! Я не стала её допрашивать, да она бы и не позволила. Она просто пожала плечами, я просто пару раз моргнула, и мы молча разошлись из коридора, в котором столкнулись, по своим комнатам. Почему я должна переживать об этом? Рокки – взрослая девушка, она знает, что делает. Ронан же ещё ни разу не проявил себя с плохой стороны. Не то чтобы мы были долго знакомы, и у него был шанс проявить себя с какой-то стороны, кроме хорошей… Но он так смотрел на нее… Почти как Геральт на меня в моей первой молодости. Нет. Скорее как Арми Боффорт на меня перед своим отъездом из Вермонта. Не может быть, чтобы я выбрала не того парня… Нет. Геральт обожал меня. И Геральт изменил мне. Геральт был моей верностью. И Геральт был моим предательством. Это жизнь. Она сложная…
Вечером, как и планировали, мы выбрались в город. Сначала поужинали в ресторане – я позволила братьям угостить нас в честь дня моего рождения, на что Рокки отреагировала поджатыми губами, – потом я решила заглянуть в художественный магазин, потому что после кинотеатра было бы слишком поздно – магазин работал только до десяти часов, а сеанс в кино оканчивался в одиннадцать. Расхаживая между стеллажами с карандашами, красками, полотнами, мольбертами, я старалась не думать о том, как отношусь к тому, что оставшиеся на улице Ронан с Рокки обнимаются, и я вижу это через панорамную витрину магазина. Он хороший парень. Так ведь? Рокки не посмотрела бы на нехорошего. Хотя я не уверена в этом. Ей ведь нравится бунт, а Ронан, в отличие от Гранда, как раз бунтарь. Кстати, а куда девался Гранд?
Рокки
Рашель застряла в магазине, а я предпочла остаться на улице, чтобы покурить. Оказалось, что не прочь покурить и Гранд – я одолжила ему одну сигарету из своей упаковки, пока Ронан умыкнул сигарету из моих губ. То ли он баловался, то ли всерьёз не хотел давать мне курить. Начал обжиматься со мной, и хотя первое время я его отталкивала, всё же позволила ему стоять со мной в обнимку – он был тёплый, улыбающийся и приятно пахнущий, так что мне было весело в его компании. Хочет обниматься – пообнимаемся, может быть даже ещё раз переспим, но это никак не повлияет на то, что я сказала ему накануне ночью – мне не нужны серьёзные отношения. Кольца, растущий живот, дети, памперсы с какашками – это всё не для меня. Вот хорошая встряска в постели – это да, хорошо. И так как Ронан оказался очень хорош в сексе, сейчас я всё же позволила ему приблизиться ко мне впритык – пусть эта близость разожжёт в нём пламя на грядущую ночь.
К курящему Гранду пристала какая-то старуха. В ответ на её просьбу о мелочи, он протянул ей пятидесятидолларовую купюру. Женщина затрясла ей у себя над головой и с безумным блеском в глазах громко произнесла: “Мужайся! У тебя будет спутница жизни намного старше тебя, которая умрёт немногим раньше тебя. Не будет у вас детей. Только два общих ребёнка – тебе племянники, а ей правнуки”. Стоило старухе зайти за угол здания, как я резко отстранилась от Ронана. Что за бред?
Рашель
Фильм был потрясающим. Правда, на новый триллер все билеты были распроданы, так что мы попали на старую французскую комедию с Пьером Ришаром и Жераром Депардье в главных ролях. Я смотрела этот фильм пару раз, в конце прошлого века, однако сейчас он вызвал во мне совершенно новые эмоции: теплота, спокойствие, тихое счастье, почти детство. В полупустом зале слева от меня сидела Рокки, безуспешно старающаяся игнорировать Ронана – в конце фильма он перетащил её целоваться на задний ряд, – а справа от меня до конца фильма просидел Гранд, с которым мне было неожиданно комфортно хохотать с самых смешных моментов и обмениваться попкорном – у него был солёный, а у меня карамельный. После фильма Ронан с Рокки задержались, чтобы купить чипсов, Гранд, вроде как, тоже за них зацепился, а я вышла на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Немногочисленные зрители одинокими струйками или парочками расходились по парковке кто куда, а я, в надежде насладиться звёздами, хотела уже запрокинуть голову, чтобы разочароваться их отсутствием в холодном осеннем небе, как вдруг заметила трёх странных мужчин. На первый взгляд, одному было немногим больше сорока, а двум его спутникам немногим больше двадцати. Все трое были очень сильно похожи между собой, словно близкие родственники: светловолосые, худощавые, с острыми чертами лица и странным “огнём” в тёмных глазах. Все трое смотрели на меня так, что я вдруг беспричинно почувствовала себя мишенью, и, главное, они направлялись прямо на меня, причём очень быстрым шагом… Неосознанно я как будто вся сжалась и сделала шаг назад, к источающим тёплый свет окнам кинотеатра, но сразу же в кого-то врезалась. Охнув от испуга, я
