– Это очень странно, Карамель, – настороженно протягивает юноша. – Одна благодарность незнакомцу – он, получается, дал мне шанс познакомиться с тобой ближе.
– Просто немыслимо.
– Не бойся, больше ты его не увидишь. Мы оставим Новый Мир.
– Но ты вернёшься? – спрашиваю я.
– Не будем загадывать.
– Ты уклончив. Резиденция не сможет без отдающего указания.
– Сейчас у меня одна задача – обеспечить твою безопасность, конфетка.
Жилые дома сползают всё ниже и ниже, редеют крыши – оказываемся в Восточном районе. Заводы и фабрики неустанно дымят, разница лишь в том – сейчас они не издают монотонных звуков: молчат и курят, только.
Спускаемся к посадочной платформе, замираем.
– Спрячь руки, – говорит Каин. – Ты взяла перчатки?
Киваю и достаю их из карманов. Белые. Прекрасные. С трудом натягиваю ткань поверх бинта.
– Давай торопиться. До окончания комендантского часа всё меньше времени.
Поспешно покидаю авто и следую за другом. Грязная улица упирается в не менее грязный переулок (над головами сетка из пешеходных нитей). Нас призывают распахнутые складские двери. Каин кивает и держит за собственной спиной – заходим. На улице ни души – безмолвно, тихо, спокойно. Едва пересекаем порог склада – также целиком состоящего из серых ровных панелей – сталкиваемся с десятком людей (словно это другой мир, нетронутый предписанием вести дела беззвучно и не отвлекать иных), что с жаром беседуют друг с другом и неустанно (а также в спешке) работают: чрезмерно быстро двигаются, ловко грузят крупные ящики, исполнительно пересчитывают их и добропорядочно сверяют с накладными. Внутри помещения рассыпан гогот. Шёпотом уточняю у своего друга, известно ли этим людям, что и для каких целей они делают.
Слишком уж оживлёнными и довольными кажутся. Я понимаю, Восточный Район недалеко продвинулся от Южного, ведь – в большинстве своём – здесь работали южане с примыкающих пешеходными тропами улиц. Каин отвечает, что – то известно северянке – исполнители южной части города не привыкли задавать вопросы. Они исполнители. А свои догадки оставляют в головах, не привыкшие делиться. Для обсуждения достаточно иных тем – от низкой заработной платы и нехватки средств на закрытие базовых потребностей до беспокойств, связанных с возможной потерей рабочего места, если компания будет объявлена нетребуемой. Как смешно это слышать, учитывая, что Академия учила – безработицы в Новом Мире нет, нет и бедности, нет угнетения, нет опасений за светлое будущее. Мы – вершина человеческой мысли, апогей градостроения.
…но всё это касалось детишек богатеев, обучающихся в Академии, что готовила будущих управленцев.
Стой, Карамель. Давно тебя беспокоят обделённые и немощные? Не ты ли рассуждала, что – значит – они не заслужили более высокого уровня жизни, если не смогли его добиться?
– Подожди здесь, – говорит Каин и оставляет меня около стены, чтобы я не мешала общему движению. – Надо обговорить с их начальником.
Спрашиваю:
– Вот они, твои друзья из Восточного?
– Некоторые, да.
– Ладно.
Юноша отдаляется – замирает у контролирующего работу, здоровается за руку (но руки не обнажает, не снимает перчатки (как делал то в Резиденции); уровень доверия и близости становится очевиден).
Загружаемые ящики тонут в находящейся под укутывающей тенью части склада. Приглядываюсь – понимаю, что там находится дрон, однако его большую часть покрывает брезент.
Дроны несильно отличаются друг от друга – лишь габаритами, которые зависят от направления деятельности. Занимающиеся поставками велики – они двигаются отдельно от воздушных полос для машин; чаще всего по нижнему уровню Нового Мира – замирают у складов, фабрик и заводов, обмениваются друг с другом и в итоге поставляются к основанию Золотого Кольца. Продукты, вещи, товары, прочее. Симпатичные мне дроны не связаны с транспортировкой – есть наблюдающие, как глаза Нового Мира (словно разбросанных камер и считывающих сенсоров недостаточно). Они кружатся хаотично в черте города и иногда над водохранилищем. Едва не ныряют в воду, проносятся над её гладью и возвращаются к верхушкам зданий Северного Района. Также есть дроны ремонтные (иллюстрируемые попыткой залатать выкорчеванный взрывом кусок в Здании Комитета Управляющих) и спасательные (на случай чрезвычайных ситуаций типа аварий или возгораний). На последних имеются средства для оказания помощи или содействия, они контролируются Палатой Безопасности.
Я предполагала, что большие дроны можно использовать и для транспортировки людей, просто в том никогда не было необходимости. И, значит, отличительно от машин, запрограммированных не покидать черту города, дроны могут пересечь дамбу и водохранилище.
Смотрю на ускорившихся людей – мужчины торопятся, кормят тень последними единицами груза. С корпуса дрона сползает покрывающий материал – сам дрон блестящий и красивый; видно, что новый.
Вспоминаю сон с участием Ромео, вспоминаю, как теплилась на его коленях. Это ужасно и прекрасно воедино. Виной всему лекарства, понимаю. Следом вспоминаю юношу, похожего на Ромео, на краю Золотого Кольца. И его распахнутые руки. Не хочу думать или предполагать (то девиантно для жителя Нового Мира).
– На твоих руках кровь, – говорит мужчина.
– Что?
Размышляю в этот момент о Ромео и, признаться, сказанному пугаюсь.
– Извините? – переспрашиваю я.
Голос уточняет:
– Кровь. На перчатках.
– Поранилась, – быстро отвечаю и, даже не глянув, засовываю руки в карманы.
– Случается.
Мужчина согласно кивает и уходит.
Как же, Карамель, случается. Именно с той рукой, в которую Новый Мир вплавляет чип-клеймо-жучок.
Возвращается Каин – наблюдает растерянный вид и уводит в сторону.
– Ты побледнела, конфетка, всё хорошо?
Показываю руку.
– Ещё кровит, – говорит Каин. – Не беспокойся, ты просто не даёшь ей покоя, вечно тормошишь.
– Что за слово такое…
– Как прибудем – сменим повязку, договорились? Ну, готова к посадке?
– Не думаю, что ради меня задержат рейс, так что готова.
– Очень смешно, конфетка. Всё загрузили – остались мы. Не прощайся с Новым Миром, он тебя не заслужил.
– Твои друзья из Восточного, – и я незаметно киваю на работающих, – не спрашивают, почему ты в компании северянки садишься на дрон с продуктами?
Каин улыбается:
– Повторюсь: они научены не задавать вопросы. Тем более перелёт не на добровольной основе – мы заплатим. Я заплачу.
– Вот как. Чем же, мальчик без чипа и, соответственно, денег?
– Одной услугой, она тебя не касается, конфетка. У кого нет чипа, пора бы это понять и признать, платят делом или информацией. Да, такому не учат в Академии.
