– Да. На твое имя выпишем пропуск.
– Не забудьте. Диван кто-то должен сопровождать по дороге в его новый дом и читать заклинания, – предупредил Егор. – Оставляю вам дедушкину книгу до субботы. Там закладками отмечено. Найдете. Меня ждут в редакции. Пресс-служба прислала ответ. Надо заменить пару фраз. Если что, звоните.
– Позвоним, – Юми не верила быстрое решение наболевшей проблемы.
Глава 61. Прогулки с диванозавром
Сатибо и Юми вызвали на мясокомбинат. Сопровождать кушетку Лаврентия пришлось мне. Сидя напротив нее в кузове “Газели” на привинченной к полу железной табуретке, я читал заклинания тишайшим шепотом, чтобы их не услышали водитель и грузчик в кабине.
При въезде на мост над широкой рекой Чудинкой грузовичок сильно тряхнуло из-за выбоины в асфальте. Волшебный порошок посыпался с гладкой шелковой обивки. Чуть не откусив кончик языка, я прервал чтение заклинаний. Кушетка встряхнулась, сильным ударом лап открыла дверцы и выскочила на автотрассу. Я прыгнул за ней, прихватив с собой настольную книгу медиума.
Заколдованная кушетка сиганула с моста в реку. Автомобилисты притормозили, водители и пассажиры стали высовываться из окон, снимать мобильными устройствами плывущий в легких волнах и заметно подгребающий львиными лапами диван в стиле ампир.
Я шел по узкой пешеходной кромке моста спиной к машинам, пряча лицо от крохотных видеокамер.
Кушетка выбралась на пологий берег, заваленный жестяными банками и прочим разноцветным мусором, стряхнула с себя воду и степенной походкой побрела домой. Идя следом, я возобновил чтение заклинаний, но они больше не действовали на нее, и скоро я закрыл книгу. Как назло, в семь вечера на городских улицах было много прохожих. Люди возвращались с работы, гуляли с детьми и собаками.
– Смотрите!
– Диван идет по улице!
– Обман зрения или колдовство?
– Ну и прикол!
– А чей диван?
– Да вон того мужика!
Слышать, как меня, потомственного дворянина, кличут мужиком, было во сто крат обиднее, чем если бы меня назвали вампиром.
– Ваш самоходный диван? – мне наперерез кинулся прыткий старичок с клюшкой. – Продадите? Я хочу на нем в погожие деньки прогуливаться на свежем воздухе и ездить на почту за пенсией.
– Я больше заплачу. Мне продайте! – воскликнула девушка в ярко-розовом коротком пальто, подняв руку как на аукционе. – Я так гламурно буду смотреться на этом диване, – шепнула она подруге. – Стану ездить на нем на работу и с работы, и ни один парень не сможет меня не заметить.
– Не в курсе я, чей диван, – безжалостно эксплуатируя современный русский язык, солгал я.
– Раз он бесхозный, его можно бесплатно взять, – сделал вывод лысый здоровяк с фигурой штангиста. – Кто первый поймает, того и диван.
– Андрон, у тебя есть в рюкзаке веревка? – спросил долговязый студент своего друга коротышку. – Надо сделать лассо.
– Есть провода от наушников, – ответил тот.
– Народ, вам его не взять. Диван кусается, – предупредил я.
Отважные прохожие попытались зажать кушетку в клещи. Двинулись на нее рычащим стадом, загоняя за продуктовый ларек. Кушетка притворилась испуганной, заманила преследователей в тесное место и бросилась на них с ужасающим ревом. Перекусила пополам клюшку бойкого старика, растерзала рюкзак низкорослого студента, порвала рукав розового пальто девушки. Ловцы разбежались кто куда. Только пятки засверкали.
Кушетка галопом понеслась домой. Я потрусил за ней. У витрины мебельного магазина кушетка устыдилась, посмотрев на примерно ведущих себя сородичей, и встала как вкопанная.
Интуитивное чутье привело ко мне охотников на вампиров, одетых в камуфляжную форму.
– Вот он, вампир. Мы его чувствовали, – Смолин натаскивал сына на охоту и учил уму-разуму.
Иван Иванович давно развелся с женой. Его бывшая супруга и двое сыновей жили где-то в Сибири, и вот старший сын был направлен в Волочаровск проходить студенческую практику.
– Сердечно рад неожиданной встрече, господа охотнички, – я улыбнулся с легким поклоном, сидя на кушетке нога на ногу.
– Тихон! Что ты тут делаешь? – удивился Смолин-старший.
– Провожу рекламную акцию, господа. Продаю антикварный диван. Дешево, – я похлопал кушетку по мягкой спинке. – Натуральное красное дерево. Золотистый китайский шелк… Великолепный диван. Мне почти что ровесник.
– И часто у вас в городе вампиры на улицах торгуют? Распродают мебель из своих дворянских гнезд? – удивился Смолин-младший.
– Так это же Тихон! Писатель! Фантазер! Он еще и не такое может учудить! – Иван Иванович разразился нервными взрывами смешков.
– Что нам с ним делать? Пристрелить или осиновый кол всадить ему в сердце?
– Остынь, Димка! Тихон – домашний вампир. В октябре я его выгодно продал хозяйке здешнего мясокомбината.
– Разве мы можем продавать вампиров людям?
– Хо! Так говоришь, как будто я его в рабство загнал! Я пристроил Тихона в хорошие руки. Сделал доброе дело! Жалко было смотреть, как несчастное живое существо шатается ночами по городу от тоски… и радар мне сбивает. А теперь погляди, какой франт. Хозяйка мясокомбината души в нем не чает. Кормит слитой с убитой скотины кровью. Часы ему покупает швейцарские, золото, бриллианты, дорогие костюмы. Мажет автозагаром, чтобы народ не пугался его бледной рожи… Людей Тихон не беспокоит. Все довольны…
Пока молодой охотник в недоумении шевелил черные кудри на макушке, его папаша осмотрел кушетку со всех сторон, проверил мягкость сиденья и спинки.
– Надоел, что ли, вам с Лизаветой диван? С чего продать решили?
– Лизавета Филипповна модернизирует интерьер усадьбы. Старинная мебель не вписывается в современную обстановку, – объяснил я.
– Почем отдашь?
– Для старого друга сделаю приличную скидку. Отдам за считанные гроши. Пять тысяч рублей ассигнациями. Платежных карт не принимаю.
Я считал, что у Смолиных нет с собой наличности.
– Пять с полтиной, – Иван Иванович вытряхнул все карманы пятнистого военного костюма. – Дай посидеть.
– Присаживайтесь, – я положил деньги в книгу медиума и уступил покупателю кушетку.
– Спинка жестковата, а так ничего, – Смолин-старший и сел, и лег, и встал, и снова сел. – Красиво смотрится! Богато!
Львиная голова на левом подлокотнике извернулась и тяпнула охотника за тощий окорок.
Иван Иванович с диким воем отскочил от кушетки, снова замершей в ожидании добычи.
– Ловушку для меня устроил, негодяй?! – заорал он.
– Простите, ваше благородие, – имитируя уважительный жест, я прижал к груди ладонь, защищая сердце. – Не успел предупредить. Диван предназначен для лентяев, таких как я. Он стимулирует владельца на оздоровительные прогулки, не дает залеживаться.
