Саше не нравилось. Бог рос и рос, а они двигались в тоннель все глубже и глубже. Саша даже забыл про это.
Пока Саша заглядывался на эти рисунки Гриша думал. Он рад, что Саша отвлекся. Зная его привязанность к сухому уму у многих умных людей началась бы паника в их ситуации. Если бы эти аргументы привел кто-то другой, Саша бы не полез сюда не за что. Непредсказуемость пугает его, как пугает темнота малых детей.
Но тут действительно есть о чем волноваться. Гриша чувствовал, что где то внутри него натягивается струна и чем больше они идут, тем сильнее она растягивается. Но он думает, что выберутся они прежде чем она порвётся. В конечном счёте есть ещё выход назад…
Огромное божество, вся стена в зелёном. Скорпионы… Как мы бы они огромными не были на фоне котов, они были карликами. Нет, клопами на фоне этой твари. Зачем так утруждаться в разнице размеров? Это что-то неладное и Саше не нравилось что он видит. Это какая-то история? По типу Даролока и его чертовщины или того попугая с молниями в глазах? Это же оттуда байка?
"Это просто какая-то история. — успокоил он себя"
Такие вещи в концепт его мировоззрения не вписываются. Все эти выдумки и гроша не стоят. А потом он глянул на стену ещё раз и встал.
Гриша прошел пару шагов, оставив Сашу в полной темноте душном коридоре. Саша этого не заметил. Затем Гриша вернулся, схватил Сашу за лапу, будто маленького и хотел пойти, но тоже посмотрел на рисунок.
Громадина. Она кажется давила скорпионов. Вернее она могла это спокойно делать и не замечать этого и видимо делала. На картинке она сносила башни, сносила то стену, которой не было и те башни, которых сейчас не было. Она была выше крепости, эти неприступные стены для нее были сродни ступеньки. Так много сил и бессмысленно.
Тварь уничтожала город. Что случилось? Может по этому здесь больше не живёт не один скорпион? Крепость они отбили в те далёкие времена, когда один скорпион стоил множества солдат, а их шкура была почти непробиваемой. А что если не отбили, что если просто нашли? Нашли развалины и сказали, что взяли?
Рядом с картинкой уничтожения города, во всю стену была ее многогоглазая, кривая и прошитая будто бы нитями морда с клювом в районе правой щеки. Глаза раскрыты, у них желтоватый белок и красная радужка. Сашу не покидало ощущение, что тварь смотрит на них сквозь тысячелетия. Гриша отметил, что портрет твари был выполнен как те "фокусные картины", чьи глаза смотрят на тебя куда бы ты не повернул. Одна такая висела у отца на работе. Старая карга, кормящая голубей, а рядом с ней сидел старик с изнеможденым лицом, который сверлил тебя взглядом казалось даже через стену.
В тоннеле кажется стало холоднее в эту минуту. Почему они боятся этого мифа, если он миф? Почему им так страшно? Саша даже инстинктивно подвинулся вплотную к Грише.
А тем временем в дыру начали залезать меха рыцари. Она была не достаточно крупной для них, по этому согнувшись по одному они проходили внутрь.
Псы решили, что с них хватит. Громовой взрыв по дыре, проходившего меху снесло как старый дуб от ураганного ветра. Не удержавшись на ногах меха плюхнулся назад с громким "Бах", что эхом разнеслось внутри, заслонив стальной задницей и обрушившимися камнями вход в проклятый коридор.
Где то чуть выдохнул Дресслер.
До братьев дошел удар. Оба дёрнулись от неожиданности, мурашки прошлись до пят. Саша чуть не закричал: "Святой Саид, чудовище", но как то нашёл в себе силы замолчать закусив губу. Факел погас.
Они оказались в темноте, в такой про которую обычно пишут "всепоглощающей". Это не ночная темнота, когда сквозь облака Луна все равно светит. Это полный, пещерный мрак, который бывает только в тех местах, где солнце в лучшем случае было миллионы лет назад.
— Гри-иша… — позвал его Саша. Он всячески гнал своим рационализмом глупую связь монстра и темноты, но выкинуть из головы это не мог.
— Саша? — переспросил Гриша, рыская в карманах. — Стой на месте, я знаю что делать.
Это успокаивало. Немного. Монстров в темноте не бывает, но все же идти вслепую… В тоннеле стало кажется ещё холоднее, иначе откуда дрожь?
Чирк.
Искры разлетелись. На секунду Саша увидел лапу с зажигалкой. Потом вторая попытка, но огонь зажёгся лишь на третью.
Гриша выставил огонек перед лицом, увидев морду Саши. Затем чуть не споткнулся о факел. Он поднял его и убедился, что свое он уже отработал.
С минуту они смотрели друг на друга, радуясь тому, что режут темноту. Потом Гриша обернулся. Оба прекрасно понимали, что выход теперь у них один. Для этого не требовалось слов. С лёгкой неуверенностью, Саша посмотрел на Гришу и пошёл за ним. Зажигалка светила слишком слабо и стены с рисунками он не видел и может оно было и к лучшему. Конец этой истории он знать не хотел, уж больно не нравилось ему главное его действующее лицо. Природное любопытство однако противилось и пару раз Саша хотел попросить Гришу осветить стену, но он все таки воздержался.
Город цел и они в нём. Что там такого может быть? Ничего интересного… Но что это? Что это Даролок побери? И почему эти рисунки именно здесь, в месте, о котором никто бы не мог подумать, что здесь есть какая-то информация..? Кто и зачем и когда!?
"Хватит думать. — подумал он, а затем почувствовал иронию. Лев бы усмехнулся. — не думай об этом. Забудь."
Но он не мог ни о чем не думать. Он начал думать о монстре, чтобы не думать о Грише, чтобы не думать куда они идут! Ну почему его мозг вечно что то делает? Почему мысли не могут стереться ластиком и стать пустее белого листа? Почему думать больно, пускай и полезно. Почему все полезное мы считаем неприятным или болезненным? Потому что то что делать приятно мы делаем слишком часто и из за этого возникает перебор на этом полюсе. И чтобы сбалансировать весы мы должны делать неприятное для нашего блага? Кто придумал эти весы? Почему! Почему?
— Почему? — спросил он шёпотом.
— Что? — спросил Гриша.
— Неважно. — ответил Саша.
Гриша мог бы его разговорить, заставить сказать его уравнения. Но знал как сделать проще и лучше.
— Саш, а помнишь как дедушка подарил тебе твою первую книгу? — с наигранным любопытством спросил Гриша. Он и так знал ответ однозначное…
