С особенною тревогой ожидали 11 декабря. В этот день наступало противостояние Земли и Марса, когда обе планеты находятся в наибольшей близости друг от друга. Четыре года тому назад, в конце августа, при противостоянии Земли и Марса, на Земле было обнаружено присутствие марсиан; октябрьское противостояние два года тому назад ознаменовалось победой партии антибатов; люди воображали в суеверном страхе, что очередное декабрьское противостояние снова будет отмечено каким-нибудь гибельным происшествием. Достоверно было все же одно: что период наибольшего сближения планет является наиболее выгодным временем для каких-либо марсианских предприятий в отношении Земли.
По поводу прекращения телеграфного сообщения и невозможности установки аппарата думали, что и здесь надо видеть результат враждебных действий со стороны марсиан. Странным казалось и то обстоятельство, что на станции северного полюса, куда, несмотря на полярную зиму, был отправлен воздушный корабль, также не удавалось установить фототелеграф.
Тем временем на Марсе закончился, наконец, тот резкий спор, подобного которому еще не знали тысячелетия гражданской истории Марса. Осс действительно выдвинул план торможения Земли; но Элль убедительно показал, к каким бесчеловечным и отвратительным последствиям приведет реализация этого – гадательного в общем – предприятия. В заключение он раскрыл еще одно обстоятельство, сохранявшееся доселе в тайне, – опасность, грозящую людям, а, может быть, и марсианам, при длительном пребывании на Земле, в случае новой вспышки страшной болезни грагра.
В одном тайном документе Осс указывал и на эту болезнь как на одно из средств истребления людей. Элль не побоялся огласить этот документ. Тогда подавляющее большинство марсиан возмутилось. Не говоря уже о том, что секретные планы и махинации свидетельствовали об известном упадке политических нравов, проект Осса возмутил марсиан своей низостью и презрением ко всему доброму и благородному; даже в тех, кто из личных побуждений примкнул к враждебной людям партии, проснулось врожденное достоинство Нумэ. И выборы дали поразительные результаты. Регистрационный аппарат показывал 312 миллионов голосов, переданных по телеграфу за Элля, и только 40 миллионов за Осса. Подавляющим большинством голосов Элль был избран в центральный совет, а вместе с ним Илль и еще три лидера дружественной людям партии. Антибатское движение было тем самым окончательно подавлено.
На другой же день центральный совет утвердил ранее составленный партией Элля проект мирного договора с союзом республик Земли.
Но встретилось неожиданное препятствие. Уже в течений нескольких дней Земля не отвечала на депеши. Аппарат был в неисправности, и марсиане установили, что это проистекает от неумения людей привести в действие фототелеграф со своей стороны. Несмотря ни на какие усилия, марсианам не удавалось послать весть мира Земле. Центральный совет постановил отправить на Землю особую комиссию с Эллем во главе для окончательного подписания мирного договора; но согласно условиям перемирия ни один межпланетный корабль не мог спускаться на Землю до того, как мир будет возвещен телеграфом со стороны Марса. А это было пока невозможно.
Был специально отряжен межпланетный корабль для разведки о причинах перерыва сообщения. Через 12 дней, при максимуме скорости, корабль вернулся; узнать ничего не удалось, – сигнализация не была воспринята, а при малейшей попытке спуститься на внешнюю станцию южного полюса Земля пригрозила лучами репульсита. Посланные сообщали, что станция, насколько можно было заметить, находится не в должном порядке, и что поэтому возможно приписать перерыв сообщения некоторому сдвижению внешней станции.
Тогда попытались прибегнуть к ретроспективному изучению. По детальном исследовании марсианские ученые установили, что кольцо внешней станции изменило свое положение. Вычисление показало, что скоро, вообще, должно нарушиться равновесие всего силового поля, если не будет предпринято срочное исправление. Люди были недостаточно осведомлены в этом. Карта арктической области, находившаяся на крыше нижних станций и задавшая искателям северного полюса первую, неразрешимую загадку о сооружениях марсиан, служила для контролирования малейших движений внешней станции, проистекающих от колебания земной оси. И северной, и южной станции угрожала серьезная опасность. Чтобы избежать длительного перерыва сношений с Землею, надо было немедленно восстановить надлежащее положение силового поля; осуществить же это могли только марсианские инженеры. Но как сделать это, не предупреждая людей и не подвергая межпланетные корабли опасности быть разрушенными? Да если бы и было достигнуто соглашение с людьми о прибытии межпланетного корабля, – при настоящем состоянии станции самый спуск мог быть сопряжен с различными еще неведомыми опасностями… Кто решится пуститься в такую экспедицию на возможную гибель? Воля к миру была налицо со стороны обеих планет, – и все могло погибнуть от того, что единственный мостик для вестников мира – внешняя станция – находился в опасности.
Элль вызвался совершить дело спасения. Он знал, на что он идет. Но он знал и то, что обязанность восстановления связи между планетами лежит на нем – и только на нем. Быть так близко к исполнению своего жизненного назначения – и, может быть, снова пережить неудачу? Но ему оставалось совершить только еще это. Когда мир будет заключен, будет исполнено все, что он мог сделать.
К нему примкнула группа добровольцев – опытных инженеров. Правительственный корабль Гло должен был в 6 дней доставить Элля и его спутников на Землю. Были приняты всевозможные меры, чтобы поставить людей в известность о миролюбивом характере экспедиции, – в особенности рассчитывали на передачу известий при помощи сбрасывания на Землю соответственных предметов. Главной заботой Элля было – прибыть вовремя и предотвратить падение крайней станции. Гло понесся по мировому пространству так быстро, как никогда еще.
На Земле не представляли себе, каких размеров грозит достигнуть надвигающаяся катастрофа. Когда межпланетный корабль Элля приближался к станции, лучший специалист, Фру, заметил, что поле может быть урегулировано только со стороны земной поверхности. Боясь, что будет упущено слишком много драгоценного времени, Элль решил сделать попытку войти в земную атмосферу на такое расстояние, чтобы густота воздуха позволила спустить воздушный корабль, на котором он предполагал отправиться прямо на полюс. Но с закрытого воздушного корабля нельзя было говорить по телефону, и Элль боялся, что люди нападут на него раньше, чем поймут, с какими намерениями он прибыл.
Межпланетный корабль находился уже в двадцати километрах от земной поверхности и достиг тех слоев воздуха, человек, конечно, не может дышать, но куда все же могут подниматься плотно замкнутые воздушные корабли. Элль охотно снизился бы еще больше, но в это время появились военные корабли людей; подвергнуть их нападению беззащитный межпланетный корабль Элль был не вправе. Люди, со своей стороны, также не решались приблизиться в межпланетному кораблю и держались на таком расстоянии, которое делало невозможным обмен сигналами. Посредством специального приспособления марсиане сбросили с герметически закрытого корабля свои грамоты, заключенные в особые капсулы, но было слишком мало надежды на то, что их отыщут на Земле, во льдах. Между тем Фру торопил, указывая, что каждый час может оказаться роковым для станции.
