Книга Ведьмы Холодного острова - Дмитрий Агалаков

Уже через час полковник Стародубцев с ордой сыскарей ворвался в село Раздорное. Майор Кудряшов поступил в полное его распоряжение. Спасительный для Юли выстрел совершил Кирилл Белозёрский, но чтобы не было лишних разбирательств, Кудряшов взял его на себя. Опытные сыскари быстро оправдали свое присутствие: очень скоро в подвале дома Рытвиных были обнаружены два костюма — серые балахоны и рыжие парики. Они не были уничтожены только потому, что Рытвины ничего не боялись и собрались и дальше продолжать свое черное дело. Это была окончательная улика, точка в расследовании. И хотя рыжие волосы, найденные в руке убитой Варвары, еще проходили экспертизу ДНК, но всем уже было ясно, что ведьмам они вряд ли принадлежали. Тем более, что лишенная отца и запуганная Стародубцевым, ослепленная газом и бившаяся в истерике Белка царапала полицейских и кричала что есть силы: «Мы вас всех, как Варвару, вилами переколем! На всех вил-то хватит!» Допросив, но ничего толком не добившись, ее отправили в психушку.

Кудряшова отругали на чем свет стоит за то, что он подверг смертельной опасности студентку из Москвы. Но дело-то в конечном итоге выгорело. Маньяк был убит во время нового покушения.

— Ордена я, может, и не получу, но и с работы не уволят, — сказал майор. — Зато слава теперь у меня, как у Бэтмена.

Юле дали выспаться. Утром Следопыт привез ее в управление полиции села Раздорное, где и заседал полковник. Ее допрашивали, она рассказывала: ярко, красочно, в картинах.

Тарас Тарасович Стародубцев долго мял подбородок, слушая повесть чересчур смышленой барышни, и с мрачным удивлением смотрел в ее зеленые глаза. Когда рассказ ее в общих чертах был закончен, он изрек:

— Мы вам шашку подарим от управления внутренних дел Семиярска. Чем мы хуже Вольжанского УВД? Закажем и подарим. Честное слово. С надписью. Я б вам и коня подарил, Пчелкина, вороного или белого, но возможности такой нет. А в общем, благодарю за службу.

— Спасибо, конечно, — благодарно вздохнула Юля. — Но меня больше другое интересует, Тарас Тарасович: вы ведьм Холодного острова отпустили?

— Еще утром, — кивнул полковник. — И Зарубина. Лично позвонил и распорядился, чтобы их доставили туда, откуда взяли: баб… простите, — осекся он, — женщин, в смысле, на остров, лешего на лесопилку. Даже извинились перед ними.

— Вот за это большое спасибо, — благодарно вздохнула Юля.

Ближе к вечеру ей позвонил профессор Турчанинов. Он уже успел поговорить с полковником Стародубцевым. Как-никак, а матерый следователь должен был успокоить археологическую экспедицию, что страшная страница перевернута, опасный убийца обезврежен и студенты могут продолжать отрабатывать практику.

— Тебя можно поздравить, Пчелкина? — спросил он. — Маньяк не просто убит, как сказал этот грозный полковник, но именно ты помогла следствию? Это что, правда?

— Это правда, Венедикт Венедиктович, но совсем чуть-чуть.

— Но как такое могло случиться? Ты же писала реферат в архиве Семиярска!

— Да, я его писала, — тут же, не думая, соврала Юля, — но о чем бы реферат? О ведьмах Холодного острова. Я работала и анализировала события. И вдруг — бац!

— Что — бац?

— По лбу — бац! Понимаете, Венедикт Венедиктович? Осенило! В смысле, эврика! Я вдруг все увидела.

— Что — все?

— Всю ткань преступления! Ну, как Менделеев свою таблицу увидел, что ли. Или как Декарт в печке всю свою философскую концепцию! Я позвонила человеку, который свел меня с начальником управления полиции села Раздорного, предложила ему план, и вот — дело в шляпе! Мир стал немного чище, Венедикт Венедиктович. На двух маньяков стало меньше. Разве это плохо?

— Это хорошо, что мир стал чище. А реферат-то будет? — скептически спросил профессор.

— Конечно! Я даже нашла время и встретилась с легендарным историком Феофаном Феофановичем Позолотовым, всю жизнь посвятившим изучению нечистой силы в районе Семиярска. Так что у меня будет даже интервью с ним. Можете рассчитывать на самую обстоятельную научно-популярную работу. Я же уникум! Сами говорили.

— Ты меня убедила, Пчелкина. Когда вернешься?

— Завтра утром. Я должна столько всего полиции рассказать. Сегодня они меня не отпустят.

— Понимаю.

— Только вы ребятам не говорите о моем участии в этом деле. Ну, в поимке маньяка. Не хочу потом полгода давать интервью.

— Сама скромность! Будь по-твоему, Пчелкина. Жду тебя завтра на зорьке. И больше никаких отговорок, уникум!

На том они и попрощались. Вечером этого дня Следопыт и Феофан Феофанович устроили пир в честь смелой и отважной студентки. Съели половину гуся, купленного по этому случаю, и выпили много домашнего вина. Диктофон был включен, и Позолотов во время пира надиктовал увлекательное интервью не на одну, а на добрых пять подач в университетскую газету.