– Спироса убили! Спироса убили! – кричал кто-то над ухом Питера. Он не сразу понял, что это был Густав, весь залитый кровью.
– Ты ранен?
– Нет, это не моя кровь! – остервенело орал Густав. – Это Спироса убили, до меня чуть-чуть оставалось – вот столько!
Его за шиворот схватил кто-то из сержантов и крикнул:
– На фланг, сволочь, на фланг!
«В случае потери своего звена нужно бежать на ближайший фланг», – вспомнил Питер наставления капитана.
– Ну-ка, напряглись, ребята! – Это кричал стоявший перед Питером Крафт. Прямо на них, выставив пику с острым жалом, скакал здоровенный туран с выпученными глазами и черепом какого-то животного на шлеме. Питер поудобнее перехватил рогатку, еще не представляя, как сумеет остановить этого гиганта. Однако тот получил в грудь стрелу и вылетел из седла, а через мгновение его раздавили скакавшие следом всадники, которые добрались до «колдстринцев».
Питер ударил в плечо какого-то турана, однако неприятель не упал, а ухватился за древко рогатки.
– Тяни! – заорал Крафт. Питер рванул что было силы, а Крафт быстро ударил копьем. Туран упал, его лошадь, получив по ногам дубинкой, взвилась на дыбы и опрокинула кого-то рядом.
Питер пытался выбрать новую цель, однако вокруг все смешалось, тураны бросали пики и с мечами, пешими, бросались на «колдстринцев», те отчаянно защищались.
– Мы сильнее, ребята! Режьте их! Режьте! – очень кстати прозвучал призыв капитана.
Ни на мгновение не останавливаясь, через головы новичков по крутившимся на месте всадникам стреляли из луков пехотинцы, оставляя все больше лошадей без наездников.
– Сомкнуть ряды! – слышалось уже в который раз, новички несли потери, хотя лишь немногим туранам удавалось прорваться сквозь частокол раздвоенных рогаточных наконечников.
Затрубили сигнальные рога, и тураны стали отступать. Им вслед полетели стрелы и полные торжества вопли «колдстринцев». Враг отошел, получив напоследок залп из арбалетов и оставив на склоне не менее полутора сотен убитыми и ранеными.
Раздвинув новичков, на склон выскочили пехотинцы и стали оттаскивать от своих рядов погибших туранов. Если попадался раненый, его добивали.
– Мы уделали их! Мы их уделали! – кричал кто-то рядом. Питеру показалось, что он узнал Витаса, у него было отрублено ухо и кровь хлестала на плечо, однако он не замечал этого, пока его не утащили на перевязку пехотинцы.
После очистки пространства перед боевыми порядками стали подсчитывать свои потери. Оказалось, что в боевом порядке семь человек полегли от обстрела из тяжелых арбалетов и еще двенадцать – от столкновения с атакующими.
109
Пока левый фланг отбивал атаку, с правого холма по парам «охотников» ударили «единороги». Эти арбалеты не были столь мощными, как оружие «охотников», но, стреляя с возвышенности, начали настигать свои жертвы. Потеряв пару человек, «охотники» были вынуждены отойти на безопасное расстояние.
Враг откатился с левого фланга, но ни у кого не оставалось сомнений, что это еще не конец сражения. Испытав на прочность левый фланг, тураны атаковали правый.
Теперь солдаты фон Криспа могли, как в театре, наблюдать действия старших товарищей по оружию. Боевое построение бывалых пехотинцев даже не дрогнуло, когда противники вошли в соприкосновение. Полетели всадники, части тел, лошадиные головы, а когда атака уже захлебнулась, пехотинцы внезапно присели за щиты, и через их головы, строй за строем, туранов стали расстреливать лучники.
Это была настоящая бойня, и отступивший враг оставил на склонах правого холма в десять раз больше тел, чем на левом фланге.
Пока продолжалась эта отчаянная атака, остальные полки мурпазы Эльдерсая стояли без движения, а со стороны реки продолжали прибывать отдельные повозки. Одна из них, похожая на платформу, остановилась точно посреди построений туранов, на нее взобрался человек в черном одеянии и застыл, словно статуя.
– Это кто там? – спросил Питер у Крафта, ему казалось, что он чувствует жжение в области живота.
– Ты о чем?
– Вон там, среди туранов человечек на телеге стоит.
– И что с того?
– Может, это колдун?
– Может, и колдун, но ты не обращай внимания на пустяки, отдыхай, скоро тураны снова полезут.
Питер был согласен с Крафтом, но не мог оторвать взгляда от одиноко стоявшей фигуры. Теперь можно было разобрать и то, что вокруг телеги стояли другие люди в черном, и снова это жжение – под прикрытием атаки тураны определенно что-то готовили.
Сзади раздался истошный крик, Питер резко обернулся, задев древком рогатки Крафта по шлему.
– Ну ты… – начал было он, но тут же смолк: у ног лошади фон Криспа бился краснобородый Эдвард – главный оруженосец сэра Хендрикса.
– Они ушли, господин капитан, ушли! – визжал он.
– Как ушли?
Капитан дал коню шпоры и, едва не растоптав оруженосца, поскакал в гору, мимо телег с продуктами и оружием.
На месте отряда рыцарей, понурив головы и держа лошадей за поводья, стояли лишь оруженосцы. Рыцарей не было. Доехав до следующего склона, фон Крисп успел заметить штандарт одного из рыцарей перед тем, как тот исчез в зарослях молодого леса.
– Они что же, в крепость отступили? – поразился капитан. Отряд сэра Хендрикса уходил таким путем, чтобы его не обнаружили с третьего – дальнего холма.
Но каковы были причины этого ухода? Трусость? Это едва ли: фон Крисп прекрасно знал, как выглядят трусы, повидал их за время карьеры немало. Такие, как сэр Хендрикс, умирают не сходя с места, да и все остальные, что были с ним, знали, на что идут.
– Как это случилось? Что они вам сказали? – спросил капитан у подбежавшего Эдварда. Тот размазывал по лицу слезы, до сих пор не веря в произошедшее.
– Сэр Хендрикс сказал мне – оставайтесь тут, а сам развернул коня и поехал вниз – к лесу.
– А остальные? Они не поинтересовались, зачем он делает это?
– Никто не сказал ему ни слова, они уехали молча. Словно на похоронах!
– Ну а вы что же, вас больше полсотни?! – вышел из себя фон Крисп.
– Я не смел, господин капитан, он… он так посмотрел на меня, что я с места сойти не мог, они уехали, а я все стоял и только потом, очнувшись, за вами побежал. Что теперь делать, господин капитан, может, поскакать за ними, вернуть?
– Нет, не хватало еще, чтоб мы все с позиций ушли искать друг друга.
Атака на правом фланге закончилась, и фон Крисп велел офицеру-сигнальщику передать сообщение о случившемся.
– Передайте, что причины этого поступка мне неизвестны, – добавил он, стараясь не смотреть на удивленное лицо сигнальщика.
