Маленькая тварь была явно не в настроении.
– Здравствуйте, сударь, куда едем? – спросил попечитель экзотичной ящерки, лифтёр по совместительству.
– Четырнадцатый.
Четырнадцатый, – повторила за пассажиром «птыца», и вся компания тронулась в путь наверх.
Начальник? – спросил он у лифтера, кивнув в сторону летучей ящерки.
– Ещё какой.
Строгий?
Просто жуть.
Как зовут?
Генрих.
Как поживаешь, Генрих?
Разговорчики мне тут! – рявкнул «начальник».
Генрих! – прикрикнул лифтёр.
Да, строгий у вас начальник.
Обидней всего то, что не все понимают, что он всего лишь гад с крылышками.
Увы, – ответил лифтёру пассажир. – Людям вообще свойственно недопонимание истинной подоплеки реальности.
Лифт остановился с ювелирной точностью.
– Держи, – он протянул Генриху купюру.
Ящер молча, как так и надо, взял деньги и немного оживился.
Благодарю вас, сударь, – сказал вместо него лифтер, – от этой пёстрой зверюги благодарности не дождёшься.
Ничего, будем считать, что у него занята пасть. Да, будьте добры…
Слушаю.
Далеко двенадцатый?
Сразу направо, – на всякий случай лифтёр показал рукой, – и там совсем чуть-чуть по коридору.
Спасибо.
Вам спасибо.
Четырнадцатый этаж. Относительно дешёвые номера: три комнаты, одна из которых спальня, плюс информаторий, «банная» комната, разумеется, туалет. Всё выдержано в классическом «москмодерне»… Ничего особенного, но солидности не занимать.
Едва он успел осмотреться, как в дверь постучали. Посыльный. Немолодой уже мужчина невыразительной наружности. Отдуваясь, «бой» втащил его вещи. Чемодан-бочонок и большую сумку.
Куда поставить, сударь?
Можете оставить здесь.
Он сунул купюру служителю прямо в нагрудный кармашек форменного блейзера.
Премного благодарны. Ежели чего, зовите-с…
Спасибо, позову, если что.
Закрыв дверь, он подошёл к зеркалу, в котором мог созерцать себя в полный рост. Из зеркала на него смотрел более чем упитанный мужчина пятидесяти лет, с обрюзгшим усатым лицом. Олицетворение посредственности. Да, на такого никто не станет обращать внимание, особенно женщины.
Эмберг улыбнулся, и тот нехотя улыбнулся в ответ.
– Пойдём пообедаем? – предложил Макс Отто ему. Тот был не против. Удостоверившись, что новая личина вполне даже ничего, Макс Эмберг покинул номер, намереваясь спуститься в ресторан, который, он узнал, находится на первом этаже, сразу за холлом. Наверняка обычный провинциальный «общепит», стилизованный под местный колорит. В конкретном случае – небось задымленный, расписанный крестами и звёздами кабак, под потолок налитый водочными парами, в шоу-программе балалаечники, гармонисты, хорово-дящие девицы-берёзки, цыгане с семиструнками… Таким он представлял себе это аборигенное заведение. Когда же увидел в реале, убедился, что никогда не стоит считать себя экспертом по понимаю подоплеки происходящего и позволять заштампованным архетипам замусоривать своё сознание.
Обманув, действительность преподала урок.
Яблоневый сад под высоченной крышей. Натуральная трава служила здесь полом. Столики располагались среди настоящих деревьев, кустов и цветов. Растущих непосредственно в грунте. Запахи витают – обнюхаться и обалдеть… В небе (точная копия реального неба над отелем) светило и грело яркое солнышко.
Культурно покушать на свежем воздухе – чем не древнерусская традиция?..
У самого входа (деревянных крашеных ворот), окружённая импозантным метром и несколькими официантами, совершенно не вписываясь в культурное наследие, шумела сухопарая дамочка неопределённого возраста, в дорогущих шмотках на малопривлекательном теле. На шее у скандалистки сверкало неимоверно, до пошлости дорого выглядящее и одновременно крайне безвкусно сработанное колье из многокаратных бриллиантов, величиной вызывающих подозрение в фальшивости, но определённо настоящих (если отбросить версию, что тётушка не под воздействием ещё более дорогостоящего замутнителя находится). У ног разбушевавшейся хозяйки, прямо на травяном полу, разлеглась здоровенная, с крупного медведя размером, облезлого вида квазипсина, которая и послужила причиной конфликта. Мутант был эксклюзивной боевой моделью и гарантированно стоил дамочке целое состояние. Он периодически скалил внушительные клычищи на кого-нибудь из стана противника, но в целом вёл себя спокойно, подчиняясь приказам «фу» и «лежать!». Без соответствующего приказа такие «милые зверьки» рвут на куски любое живое существо, осмелившееся вякать или трогать того, кто их кормит.
Я вам говорю, с животными и инопланетянами сюда не положено, – повторял метрдотель. Голос у метра был отчаявшийся, но непреклонный.
А я вам повторяю в сотый раз! – визжала дама. – По отношению к малышу Джонни подобное обращение недопустимо! И если вы не в состоянии понять элементарных вещей… Где, чёрт возьми, менеджер этой богадельни?!
Глядя на разыгравшуюся битву, Эмберг улыбнулся. Молодец, Эли, так его. Джосф, сочтя, что все сосредоточились на госпоже и за ним никто не смотрит, подмигнул Максу Отто и приветливо вывалил язык на пол. Чем моментально переместил эпицентр внимания на себя.
– А без животных и тяшек сюда всё-таки пускают? – спросил Эмберг у всех сразу и ни у кого конкретно.
Конечно, конечно, проходите… Официанты расступились и дали ему пройти.
Столик для одного.
– Вот сюда. – Один из официантов ушёл с поля битвы вместе с ним.
Его усадили за столик в глубине сада, под сенью цветущей яблони. Эли и Джо отсюда не было видно, но при желании он мог наблюдать за происходящим, подключившись к её терминалу. Желание было, конечно.
Не успел он сесть за столик, как официант раскрыл перед ним большую папку красного бархата. Меню.
– Чего-нибудь, – бросил он официанту, не желая что-либо читать.
Могу порекомендовать…
Несите. Только не гуляйте долго. Я голоден.
Одно мгновение.
Появился менеджер. Прикинув денежный эквивалент всех побрякушек Эли и оценив эксклюзивность модели пса-телохранителя, «костюм» надел на физиономию подобострастную улыбку.
– Извините, мадам… конечно, мадам… инструкции, мадам… я понимаю, мадам… на вас ни в коем случае, мадам… позвольте в знак м-м-м… мадам… от лица фирмы…
И далее в том же духе. Админ лично проводил Эли к одному из самых престижных столов и даже, потакая капризу дамы, позволил Джосфу обедать, сидя в кресле, куда тот нехотя забрался. Для боевого мутанта Джо выглядел несколько флегматичным. Переигрывал, пытаясь создать впечатление грозного спокойствия, в любой момент готового бешено взорваться.
